должен требовать ни возвращения капитала, ни уплаты процентов до тех
пор, пока г-н даАртаньян на вернется из Англии, куда теперь едет.
цать тысяч ливров к деньгам, полученным от г-на Планше. Г-н даАртаньян
употребит эту сумму в сорок тысяч ливров по своему благоусмотрению, обя-
зуясь, однако, выполнить нижеизложенное условие.
честву королю Карлу II английский трон, он должен выплатить г-ну Планше
всего..."
даАртаньян остановился.
полам, это было бы несправедливо.
ше.
жется тебе не совсем справедливым, мы вычеркнем его.
тысяч ливров, свое время, уменье и свою шкуру, а все эти предметы для
него весьма ценны, особенно последняя, то г-н даАртаньян из трехсот ты-
сяч ливров оставит себе двести тысяч, то есть на его долю придется две
трети всей суммы".
муж баронессы дю Валлон, не мог бы лучше составить эту бумагу.
зан.
могу оставить ее в Англии, и ты все потеряешь. Кстати, я вспомнил о са-
мом нужном, самом важном пункте. Давай-ка я припишу его:
видируется, и г-н Планше заранее прощает тени г-на даАртаньяна двадцать
тысяч ливров, которые он, Планше, внес в кассу поименованной компании".
щие глаза своего компаньона, на его мускулистую руку, на его крепкое те-
ло, он приободрился и без сожаления, уверенно подписал последний пункт.
ДаАртаньян сделал то же самое. Так был составлен и первый известный в
истории общественный договор. Быть может, впоследствии несколько искази-
ли его форму и содержание.
жуйского вина, - извольте ложиться спать.
ное, и я хочу обдумать это самое трудное.
что не отдал бы моих ста тысяч фунтов за девяносто.
К0"
тов.
подбородок рукою, - вот что я сделаю! Я подыщу сорок человек, верных и
стойких; найду их между людьми, пусть замешанными в сомнительные делиш-
ки, но приученными к дисциплине. Я обещаю им по пятьсот ливров, если они
вернутся живыми во Францию; а если не вернутся, то ничего... или полови-
ну обещанной суммы их наследникам. Что касается пищи и жилья, то это -
дело англичан, у которых есть скот на пастбищах, сало в солильных кад-
ках, куры в курятниках и зерно в амбарах. С этим отрядом я явлюсь к ге-
нералу Монку. Он примет меня; я приобрету его доверие и злоупотреблю им
как можно скорее.
быть, это средство не совсем хорошее. Надо действовать силой, - прибавил
он, - да, конечно, надо действовать силой, не роняя своей чести. С этими
сорока солдатами я примусь вести войну, как партизан... Так, но если я
встречу даже не сорок тысяч англичан, как говорил Планше, а только четы-
реста, то наверняка буду разбит, потому что между моими воинами будет,
по крайней мере, десять трусов и десять таких дураков, которые позволят
по глупости убить себя. Да, в самой деле, нельзя набрать сорок человек
вполне верных... столько и на свете нет. Надо удовольствоваться трид-
цатью... Когда у меня будет только тридцать, я буду вправе избегать
встречи с врагом, ссылаясь на малочисленность отряда; а если уж придется
драться, то можно в тридцати людях быть более уверенным, чем в сорока.
Кроме того, я таким образом сберегу пять тысяч франков, то есть восьмую
долю моего капитала... а это не шутка! Решено, возьму только тридцать
человек! Разделю их на три отряда, и мы рассеемся по Англии с приказани-
ем соединиться в известную минуту; таким образом, разъезжая группами по
десяти человек, мы нигде не возбудим подозрений, везде проберемся неза-
меченными. Да, да, тридцать - чудесное число!.. Ах я, несчастный! -
вскричал вдруг даАртаньян. - Ведь надо и тридцать лошадей! Это разори-
тельно! Черт знает, где была у меня голова! Однако нельзя же без лошадей
отважиться на такой подвиг! Хорошо, надо так надо; но лошадей мы добудем
в Англии; кстати, они там недурны... Черт возьми! Еще забыл одну вещь:
для трех отрядов нужны три начальника. Из трех начальников у меня есть
один, это я сам; но остальные двое будут стоить почти столько же,
сколько весь отряд. Нет, решительно, нужен только один лейтенант. В та-
ком случае я ограничу отряд двадцатью людьми. Конечно, двадцати человек
мало; но если я с тридцатью решил не искать встречи с неприятелем, то с
отрядом в двадцать человек буду искать ее еще менее. Двадцать - круглое
число; притом и число лошадей уменьшится на десять, чего не должно упус-
кать из виду; и тогда, с хорошим лейтенантом... Черт возьми! Что значит,
однако, терпение и расчет! Я хотел отправиться в Англию с сорока челове-
ками, а теперь ограничился двадцатью, между тем успех будет тот же. Де-
сять тысяч экономии и в сто раз больше спокойствия, вот штука! Ну, те-
перь остается только отыскать лейтенанта! Это не легко: необходимо, что-
бы он был храбр и честен, словом, похож на меня. Да, но лейтенант должен
знать мою тайну, а так как тайна моя стоит миллион, а я заплачу моему
лейтенанту только тысячу ливров или, самое большее, полторы тысячи, то
он продаст мой секрет генералу Монку. Долой лейтенанта, черт побери! Да-
же если бы он был нем, как ученик Пифагора, у него найдется в отряде лю-
бимец, который сделается сержантом и проникнет в тайну своего лейтенан-
та, если тот окажется честен и не захочет ее продать. Тогда сержант, не
такой честный и менее честолюбивый, продаст тайну за каких-нибудь
пятьдесят тысяч ливров.
нельзя делить войско на два отряда и действовать одновременно в двух
пунктах, если во втором пункте у меня не будет командира... Но зачем
действовать в двух пунктах, когда надо захватить одного человека? Зачем
ослаблять отряд, разделяя его на две части: тут правая, там левая?
ли двинутся в поход все двадцать человек, они всюду возбудят подозрение:
да, двадцать всадников не должны ехать толпой. Не то навстречу вышлют
роту, которая спросит пароль и, увидев, что с отзывом не торопятся, пе-
рестреляет господина даАртаньяна и его сподвижников, как кроликов.
должен действовать осторожно: осторожность в таком деле половина успеха;
большой отряд увлек бы меня, может быть, на какую-нибудь глупость. Де-
сять лошадей легко купить или достать. Ах, какая счастливая мысль! И как
она меня сразу успокоила! Никаких подозрений, паролей, опасностей... Де-
сять человек могут сойти за лакеев или приказчиков. Десять человек могут
иметь десять лошадей с товаром, и их везде примут хорошо...
Компании: здесь ничего не возразишь. Эти десять человек, одетые как на
маневрах, имеют при себе добрый охотничий нож, мушкет на луке седла, хо-
роший пистолет в седельной кобуре. Они ни в ком не вызывают тревоги, ибо
у них нет никаких дурных намерений.
банда не многоженство, за нее не повесят. Может быть, конфискуют наши
товары: хуже ничего не случится. Пускай себе конфискуют товары, не беда!
Чудесно, удивительный план. Беру десять человек; они будут стоить сорока
по своей решимости и четырех по издержкам. Для большей верности не скажу
Прозоров Александр
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Глуховский Дмитрий
Маккефри Энн