Тунисе и о Палермо, то у него, по-видимому, был довольно обширный круг
знакомств.
когда перед ним вырос мрачный исполинский силуэт Колизея, сквозь отверс-
тия которого месяц бросал длинные бледные лучи, подобные лучам, струя-
щимся из глаз привидений. Экипаж остановился в нескольких шагах от Meta
Sudans [25]. Кучер отворил дверцу; молодые люди вышли из экипажа и очу-
тились лицом к лицу с чичероне, который словно вырос из-под земли.
лось двое.
главного чичероне, который овладевает вами с той минуты, как вы пересту-
пили порог гостиницы, и расстается с вами, только когда вы уезжаете из
города, имеются еще особые чичероне, состоящие при каждом памятнике и, я
бы даже сказал, при каждой части памятника. По этому можно судить, есть
ли недостаток в проводниках по Колизею, этому памятнику среди памятни-
ков, о котором Марциал сказал:
да не воспевают чудес Вавилона; все должно склониться перед безмерным
сооружением амфитеатра Цезарей, и все хвалебные голоса должны слиться
воедино, чтобы воспеть славу этому памятнику".
не, которые к тому же одни имеют право ходить по Колизею с факелами. По-
этому они не противились и отдались в полную власть своих проводников.
раз десять. Но его спутник, менее искушенный, впервые вступал в это зда-
ние, воздвигнутое Флавием Веспасианом, и надо сказать к его чести, что,
несмотря на невежественную болтовню гидов, впечатление, произведенное на
него Колизеем, было огромно. В самом деле, нельзя, не увидав это зрелище
своими глазами, составить себе понятие о величии древних руин, особенно
когда они кажутся еще более гигантскими от таинственного света южной лу-
ны, который может поспорить с вечерним светом запада.
вил Альбера проводникам, настаивавшим на своем неотъемлемом праве пока-
зать ему во всех подробностях львиный ров, помещение для гладиаторов и
подиум цезарей; он поднялся по полуразрушенной лестнице, и, пока те про-
делывали свой раз навсегда установленный путь, попросту сел в тени ко-
лонны, против отверстия, в которое можно было видеть гранитного великана
во всем его величии.
Альбером и его факелоносцами, которые, выйдя из вомитория, помещающегося
на противоположном конце Колизея, спускались, словно тени за блуждающим
огоньком, со ступеньки на ступеньку к местам, отведенным для весталок.
Вдруг ему послышалось, что в глубь Колизея скатился камень, отделившийся
от лестницы, расположенной рядом с той, по которой он поднялся. Камень,
сорвавшийся под ногою времени и скатившийся в пропасть, конечно, не ред-
кость; но на этот раз Францу показалось, что камень покатился из-под но-
ги человека; ему даже послышался неясный шум шагов; было очевидно, что
ктото идет по лестнице, стараясь ступать как можно тише.
щая из тени, по мере того как она подымалась; верхняя ступень лестницы
была освещена луной, тогда как остальные, чем дальше уходили вниз, тем
больше погружались в темноту.
ненное созерцание глупой болтовне чичероне, и потому в его появлении не
было ничего удивительного; но по тому, с какою нерешительностью он всхо-
дил на последние ступени, по тому, как он, прислушиваясь, остановился на
площадке, Франц понял, что он пришел сюда с какой-то целью и кого-то
поджидает.
лось усеянное звездами небо.
летий лился лунный свет, рос мелкий кустарник, чьи нежные зеленые листья
четко вырисовывались на бледной лазури небосвода; с верхнего выступа
свешивались большие лианы и могучие побеги плюща, похожие на развевающи-
еся на ветру снасти.
ца, стоял в полутьме, скрывавшей его черты, но все же можно было расс-
мотреть его костюм; он был завернут в широкий темный плащ; одна пола,
перекинутая через левое плечо, закрывала нижнюю часть его лица; лоб и
глаза были скрыты широкополой шляпой.
ны, изящно падавшие на лакированные башмаки.
то во всяком случае к высшему обществу.
лять нетерпение, как вдруг на верхнем выступе послышался слабый шум.
ся человек, пристально вгляделся в темноту и, по-видимому, заметил нез-
накомца в плаще; тогда он схватился за свисающие лианы, спустился по ним
и, очутившись футах в трех от земли, легко спрыгнул вниз. Он был одет в
полный костюм транстеверинца [26].
зал он на римском диалекте. - Но я опоздал только на несколько минут.
Сейчас пробило десять на башне Сан-Джованни-ин-Латерано.
тейшем тосканском наречии. - Поэтому не смущайтесь; если бы вы и опозда-
ли, это было бы не по вашей вине, я знаю.
большим трудом удалось поговорить с Беппо.
щает меня обо всем, что творится в замке его святейшейства.
жет быть, и меня когда-нибудь поймают, как бедного Пеппино, и мне нужна
будет крыса, чтобы перегрызть веревки.
ред большими праздниками; один будет mazzolato [27] это негодяй, убивший
священника, который его воспитал, - он не стоит внимания; другой будет
decapitato; [28] это и есть наш бедный Пеппино.
кое правительство, но и на соседние государства, что власти хотят во что
бы то ни стало примерно наказать его.
виноват только в том, что приносил нам припасы.
снисхождение. Если когда-нибудь поймают вас, вам размозжат голову, а его
только гильотинируют. К тому же это внесет некоторое разнообразие в
столь развлекательное зрелище и удовлетворит все вкусы.
ожидает, будет еще занимательнее, - возразил транстеверинец.
что вы как будто затеваете какую-то глупость.
что служил мне; клянусь мадонной, я счел бы себя трусом, если бы ничего
не сделал для этого честного малого.
но, я подам знак, мы бросимся на конвой с кинжалами и похитим его.
вашего.
казнь Пеппино отложили до будущего года; а в течение этого года я дам
еще тысячу пиастров другому лицу, и он поможет Пеппино бежать из тюрьмы.
больше, чем вы и все ваши люди, вооруженные кинжалами, пистолетами, ка-
рабинами и мушкетами. Поэтому предоставьте это дело мне.
ве.
что я добьюсь помилования.
один день.
сяти минут, минута из шестидесяти секунд; в восемьдесят шесть тысяч че-
тыреста секунд можно многое сделать.
лопочу помилование, то два боковых окна будут затянуты желтой камкой, а
среднее белой с красным крестом.
своему наряду он проберется к эшафоту и передаст буллу главе братства,
Бажанов Олег
Василенко Иван
Шилова Юлия
Майер Стефани
Шилова Юлия
Шилова Юлия