осторожным юношей, вспомнил о своих подозрениях относительно миледи; он
с большой похвалой отозвался перед ней о его высокопреосвященстве и ска-
зал, что не преминул бы поступить в гвардию кардинала, а не в гвардию
короля, если бы так же хорошо знал г-на де Кавуа, как он знал г-на де
Тревиля.
ном спросила у д'Артаньяна, бывал ли он когда-нибудь в Англии.
переговоров о покупке лошадей и даже привез оттуда четырех на образец.
гасконец вел хитрую игру.
повстречалась хорошенькая Кэтти - так звали субретку. Она посмотрела на
него с таким выражением, не понять которое было невозможно, но д'Ар-
таньян был слишком поглощен ее госпожой и замечал только то, что исходи-
ло от нее.
вечер миледи принимала его все более приветливо.
падалась навстречу хорошенькая субретка.
эту настойчивость бедняжки Кэтти.
не заставила его забыть об обеде у прокурорши. На следующий день, после
двенадцати часов, Мушкетон в последний раз коснулся щеткой его платья, и
Портос отправился на Медвежью улицу с видом человека, которому везет во
всех отношениях.
емого молодой и нетерпеливой любовью. Нет, его кровь горячила иная, бо-
лее корыстная забота: сейчас ему предстояло наконец переступить этот та-
инственный порог, подняться по той незнакомой лестнице, по которой одно
за другим поднимались старые экю мэтра Кокнара. Ему предстояло увидеть
наяву тот заветный сундук, который он двадцать раз представлял себе в
своих грезах, длинный и глубокий сундук, запертый висячим замком, зар-
жавленный, приросший к полу, сундук, о котором он столько слышал и кото-
рый ручки прокурорши, правда немного высохшие, но еще не лишенные из-
вестного изящества, должны были открыть его восхищенному взору.
состояния, солдату, привыкшему к постоялым дворам и трактирам, к тавер-
нам и кабачкам, ему, любителю хорошо покушать, вынужденному по большей
части довольствоваться случайным куском, - ему предстояло наконец узнать
вкус обедов в домашней обстановке, насладиться семейным уютом и предос-
тавить себя тем мелким заботам хозяйки, которые тем приятнее, чем туже
приходится, как говорят старые рубаки.
разглаживать морщины на желтом лбу старого прокурора, немного пощипать
перышки у молодых писцов, обучая их тончайшим приемам басета, гальбика и
ландскнехта и выигрывая у них вместо гонорара за часовой урок то, что
они сберегли за целый месяц, - все это очень улыбалось Портосу.
ходили о прокурорах и которые пережили их, - слухи об их мелочности,
жадности, скаредности. Но, если исключить некоторые приступы бережливос-
ти, которые Портос всегда считал весьма неуместными в своей прокурорше,
она бывала обычно довольно щедра - разумеется, для прокурорши, - и он
надеялся, что ее дом поставлен на широкую ногу.
не слишком привлекателен: вонючий, грязный коридор, полутемная лестница
с решетчатым окном, сквозь которое скудно падал свет из соседнего двора;
на втором этаже маленькая дверь, унизанная огромными железными гвоздями,
словно главный вход в тюрьму "Гран-Шатле".
волос, свисавших ему на лицо, отворил дверь и поклонился с таким видом,
который ясно говорил, что человек этот привык уважать высокий рост,
изобличающий силу, военный мундир, указывающий на определенное положение
в обществе, и цветущую физиономию, говорящую о привычке к достатку.
колько повыше, - вслед за вторым; подросток лет двенадцати - вслед за
третьим.
ре весьма многочисленной клиентуры.
ла его с самого полудня, рассчитывая, что сердце, а может быть, и желу-
док ее возлюбленного приведут его раньше назначенного срока.
самую минуту, как ее гость оказался перед дверью, и появление достойной
хозяйки вывело его из весьма затруднительного положения. Писцы смотрели
на него с любопытством, и, не зная хорошенько, что сказать этой восходя-
щей и нисходящей гамме, он стоял проглотив язык.
подин Портос!
лись, но Портос обернулся, и все лица вновь приняли серьезное выражение.
вали сейчас писцы, пройти через контору, где им надлежало пребывать, -
мрачную комнату, заваленную бумагами. Выйдя из конторы и оставив кухню
справа, гость и хозяйка попали в приемную.
су приятных мыслей. Через открытые двери можно было слышать каждое про-
изнесенное слово; кроме того, бросив мимоходом быстрый и испытующий
взгляд в кухню, мушкетер убедился - к стыду прокурорши и к своему вели-
кому сожалению, - что там не было того яркого пламени, того оживления,
той суеты, которые должны царить перед хорошим обедом в этом храме чре-
воугодия.
кого удивления при появлении Портоса, который подошел к нему с довольно
развязным видом и вежливо поклонился.
чуть приподнялся, опираясь на ручки своего тростникового кресла.
который совершенно скрывал его хилое тело; его маленькие серые глазки
блестели, как два карбункула, и, казалось, эти глаза да гримасничающий
рот оставались единственной частью его лица, где еще теплилась жизнь. К
несчастью, ноги уже начинали отказываться служить этому мешку костей, и,
с тех пор как пять или шесть месяцев назад наступило ухудшение, достой-
ный прокурор стал, в сущности говоря, рабом своей супруги.
Кокнар отклонил бы всякие претензии г-на Портоса на родство с ним.
да, впрочем, и не рассчитывавший на восторженный прием со стороны мужа.
густые усы. Г-жа Кокнар, знавшая, что простодушный прокурор - явление
довольно редкое, слегка улыбнулась и густо покраснела.
ды на большой шкаф, стоявший напротив его дубовой конторки. Портос дога-
дался, что этот шкаф и есть вожделенный сундук его грез, хотя он и отли-
чался от него по форме, и мысленно поздравил себя с тем, что действи-
тельность оказалась на шесть футов выше мечты.
переведя беспокойный взгляд со шкафа на Портоса, сказал только:
нам честь отобедать с нами хоть один раз. Не так ли, госпожа Кокнар?
его; по-видимому, его почувствовала и г-жа Кокнар, ибо она сказала:
но, если этого не случится, мы будем просить его посвятить нам все сво-
бодные минуты, какими он будет располагать до отъезда: ведь он пробудет
в Париже такое короткое время и сможет бывать у нас так мало!
попытку улыбнуться.
ким чаяниям угрожала серьезная опасность, преисполнила мушкетера
чувством величайшей признательности по отношению к прокурорше.
расположенную напротив кухни.
точностью и, держа в руках табуреты, стояли наготове. Их челюсти шевели-
лись заранее и таили угрозу.
ибо мальчуган не был, разумеется, допущен к общему столу. - Ну и ну! На
месте моего кузена я не стал бы держать таких обжор. Их можно принять за
людей, потерпевших кораблекрушение и не видавших пищи целых шесть не-
дель".
Портос поспешил помочь ей подкатить мужа к столу.
Зыков Виталий
Перумов Ник
Орловский Гай Юлий
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Андреев Николай