Чтение 55–й страницы книги ~Виконт де Бражелон или десять лет спустя~

- Это одна из тех мужественных физиономий, какие можно видеть только
во Франции, - прибавила принцесса с настойчивостью женщины, уверенной в
безнаказанности.

Рочестер и Бекингэм переглянулись, как бы спрашивая друг друга: "Что
с ней сделалось?"

- Герцог Бекингэм, - бросила Генриетта, - узнайте, зачем пришел Пар-
ри. Ступайте!

Молодой человек принял это приказание как милость, ободрился и побе-
жал навстречу Парри, который вместе с даАртаньяном не спеша двигался по
направлению к принцессе. Парри шел медленно потому, что был стар. ДаАр-
таньян шел медленно и с достоинством, как должен был идти ДаАртаньян,
владеющий третью миллиона, - то есть без чванства, но и без застенчивос-
ти. Когда Бекингэм, спешивший исполнить приказание принцессы, которая,
пройдя несколько шагов, села на мраморную скамью, подошел к Парри, тот
узнал его а сказал:

- Не угодно ли вам, милорд, исполнить желание его величества короля?

- Какое, господин Парри? - нахмурился молодой вельможа, немного смяг-
чая тон в угоду принцессе.

- Его величество поручает вам представить этого господина ее высо-
честву леди Генриетте.

- Кого же? Кто этот господин? - спросил Бекингэм высокомерно?

ДаАртаньяна, как известно, легко было взбесить; тон герцога Бекингэма
не понравился ему, он пристально взглянул на придворного, и две молнии
сверкнули под его бровями. Однако он овладел собой и произнес спокойно:

- Я шевалье даАртаньян, милорд.

- Извините, сударь, но я узнал только ваше имя, не более.

- Что это значит?

- Это значит, что я вас не знаю.

- Я счастливее вас, сударь, - сказал ДаАртаньян. - Я имел честь знать
ваше семейство и особенно покойного герцога Бекингэма, вашего знаменито-
го отца.

- Моего отца!.. Да, я начинаю припоминать... Вас зовут шевалье ДаАр-
таньян?

ДаАртаньян поклонился.

- Может быть, вы один из тех французов, которые тайно сносились с мо-
им отцом?

- Да, милорд, один из тех французов.

- Позвольте сказать вам, сударь: странно, что отец мой до самой смер-
ти не слыхал больше о вас.

- Это правда, но он слышал обо мне в минуту смерти. Я передал ему че-
рез камердинера королевы Анны Австрийской предупреждение о грозившей ему
опасности; к несчастью, предупреждение явилось слишком поздно.

- Все равно, - кивнул Бекингэм, - теперь я понимаю. Вы хотели оказать
услугу отцу и потому ищете покровительства сына.

- Во-первых, милорд, я не ищу ничьего покровительства, - отвечал Да-
Артаньян флегматично. - Его величество король Карл Второй, которому я
имел счастье оказать некоторые услуги, - надо вам сказать, что услуги
королям - главное занятие всей моей жизни, - король Карл Второй, которо-
му угодно быть ко мне милостивым, пожелал, чтобы я представился сестре
его, принцессе Генриетте, так как впоследствии я могу быть ей полезен.
Король знал, что вы теперь при ее высочестве, к послал меня к вам вместе
с Парри. Вот и все. Я у вас ровно ничего не прошу, и если вам не угодно
представить меня принцессе, то я, к моему прискорбию, обойдусь без вас и
осмелюсь представиться сам.

- Надеюсь, - сказал Бекингэм, любивший, чтобы последнее слово остава-
лось за ним, - вы все же не откажетесь от объяснения, на которое вы сами
вызвали меня?

- Я никогда не отказываюсь от объяснений, - отвечал даАртаньян.

- Если вы находились в тайных сношениях с отцом моим, то должны знать
некоторые подробности.

- Много времени прошло с тех пор, как кончились эти отношения, и вас
тогда еще на свете не было. Не стоит тревожить старые воспоминания из-за
нескольких несчастных брильянтовых подвесок, которые я получил из его
рук и привез во Францию.

- Ах, сударь, - обрадовался Бекингэм, протягивая даАртаньяну руку, -
так это вы! Это вас так упорно искал отец мой! Вы многого могли ждать от
нас!

- Ждать! Тут я мастер. Я всю жизнь свою ждал!

Между тем принцесса, которой наскучило дожидаться, пока незнакомец
подойдет к ней, поднялась со скамьи и направилась к разговаривавшим.

- По крайней мере, - сказал Бекингэм даАртаньяну, - вы недолго будете
ждать услуги, которую требуете от меня.

