Чтение 305–й страницы книги ~Виконт де Бражелон или десять лет спустя~

- Вы совершенно правы, друг мой.

- Слушаю вас. Каковы же ваши мотивы?

- Долго рассказывать. Но так как все же придется вдаваться в подроб-
ности...

- Да, да, черт подери. Это нужно в соответствии с требованиями повой
системы.

- И так как, повторяю, придется вдаваться в подробности, и, с другой
стороны, дело мое представляет множество затруднений и требует полной
тайны...

- Еще бы!

- Вы сделаете мне величайшее одолжение, если передадите графу де
Сент-Эньяну - и он поймет - только то, что он оскорбил меня, во-первых,
своим переездом.

- Переездом... Хорошо, - сказал Портос и принялся загибать пальцы на
руке. - Дальше.

- Далее, тем, "что устроил люк в своей новой квартире.

- Понимаю - люк. Черт, это существенно! Понятно, что это должно было
вызвать в вас ярость. И как смел этот бездельник устраивать люки, не пе-
реговорив предварительно с вами! Люки! Тысяча чертей! Да у меня и то нет
ничего похожего, если не считать моей подземной тюрьмы в Брасье!

- Вы добавите, что последнее мое основание считать себя оскорбленным
- это портрет, который хорошо знаком графу де Сент-Эньяну.

- Ну вот, еще и портрет!.. Подумать только! Переезд, люк и портрет.
Но, друг мой, и одного из этих трех оснований достаточно, чтобы все дво-
ряне Франции и Испании перерезали друг другу горло, а ведь это немало.

- Значит, милый мой, вы теперь в достаточной мере осведомлены?

- Я беру с собой и вторую лошадь. Выбирайте место вашего поединка и,
пока вы будете дожидаться, поупражняйтесь в плие и в выпадах, это прида-
ет телу редкую гибкость.

- Благодарю вас. Я буду ждать в Венсенском лесу, возле монастыря
Меньших Братьев.

- Прекрасно... но где же мне искать этого графа де Сент-Эньяна?

- В королевском дворце.

Портос зазвонил в колокольчик солидных размеров. Появился слуга.

- Мое придворное платье, - приказал он, - и мою лошадь. И еще одну
лошадь со мной.

Слуга поклонился и вышел.

- Ваш отец знает об этом? - спросил Портос.

- Нет, но я напишу ему.

- А даАртаньян?

- Господин даАртаньян тоже не знает. Он осторожен и отговорил бы меня
от дуэли.

- Однако даАртаньян умный советчик, - сказал Портос, удивленный в
своей благородной скромности, что можно обращаться к нему, когда на све-
те есть д'Артаньян.

- Дорогой господин дю Валлон, - продолжал Рауль, - умоляю вас, не
расспрашивайте меня. Я сказал все, что мог. Я жажду действий и хочу,
чтобы они были суровыми и решительными, такими, какими вы умеете сделать
их благодаря предварительной подготовке. Вот почему я обратился именно к
вам.

- Вы будете мною довольны, - кивнул Портос.

- И помните, дорогой друг, что, кроме нас с вами, никто не должен
знать об этой дуэли.

- Об этих вещах, однако, догадываются, когда находят в лесу мертвеца.
Ах, милый друг, обещаю вам все на свете, но только я не стану прятать
покойника. Он тут, его увидят, этого не избежать. У меня принцип не за-
рывать его в землю. От этого пахнет убийством. От риска. к риску, как
говорят нормандцы.

- Храбрый и дорогой друг, за дело!

- Доверьтесь мне, - сказал великан, приканчивая бутылку, в то время
как его лакей раскладывал на креслах роскошное платье и кружева.

Рауль вышел от Портоса с тайною радостью в сердце; он говорил себе:

"О коварный король! О предатель! Я не могу поразить тебя: короли -
особы священные! Он твой сообщник, твой сводник, который представляет
тебя, этот подлец заплатит за твое преступление! В его лице я убью тебя,
а потом подумаем и о Луизе".

ПЕРЕЕЗД, ЛЮК И ПОРТРЕТ

Портос, чрезвычайно довольный возложенным на него поручением, которое
некоторым образом молодило его, облачился в придворное платье, потратив
на свой туалет по крайней мере на полчаса меньше обычного.

Как человек, который бывал в большом свете, он начал с того, что пос-
лал своего лакея узнать, дома ли граф ре Сент-Эньян. Ему ответили, что
г-н граф имел честь сопровождать короля в Сен-Жермен вместе со всем дво-
ром и только что возвратился. Услышав этот ответ, Портос поспешил и во-
шел в квартиру графа де Сент-Эньяна в тот самый момент, когда с него
только что принялись стаскивать сапоги.

