Чтение 11–й страницы книги ~Учитель фехтования~

- Двадцать шесть.

- Твое имя? - Г...

- Это ты хочешь получить место учителя фехтования в одном из полков
его величества, моего брата?

- Это является предметом моего самого горячего желания.

- И ты говоришь, что являешься первоклассным фехтовальщиком?

- Прошу извинения у вашего императорского высочества: я этого не
говорил, не мне говорить это.

- Но ты так думаешь?

- Вам известно, ваше императорское высочество, что тщеславие -
величайший порок человечества. Впрочем, я дал публичный сеанс, и вы,
ваше высочество, можете осведомиться о нем.

- Знаю, но ты имел дело только с любителями, с посредственными
фехтовальщиками.

- Я их щадил, ваше высочество.

- Ну, а если бы ты их не щадил бы, что тогда?

- Я уколол бы их десять раз, а они меня - только один раз.

- Вот как!.. Таким образом, ты и меня мог бы уколоть десять раз
против одного?

- Это смотря по тому, ваше высочество...

- То есть, как это так - смотря по тому?

- Ну да, смотря по тому, что вы пожелаете. Если я буду фехтовать с
великим князем, то вы уколете меня десять раз, а я от силы два раза. Но
если вы, ваше высочество, разрешите мне фехтовать с вами, как с любым
смертным, то, вероятнее всего, я уколю вас десять раз, а вы меня только
два.

- Любенский, - закричал великий князь, потирая руки, - мои рапиры,
живо! Посмотрим, господин фанфарон.

- Как прикажете, ваше высочество.

- Я желаю, чтобы ты меня уколол десять раз. Ты что? уже идешь на
попятный?

- Я пришел с тем к вам, ваше высочество, чтобы отдать себя в ваше
распоряжение. Извольте приказывать.

- Прекрасно. Возьми рапиру, маску и начнем.

- Вы настаиваете, ваше высочество? - Да, - сто раз, тысяча раз, да!

- В таком случае, я к вашим услугам.

- Вот что, ты должен меня уколоть десять раз, - сказал великий князь,
атакуя меня, - слышишь, десять раз - я не уступлю тебе ни одного!

Несмотря на приказание великого князя, я только парировал его удары,
но сам не нападал.

- Послушай, - вскричал он, начиная горячиться, - мне кажется, что ты
щадишь меня!.. Погоди.., погоди...

Я видел, как под маской краска бросилась ему в лицо и глаза налились
кровью.

- Где же твои десять ударов?

- Ваше высочество, уважение...

- Убирайся к черту со своим уважением! Коли меня!

Я воспользовался его разрешением и уколол его три раза подряд.

- Прекрасно, прекрасно! - воскликнул он. - Теперь мой черед... Вот
тебе, вот!.. И это была правда.

- Я полагаю, ваше высочество, что вы меня не щадите, и теперь отвечу
вам тем же.

- Превосходно... Ха, ха, ха! Я уколол его еще четыре раза подряд, а
он меня ударил один раз.

- Прекрасно! - весело воскликнул великий князь. - Ты видел, -
обратился он к своему адъютанту, - я уколол его два раза против семи.

- Простите, ваше высочество, два раза против десяти, - сказал я,
снова нападая на него. - Вот вам восьмой, девятый.., десятый... Мы
квиты!

- Прекрасно! - вскричал великий князь. - Владеешь ли ты так же хорошо
шпагой, как и рапирой?

- Думаю, что да, ваше высочество.

- Отлично. А можешь ли ты защищаться пеший против всадника,
вооруженного пикой?

- Полагаю, ваше высочество.

- Ты полагаешь, но не уверен... Ха, ха! Ты не уверен!

- Нет, ваше высочество, я вполне уверен.

- И сможешь защищаться?

- Смогу, ваше высочество.

- И парировать удары пики? - Да.

- Против всадника?

- Против всадника.

- Любенский! - опять позвал адъютанта великий князь.

Офицер явился.

- Прикажи подать лошадь. Дай мне пику! Идем!

- Но, ваше высочество...

- А, ты на попятный!

- Я не иду на попятный, ваше высочество. Со всяким другим все это
было бы для меня детской забавой.

- Ну, а со мной?

