Чтение 380–й страницы книги ~Виконт де Бражелон или десять лет спустя~

- И в тот же день, когда вы окажете ей какую-нибудь важную для нее
услугу, в тот день, когда она будет благодарить вас, обещайте мне, что
вы скажете ей: "Сударыня, я сделал вам добро по просьбе господина де
Бражелона, которому вы принесли столько зла".

- Клянусь! - прошептал тронутый словами Рауля до Гиш.

- Вот и все. Прощайте. Завтра или, может быть, послезавтра я уезжаю в
Тулон. Если у вас есть несколько свободных часов, подарите их мне.

- Все, все мое время - ваше!

- Благодарю вас.

- Что вы сейчас собираетесь делать?

- Я отправлюсь к Планше, где мы надеемся, граф и я, увидеть шевалье
даАртаньяна. Я хочу обнять его веред отъездом. Он порядочный человек и
любил меня. Прощайте, дорогой друг. Вас, наверное, ждут. А когда вы за-
хотите повидаться со мной, вы найдете меня у графа. Прощайте!

Молодые люди поцеловались. Кто увидел бы их в этот момент, тот не
преминул бы сказать, указав на Рауля:

- Этот человек поистине счастлив.

ОПИСЬ, СОСТАВЛЯЕМАЯ ПЛАНШЕ

В отсутствие Рауля, побывавшего, как известно читателю, в Люксем-
бургском дворце, Атос и в самом деле поехал к Планше с намерением узнать
что-нибудь о д'Артаньяне.

Прибыв на Ломбардскую улицу, граф нашел лавку Планше в большом беспо-
рядке, но беспорядок этот происходил не от бойкой торговли, которой не
было, и не от привоза товаров, чего тоже не было. Планше не восседал,
как обычно, на своих мешках и бочонках. Отнюдь нет. Один из приказчиков
- с пером за ухом, другой - с записной книжкой в руке разбирались в бес-
конечных столбиках цифр, тогда как третий приказчик усердно считал и
взвешивал.

Происходила опись товаров. Атос, ровно ничего не понимавший в торгов-
ле, почувствовал себя в затруднительном положении и потому, что на его
пути возвышались преграды материального свойства, и потому, что его пу-
гало величие тех, кто тут орудовал.

Он увидел, что нескольких покупателей отослали назад с пустыми рука-
ми, и подумал, что он, не собиравшийся делать покупок, с еще большим ос-
нованием может оказаться здесь лицом нежелательным. После некоторых ко-
лебаний он вежливо спросил одного из приказчиков, где он мог бы увидеть
господина Планше.

Ему довольно небрежно ответили, что Планше кончает укладываться.

Эти слова заставили Атоса насторожиться.

- То есть, что это значит "кончает укладываться"? - проговорил он. -
Разве господин Планше куда-нибудь уезжает?

- Да, сударь, он сейчас уезжает.

- В таком случае, господа, будьте добры сообщить ему, что граф де Ла
Фер хотел бы встретиться с ним.

Услыхав это имя, один из приказчиков, привыкший к тому, что здесь его
произносили с особой почтительностью, оторвался от дела и пошел за План-
ше.

Это было в то время, когда Рауль, после тягостной сцены в комнате
Монтале и разговора с де Гишем, подъезжал к дверям лавки достойного ба-
калейщика.

Планше, узнав от приказчика о том, кто его спрашивает, бросил работу
и выбежал навстречу Атосу.

- Ах, господин граф, какая радость! Какая это звезда привела вас ко
мне?

- Милый Планше, - сказал Атос, пожимая руку Раулю, который в это
мгновение оказался с ним рядом и опечаленный вид которого он сразу же
про себя отметил, - мы явились узнать у вас... Но в каких хлопотах я вас
застаю! Вы весь белый, как мельник. Где это вы так измазались?

- Ах, будьте осторожны, сударь, и не подходите ко мне прежде, чем я
как следует не отряхнусь.

- Почему?

- То, что вы видите у меня в руках, это - мышьяк Я делаю запас
мышьяка от крыс.

- О, в таком заведении, как ваше, крысы доставляют немало забот.

- Я не об этом заведении, господин граф, забочусь.

- Что вы хотите сказать?

- Но ведь вы видели, граф: составляют опись моих товаров.

- Вы расстаетесь с торговлей?

- Ну да, я уступаю заведение одному из моих приказчиков.

- Вот как! Значит, вы достаточно разбогатели?

