даже: "Да здравствует маршал!" - но единодушное всего звучало: "Долой
Мазарини!"
зомкнулась, и маршал с остатками своего отряда отступил, предшествуемый
Фрике и его товарищами, из которых одни подражали барабанному бою, а
другие - звукам труб.
да снова сомкнулась. Маршал с ума сходил от бессильной ярости.
приводил в порядок свои дела. Он велел позвать д'Артаньяна, хотя мало
надеялся, что тому удалось проникнуть во дворец, ибо он не был дежурным.
Но через десять минут лейтенант мушкетеров появился на пороге кабинета в
сопровождении неизменного Портоса.
вас видеть, так же как и вашего друга. Что происходит в этом проклятом
Париже?
Город охвачен восстанием. Когда мы с господином дю Валлоном только что
переходили через улицу Монторгейль, то, несмотря на мой мундир, а может
быть, именно из-за него, нас хотели заставить кричать: "Да здравствует
Брусель!" - и еще кое-что... Сказать ли вам, монсеньер?
подина дю Валлона объявилась сильнейшая хрипота. Тогда, монсеньер...
касается одежды Портоса, то у него весь бок был разорван ударом алебар-
ды, а перо на шляпе было срезано пистолетной пулей.
друзей. - Я бы закричал.
дойти к окну, но он не решался.
щается без шляпы. У Фонтраля рука на перевязи, несколько солдат ранено,
лошади в крови. Однако... Что это делают караульные? Они прицеливаются и
сейчас дадут залп!
коверкают. Не стреляйте, черт возьми! - крикнул д'Артаньян, быстро рас-
пахивая окно.
три-четыре мушкетных выстрела, и поднялась перестрелка. Слышно было, как
пули щелкали о стены дворца. Одна просвистела мимо д'Артаньяна и разбила
зеркало, у которого Портос в эту минуту любовался собой.
- не плачьте, пока еще не стоит, вот через час во всем дворце не оста-
нется, надо думать, ни одного зеркала, ни венецианского, ни парижского.
мом деле? Какой прок от парламентского советника?
приказывайте, мы повинуемся.
гостиную через другую дверь.
левы только портьерой, через которую можно было слышать то, что рядом
говорилось, а щелка между двумя половинками портьеры, как ни была она
узка, позволяла видеть все, что там происходило.
владела собой, что можно было подумать, будто она не испытывает никакого
волнения. Позади нее стояли Коменж, Вилькье и Гито, а дальше - придвор-
ные, мужчины и дамы.
тому назад столь жестоко ее преследовал. Он рассказывал, как его карету
разбили и как он сам, спасаясь от преследователей, бросился в дом госпо-
дина О., в который тотчас же ворвались бунтовщики и принялись там все
громить и грабить. К счастью, ему удалось пробраться в маленькую камор-
ку, дверь которой была скрыта под обоями, и какая-то старая женщина за-
перла его там вместе с его братом, епископом Мо. Опасность была велика,
из каморки он слышал угрозы приближающихся бунтовщиков, и, думая, что
пробил его последний час, он стал исповедоваться перед братом, готовясь
к смерти, на случай, если их убежище откроют. Но, к счастью, этого не
случилось: толпа, думая, что он выбежал через другую дверь на улицу, по-
кинула дом, и ему удалось свободно выйти. Тогда он переоделся в платье
маркиза О. и вышел из дома, перешагнув через трупы полицейского офицера
и двух гвардейцев, защищавших входную дверь.
стал слушать вместе с другими.
вы думаете об этом?
при других обстоятельствах, вы были гораздо смелее.
кой совет вы хотели мне дать?
без доклада, появился маршал де Ла Мельере.
образумили этот сброд?
моста, четверых у Рынка, шестерых на углу улицы Сухого Дерева и двоих у
дверей вашего дворца, итого пятнадцать. Кроме того, я привел с собой де-
сять - двенадцать человек ранеными. Моя шляпа осталась бог весть где,
сорванная пулей; по всей вероятности, я остался бы там же, где моя шля-
па, если бы господин коадъютор не подоспел ко мне на выручку.
воногая такса не оказалась во всем этом замешана.
при мне о нем плохо; я слишком хорошо помню услугу, которую он мне ока-
зал.
угодно, но меня это ни к чему не обязывает Вы целы и невредимы, а это
все, что мне надо, вы вернулись, и теперь вы тем более желанный гость.
дам вам требования народа.
дин маршал, вы, вероятно, находились в очень большой опасности, если
взяли на себя такое странное поручение!
ла.
военный, и потому, быть может, выбираю не те выражения; я должен был
сказать, "желание" народа, а не "требования". Что же касается замечания,
которым вы удостоили меня, то, по-видимому, вы желали сказать, что я ис-
пугался.
лишь третий раз в жизни, а между тем я участвовал в двенадцати больших
боях и не помню уж в скольких схватках и стычках. Да, я испытал страх, и
мне не так страшно даже в присутствии вашего величества, невзирая на ва-
шу грозную улыбку, как перед всеми этими чертями, которые проводили меня
до самых дверей и которые бог весть откуда взялись.
Орлов Алекс
Перумов Ник
Фазиль Искандер
Андреев Николай
Шилова Юлия
Якубенко Николай