Прогулка была превосходной. Король, все более и более влюбленный, все
более и более счастливый, был очаровательно любезен со всеми. Он расто-
чал вокруг несравненные милости, как выражались в те дни поэты.

Наши читатели не забыли, что граф де Сент-Эньян был стихотворцем и
находил, что доказал это при достаточно памятных обстоятельствах, обес-
печивающих за ним это звание. В качестве неутомимого любителя рифм он
всю дорогу засыпал четверостишиями, шестистишиями и мадригалами сначала
короля, затем Лавальер.

Король был также в ударе и сочинил дистих. Что же касается Лавальер,
то, как всякая влюбленная женщина, она сочинила два премилых сонета.

Как видит читатель, день для Аполлона был неплохой.

Возвратившись в Париж, де Сент-Эньян, знавший заранее, что его стихи
распространятся по всему городу, занялся с большей придирчивостью, чем
во время прогулки, содержанием и формой своих творений. Поэтому он,
словно нежный отец, которому предстоит вывезти своих детей в свет, все
время задавал себе один и тот же вопрос - найдет ли публика стройными,
приглаженными и изящными создания его воображения.

И вот, чтобы снять с души это тяжелое бремя, СентЭньян произносил
вслух мадригал, который по памяти прочел королю и который обещал дать
ему по возвращении в переписанном виде:

Прис, я замечал, что ваш лукавый глаз

Дает не тот ответ, что сердцем был подсказан.

Зачем же я судьбой печальною наказан

Любить лишь то, чем я обманут был не раз?

Этот мадригал, хоть и очень изящный для устного чтения, теперь пере-
ходил в разряд рукописной поэзии и не вполне удовлетворял Сент-Эньяна.
Несколько человек нашли мадригал превосходным, и первый среди них был
сам автор. Но при ближайшем рассмотрении стихи поблекли в его глазах.

Сент-Эньян сидел за столом, положив ногу на ногу, и, почесывая висок,
повторял свои строки.

- Пет, последний стих решительно не удался. Надо мной будут изде-
ваться мои собратья бумагомаратели. Мои стихи назовут стихами вельможи,
и если король услышит, что я слабый поэт, ему может прийти в голову уве-
ровать в это.

Предаваясь подобным размышлениям, Сент-Эньян раздевался. Он только
что снял камзол и собирался надеть халат, как ему доложили, что его же-
лает видеть барон дю Валлон де Брасье де Пьерфон.

- Что за гроздь имен! Я не знаю такого.

- Это дворянин, - ответил лакей, - который имел честь обедать с гос-
подином графом за столом короля во время пребывания его величества в
Фонтенбло.

- У короля в Фонтенбло! - вскричал де Сент-Эньян. - Скорей, скорей,
просите сюда этого дворянина.

Лакей поспешил выполнить приказание. Портос вошел.

У Сент-Эньяна была память придворного: он сразу узнал провинциального
дворянина с несколько забавною репутацией, который, несмотря на улыбки
стоявших вокруг офицеров, был обласкан в Фонтенбло королем. Де
Сент-Эньян, помня об этом, встретил Портоса с изъявлениями глубокого
уважения, что Портос нашел совершенно естественным, так как, входя к
противнику, он неуклонно придерживался правил такой же утонченной учти-
вости.

Де Сент-Эньян приказал лакею, доложившему о посетителе, пододвинуть
Портосу стул. Последний, не видя ничего особенного в такой любезности,
сел и откашлялся. Они обменялись обычными приветствиями, после чего граф
в качестве хозяина, принимавшего гостя, спросил:

- Господин барон, какому счастливому случаю обязан я честью вашего
посещения?

- Именно это я и хотел иметь честь объяснить вам, господин граф, - но
простите...

- Что такое, барон?

- Я чувствую, что ломаю ваш стул.

- Нисколько, барон, нисколько, - сказал Сент-Эньян.

- Но я все-таки ломаю его, господин граф, и если не потороплюсь
встать, то упаду и окажусь в положении, совершенно неприличном для того
серьезного поручения, с которым явился.

Портос встал, и вовремя, так как ножки стула подогнулись и сиденье
опустилось на несколько дюймов. СентЭньян стал искать глазами более
крепкое кресло, чтобы усадить в него своего гостя.

- Современная мебель, - заметил Портос, пока граф занимался этими по-
исками, - современная мебель стала до смешного непрочной. В моей юности,