те, кто его туда доставит.
риска.
иного способа попасть на желанный остров.
нему большое доверие и очень желавший оставить его у себя на службе,
взял его под руку и повел с собой в таверну на виа-дель-Олью, где, по
обыкновению, собирался цвет ливорнских контрабандистов. Там-то обычно и
заключались торговые сделки. Дантес уже два-три раза побывал на этой
морской бирже; и, глядя на лихих удальцов, собравшихся с побережья в две
тысячи лье, он думал о том, каким могуществом располагал бы человек, ко-
торому удалось бы подчинить своей воле все эти соединенные или разроз-
ненные нити.
выгрузить корабль с турецкими коврами, восточными тканями и кашемиром, а
потом перекинуть эти товары на французский берег.
пиастров на человека.
те-Кристо, который, будучи необитаем и лишен охраны солдат и таможенных
чиновников, словно нарочно во времена языческого Олимпа поставлен среди
моря Меркурием, богом торговцев и воров, двух сословий, которые мы ныне
разделяем, если и не всегда различаем, но которые древние, по-видимому,
относили к одной категории.
свое волнение, он встал и прошелся по дымной таверне, где все наречия
мира растворялись во франкском языке.
лят к Монте-Кристо, а в путь отправятся назавтра в ночь.
ное место и что большие начинания должны приводиться в исполнение безот-
лагательно.
следующего дня и ввиду благоприятной погоды и попутного ветра поста-
раться сутки спустя пристать к необитаемому острову.
долю тех, кого долгое время угнетала жестокая судьба, мог достигнуть
своей цели простым и естественным образом и ступить на остров, не внушая
подозрений.
Дантес. В продолжение этой ночи ему попеременно мерещились все удачи и
неудачи, с которыми он мог столкнуться: когда он закрывал глаза, он ви-
дел письмо кардинала Спада, начертанное огненными буквами на стене; ког-
да он на минуту забывался сном, самые безумные видения вихрем кружились
в его мозгу; ему чудилось, что он входит в пещеру с изумрудным полом,
рубиновыми стенами, алмазными сталактитами. Жемчужины падали капля за
каплей, как просачиваются подземные воды.
ми; потом он выходил на свет и драгоценные камни превращались в обыкно-
венные голыши. Тогда он пытался вернуться в волшебные пещеры, виденные
только мельком; но дорога вдруг начинала извиваться бесконечными спира-
лями, и он не находил входа. Тщетно искал он в своей утомленной памяти
магическое слово, отворявшее арабскому рыбаку великолепные пещеры АлиБа-
бы. Все было напрасно; исчезнувшее сокровище снова стало достоянием ду-
хов земли, у которых Дантес одно мгновение надеялся похитить его.
мощь воображению пришла логика, и Дантес разработал план, до тех пор
смутно и неясно витавший в его мозгу.
Дантесу возможность скрыть свое возбуждение. Мало-помалу он сумел приоб-
рести власть над своими товарищами и командовал ими, как капитан. А так
как приказания его всегда были ясны, точны и легко исполнимы, то товари-
щи повиновались ему не только с поспешностью, но и с охотой.
остальными матросами и над самим собой; он смотрел на молодого моряка
как на своего естественного преемника и жалел, что у него нет дочери,
чтобы такой блестящей партией еще крепче привязать к себе Эдмона.
уже огибало маяк, в ту самую минуту, когда на нем вспыхнул свет.
зоревым небом, где бог тоже зажигал свои маяки, из которых каждый - це-
лый мир. Дантес объявил, что все могут идти спать и что он останется на
руле.
спорил и все спокойно уходили спать.
щенный в мир, чувствовал по временам непреодолимое желание остаться од-
ному. А где одиночество может быть так беспредельно и поэтично, как не
на корабле, который несется по морской пустыне, во мраке ночи, в безмол-
вии бесконечности, под оком вседержителя?
рена его мечтами, безмолвие оживлено его надеждами.
одного клочка холста, который бы не надувался ветром. Корабль делал бо-
лее двух с половиной миль в час.
Но, несмотря на бессонную ночь, он ни на минуту не сомкнул глаз.
Эльба и находилась против Маречаны, в виду плоского зеленого острова Пи-
аноза; в лазурное небо подымалась пламенеющая вершина Монте-Кристо.
ва. Он рассчитал, что этот маневр сократит путь на два-три узла.
рачном вечернем воздухе, пронизанном лучами заходящего солнца, можно бы-
ло различить малейшие подробности.
красками, от ярко-розового до темно-синего. По временам кровь приливала
к его лицу, лоб покрывался краской, и багровое облако застилало глаза.
такого волнения, как Эдмон в пароксизме исступленных надежд.
первая пришла на условленное место.
первый соскочил на берег. Если бы он посмел, то, подобно Бруту, поцело-
вал бы землю.
серебрила его трепещущую поверхность; по мере того как она всходила, ее
лучи заливали потоками белого света нагромождения утесов этого второго
Пелиона.
из обычных его стоянок. Дантес видел его издали каждый раз, когда ходил
на восток, но никогда не приставал к нему.
пещеры могли быть засыпаны случайным обвалом, а то и нарочно заделаны из
предосторожности самим кардиналом Спада.
верстие. Бесполезно было бы искать его ночью; а потому Дантес отложил
поиски до следующего дня. К тому же сигнал с моря, поднятый в полумиле
от берега и на который "Юная Амелия" тотчас же ответила таким же сигна-
лом, возвестил о том, что пора приниматься за работу.
ден, вскоре приблизилось, белое и безмолвное, словно призрак, и бросило
якорь в кабельтове от берега.
вом он мог бы вызвать среди этих людей, если бы он высказал вслух неот-
вязную мысль, неотступно стучавшую у него в голове; но он не только не
открыл своей тайны, - он, напротив, опасался, что уже и так слишком мно-
го сказал и мог возбудить подозрения своим поведением, своими расспроса-
ми, высматриванием, своей озабоченностью. К счастью для него, по крайней
мере в этом случае, тяжелое прошлое и наложило на его лицо неизгладимую
Роллинс Джеймс
Конан-Дойль Артур
Белогорский Евгений
Эриксон Стивен
Свержин Владимир
Сертаков Виталий