Он повернулся и, поклонившись леди Генриетте, начал:

- Его величество король, брат ваш, желает, чтобы я представил вашему
высочеству шевалье даАртаньяна.

- Дабы вы имели, ваше высочество, в случае необходимости, твердую
опору и верного друга, - прибавил Парри.

ДаАртаньян поклонился.

- Больше вам нечего сказать, Парри? - спросила принцесса старого слу-
гу, улыбаясь даАртаньяну.

- Король желает еще, чтобы вы, ваше высочество, свято сохранили в па-
мяти имя и заслуги господина даАртаньяна, которому его величество, как
он сам изволит говорить, обязан своим возвращением в Англию.

Бекингэм, принцесса и Рочестер переглянулись с удивлением.

- Это тоже маленькая тайна, - сказал д'Артаньян, - и я, вероятно, не
стану хвастать ею перед сыном короля Карла Второго, как я не хвастал,
говоря с вами, герцог, брильянтовыми подвесками.

- Ваше высочество, - заметил Бекингэм, - шевалье во второй раз напо-
минает мне о происшествии, которое столь меня интересует, что я попрошу
у вас позволения похитить господина даАртаньяна на минуту и переговорить
с ним наедине.

- Извольте, милорд, - отвечала принцесса, - но, смотрите, не удержи-
вайте его долго и возвратите мне поскорее друга, столь преданного моему
брату.

Я она подала руку Рочестеру.

Бекингэм отошел с даАртаньяном.

- Ах, шевалье, - начал герцог, - расскажите мне всю историю с
брильянтами; никто не знает ее в Англии, даже сын того, кто был ее геро-
ем.

- Милорд, один человек в мире имел право рассказать эту историю, как
вы выражаетесь: то был ваш отец. Он счел нужным молчать; прошу позволе-
ния последовать его примеру.

И даАртаньян поклонился с видом человека, на которого не подействуют
никакие убеждения.

- Если так, сударь, - сказал Бекингэм, - простите мою нескромность; и
если я когда-нибудь поеду во Францию...

Он обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на Принцессу; но она,
казалось, вовсе не думала о нем, увлеченная разговором с Рочестером. Бе-
кингэм вздохнул.

- Что же? - спросил даАртаньян.

- Я говорил, что если я когда-нибудь поеду во Францию...

- Вы поедете туда, милорд, - сказал даАртаньян с улыбкой, - я вам ру-
чаюсь.

- А почему?

- О, я хороший пророк, и когда я предсказываю, редко ошибаюсь. Итак,
если вы поедете во Францию...

- Осмелюсь ли я попросить у вас - чья драгоценная дружба возвращает
троны королям, - осмелюсь ли я попросить у вас частицу того участия, ка-
кое вы оказывали моему отцу?

- Милорд, - отвечал даАртаньян, - поверьте, я буду польщен, если вы
пожелаете вспомнить, что вы виделись со мной здесь. А теперь разреши-
те...

И он повернулся к принцессе:

- Ваше высочество, вы - французская принцесса, и потому я надеюсь ви-
деть вас в Париже. Счастливейшим днем моей жизни будет тот, когда вы по-
желаете дать мне какое-нибудь приказание, доказав тем, что вы не забыли
совета вашего августейшего брата.

И он поклонился принцессе, которая царственным движением подала ему
руку для поцелуя.

- Ах, что надо сделать, чтобы заслужить у вашего высочества такую ми-
лость? - прошептал Бекингэм.

- Спросите у шевалье даАртаньяна, - отвечала принцесса, - он скажет
вам.

XXXVI

КАКИМ ВОЛШЕБСТВОМ Д'АРТАНЬЯН ИЗВЛЕК ИЗ СОСНОВОГО ЯЩИКА КОТТЕДЖ

Слова короля о самолюбии Монка очень встревожили даАртаньяна. Лейте-
нант всю жизнь умел выбирать врагов, и когда ими оказывались люди неп-
реклонные и непобедимые, значит, он сам того хотел. Но взгляды сильно
меняются с возрастом: каждый год приносит перемену в образе мыслей. Об-
раз мыслей - это волшебный фонарь, в котором глаз человека каждый раз
меняет оттенки. Так что с последнего дня какого-либо года, когда вы ви-
дели все белым, до первого дня следующего, когда все кажется вам черным,
достаточно промежутка в одну ночь.

Когда даАртаньян выехал из Кале со своими десятью головорезами, его
так же мало страшила встреча с Голиафом, Навуходоносором или Олоферном,
как стычка с рекрутами или спор с трактирной хозяйкой. Он походил на го-
лодного ястреба, налетающего на барана. Голод ослепляет. Но когда даАр-