- Сударь, мне опротивел город. Может быть, потому, что я начал ста-
реть, а когда стареешь, как сказал однажды господин даАртаньян, чаще ду-
маешь о своей юности; но с некоторых пор я чувствую влечение к деревне и
садоводству. Ведь я когда-то был крестьянином.

Атос сделал одобрительный жест и спросил:

- Вы покупаете землю?

- Я купил, сударь, я купил домик в Фонтенбло и немножко земли по со-
седству, около двадцати арканов.

- Превосходно, Планше, поздравляю вас.

- Но здесь нам не слишком удобно; и к тому же вы кашляете от моего
проклятого порошка. Черт возьми, я вовсе не хочу отравить достойнейшего
во всей нашей Франции дворянина.

Этой шутке, которую пустил Планше, чтобы выказать светскую непринуж-
денность, Атос даже не улыбнулся.

- Да, - согласился граф, - поговорим где-нибудь не на людях, - у вас,
например. Ведь у вас тут квартира, не так ли?

- Конечно, господин граф.

- Наверху?

И Атос, видя, что Планше в затруднении, прошел первым.

- Дело в том... - начал Планше.

Атос не понял причины этих колебаний Планше и, полагая, что Планше
стесняется бедности своей обстановки, поднимаясь по лестнице, говорил:

- Ничего, ничего. Квартира торговца в этом квартала может не быть
дворцом. Пошли дальше!

Рауль быстро опередил его и вошел.

Тотчас же раздались два, даже три крика. Громче других прозвучал
женский голос. Второй крик вырвался из уст Рауля, закрывшего пред собой
дверь. Третий крик был криком ужаса, сорвавшимся с уст Планше"

- Простите, - сказал он, - госпожа одевается.

Рауль, несомненно, имел основания подтвердить, что

Планше говорит сущую правду, и доказательством этого было то, что он
отступил на один шаг вниз по лестнице.

- Госпожа... - повторил Атос. - Ах, простите, мой милый, но я вовсе
не знал, что у вас там наверху...

- Это Трюшен, - добавил покрасневший Планше.

- Кто бы там ни был, Планше, простите нам нашу нескромность.

- Нет, нет; входите, господа, теперь можно.

- Мы не войдем, - решительным тоном заявил Атос.

- О, если б она знала о вашем приходе, она бы успела...

- Нет, Планше, прощайте!

- Вы не захотите обидеть меня, господа; нельзя же в самом деле оста-
ваться на лестнице и уходить, даже не присев хотя б на минуточку.

- Если б мы знали, что у вас там наверху дама, - ответил Атос со сво-
им обычным хладнокровием, - мы бы попросили у вас позволения поздоро-
ваться с ней.

Планше был до того смущен этой утонченною дерзостью, что быстро рас-
пахнул дверь, чтобы впустить графа и его сына.

Трюшен уже закончила свой туалет. У нее был вид богатой и кокетливой
купчихи, и ее французские глаза светились немецкою томностью. После двух
реверансов она удалилась из комнаты, чтобы спуститься в лавку. Это,
впрочем, вовсе не означало, что она не остановилась послушать у двери,
что скажут о ней Планше и господа посетители.

Атос в этом нисколько не сомневался и старался избежать этой темы.
Планше, напротив, сгорал от желания выложить свои объяснения по этому
поводу, от чего Атос всячески уклонялся.

Но поскольку иные люди обладают способностью преодолевать своим уп-
рямством упрямство своего собеседника, Атос вынужден был выслушать расс-
каз об идиллическом счастье, которым наслаждался Планше, рассказ, изло-
женный языком, превосходящим своим целомудрием даже прославленный в этом
отношении язык самого Лонга.

Итак, Планше поведал Атосу, что Трюшен - услада его зрелых лет и что
она принесла ему удачу в делах, совсем как некогда Руфь Воозу.

- Теперь вам не хватает лишь наследников вашего благоденствия, - за-
метил Атос.

- Если у меня будет наследник, он получит триста тысяч ливров, - от-
ветил Планше.

- Нужно, чтобы он был, - флегматично сказал Атос, - это нужно для то-
го, чтобы ваше состояньице де пошло прахом.

Слово состояньице, как бы невзначай брошенное Атосом, поставило План-
ше на его место, подобно тому как это делал голос сержанта в те далекие
времена, когда Планше был копейщиком в Пьемонтском полку, куда его уст-
роил Рошфор.

Атос понял, что лавочник женится на Трюшед и волей-неволей будет
иметь потомство.

Это показалось ему тем более очевидным, что приказчик, которому План-
ше продал лавку, приходился, как он узнал, родственником Трюшен. Атос