крошечном флажке? - спросил председатель.
удержали пьемонтца.
Отведите узников в камеры ожидания.
Коконнас.
- в другую.
сказал:
человек.
виднелся, как тень, между двумя конвойными.
опять отведут в Шатле, где он был заключен.
королева и король будут извещены, что раскрытием истины в этом деле они
обязаны вам.
председателю был лишь глубокий вздох.
Глава 8
ПЫТКА САПОГАМИ
предоставив его самому себе и лишив его поддержки, какую оказывали ему
борьба с судьями и злоба на Рене, пришла череда печальных мыслей.
нельзя хуже и что сейчас самое время идти в часовню. Ох, боюсь я этих
смертных приговоров: ведь то, что они сейчас нам выносят смертный приговор,
это бесспорно. Ох, особенно боюсь я смертных приговоров, которые
произносятся при закрытых дверях в укрепленном замке да еще в присутствии
таких противных рож, как те, что меня окружали! Они твердо намерены отрубить
нам головы... Гм-гм!.. Я повторю то, что уже сказал, - сейчас самое время
идти в часовню.
внезапно прорезал глухой, сдавленный, страшный крик, крик, в котором не было
ничего человеческого; казалось, он просверлил толщу стены и прозвучал в
железе ее решеток.
его была подобна инстинкту хищных зверей: Коконнас замер в том положении, в
каком услышал этот вопль, сомневаясь, может ли человек издать такой вопль, и
принимая его за вой ветра в деревьях и за один из множества ночных звуков,
которые словно спускаются и поднимаются из двух неведомых миров, между
которыми вращается наш мир. Но второй вопль, еще более жалобный, еще более
душераздирающий, достиг ушей Коконнаса, и на сей раз он не только ясно
различил человеческий крик боли, но, как ему показалось, узнал в этом голосе
голос Ла Моля.
тремя решетками и за стеной в двенадцать футов толщины; всей своей тяжестью
он бросился на стену, словно собираясь повалить ее и броситься на помощь
жертве с криком: "Кого здесь режут?".
к каменной скамье и рухнул на нее. Тем все и кончилось.
защищаться нечем.., нет оружия... Он стал шарить руками вокруг себя.
кто подойдет ко мне!
его так сильно, что сделай он еще два таких рывка - и кольцо, несомненно,
выскочило бы из стены.
который и раньше был так неприятен Коконнасу и который теперь, раздавшись
тремя этажами ниже, не обрел недостававшего ему обаяния.
мой приговор?
тот заковылял впереди с черным жезлом в руках.
бросал тревожные взгляды вправо и влево, вперед и назад.
- Признаться, мне очень недостает его".
стоять только один человек, в котором Коконнас тотчас узнал генерального
прокурора, который во время допроса неоднократно брал слово, и всякий раз с
озлоблением, которое нетрудно было уловить.
процесса.
глубина этой комнаты терялась в полумраке, а освещенная ее часть имела такой
ужасающий вид, что Коконнас почувствовал, как у него подгибаются ноги.
занавесом, теперь казался преддверием ада.
принадлежностями пытки. Дальше в жаровне пылал огонь, бросая красноватые
отсветы на окружающие предметы и придавая еще более мрачный вид силуэтам
людей, стоявших между Коконнасом и жаровней. Рядом с одним из каменных
столбов, поддерживавших свод, недвижимый, как статуя, стоял какой-то человек
с веревкой в руке.
прислонился. По стенам, над каменными скамейками, между железными кольцами
висели цепи и сверкала сталь.
жертвы! - прошептал Коконнас. - Что это значит?
Аннибала поднять голову. - Выслушайте на коленях вынесенный вам приговор.
инстинктивно отвергало.
нажали на его плечи так неожиданно, а главное, так сильно, что он упал
обоими коленями на каменный настил.
Марка-Аннибала де Коконнаса, обвиненного и уличенного в преступлении,
заключающемся в оскорблении его величества, в покушении на отравление, в
ворожбе и колдовстве, направленных против особы короля, в заговоре против
государственной безопасности, а также в том, что своими пагубными советами
он подстрекал принца крови к мятежу...".
как это делают непослушные школьники.
препровожден из тюрьмы на площадь Сен-Жан-ан-Грев и там обезглавлен,
имущество его будет конфисковано, его строевые леса будут срублены до высоты
в шесть футов, его замки будут разрушены и в чистом поле будет поставлен
столб с медной доской, на коей будут указаны его преступление и кара...".
ее и впрямь отрубят, ибо она - во Франции и слишком далеко зашла. Что же
касается моих строевых лесов и моих замков, то ручаюсь, что всем пилам и
всем киркам христианнейшего королевства там делать будет нечего!
будут еще что-то делать? По-моему, это уж чересчур жестоко!
подвергнут чрезвычайной пытке в десять клиньев.. ".
слов, чтобы выразить множество мыслей, зародившихся у него в мозгу.
его отправят в часовню только после пытки, а от пытки часто умирали, и
умирали тем вернее, чем сильнее и мужественнее был человек, смотревший на
вынужденное признание как на малодушие. А если человек ни в чем не
признавался, пытку продолжали, и не только продолжали, но пытали еще более
жестоко.
за него, а потому продолжал читать;
козни во всех подробностях".
Николаев Андрей
Перумов Ник
Каменистый Артем
Прозоров Александр
Березин Федор
Андреев Николай