- Я одинаково боюсь и победить и потерпеть поражение. Ведь в случае
моей победы вы можете забыть, что сами приказали...

В эту минуту под окном появился офицер с лошадью и пикой.

- Великолепно, - сказал Константин, выбегая в сад и делая мне знак
следовать за ним. - Любенский, дай ему шпагу. Хорошую, кавалергардскую
шпагу. Увидим, господин учитель фехтования, что будет с вами. Боюсь, что
проткну вас, как лягушку.

При этих словах Константин вскочил на коня и принялся играть пикой,
проделывая с нею самые трудные упражнения. В это время мне подали на
выбор три или четыре шпаги. Я взял наугад одну из них.

- Ну, что, ты готов? - спросил великий князь.

- Готов, ваше высочество.

Он пришпорил коня и ускакал в другой конец аллеи.

- Его высочество изволит, вероятно, шутить? - спросил я адъютанта.

- Нисколько, - ответил он, - дело идет для вас о жизни и смерти.
Защищайтесь как в настоящем поединке - вот все, что я могу вам сказать.

Дело принимало более серьезный оборот, нежели я думал. Мне предстояло
не только парировать удары - это было для меня пустяком, но, имея
противником великого князя, я подвергался серьезной опасности. Делать
было нечего - отступать было нельзя, и я призвал на помощь все свое
спокойствие, все свое мастерство. Великий князь уже доехал до конца
аллеи сада. Затем, повернув коня, он крикнул:

- Ну как, готов?

И пустил лошадь галопом, направив пику прямо против меня. Я успел
отскочить в сторону, и пика меня не задела. Великий князь закричал:

- Хорошо, хорошо! Еще разок!

И, едва дав мне времени опомниться, он проделал тот же маневр, но еще
азартнее, чем в первый раз. Я по-прежнему был настороже и следил за
каждым его движением: он опять проскочил мимо, не успев задеть меня
пикой, так как в надлежащий момент я отскочил в сторону.

Великий князь покраснел от досады: он окончательно вошел в азарт и
хотел во что бы то ни стало остаться победителем. Он повернул коня и
готовился снова напасть на меня, чтобы пронзить пикой. Но на этот раз я
решил положить конец слишком затянувшейся шутке.

В тот момент, когда он снова приблизился ко мне и готовился нанести
удар, я, вместо того, чтобы увернуться, со всей силой ударил шпагой по
древку пики и рассек ее пополам. В то же мгновение я подскочил к
опешившему великому князю и приставил острие шашки к его груди. Адъютант
вскрикнул, думая, что я собрался пронзить его высочество. То же подумал,
по-видимому, и Константин, потому что он сильно побледнел. Но я тотчас
же отступил в сторону и, поклонившись, сказал:

- Вот что я могу показать солдатам вашего высочества, если вы
удостоите сделать меня учителем фехтования.

- Тысяча чертей! Да, ты достоин этого, - воскликнул великий князь, -
или же я не буду я!.. Любенский, - обратился он к офицеру, соскакивая с
коня, - прикажи отвести Пулка в конюшню, а ты изволь следовать за мной:
я подпишу твое прошение.

Я последовал за великим князем, и он написал на моем прошении:

"Всепокорнейше рекомендую вашему величеству подателя сего прошения в
качестве превосходного знатока фехтования. По-моему, он вполне
заслуживает должности, которой домогается". - А теперь, - сказал мне
великий князь, - тебе надлежит передать свое прошение его величеству, но
если ты сделаешь это лично, то вполне можешь угодить в тюрьму. И все же
я посоветовал бы тебе собственноручно вручить его государю. Кто не
рискует, тот не выигрывает. До свиданья! Если будешь в Варшаве, можешь
явиться ко мне.

Я поклонился и ушел счастливый, что все так благополучно окончилось.
Вечером я отправился поблагодарить графа Алексея за добрый совет, хотя
этот совет мог мне дорого обойтись. Я рассказал ему подробно, к ужасу
Луизы, все, что произошло в Стрельне. На следующий день около десяти
часов утра, я поехал в Царское Село, где жил государь. Я решил пробыть
во дворцовом парке до тех пор, пока не встречу его, хотя и рисковал
тюрьмой, ибо лиц, осмелившихся, несмотря на запрет, лично подать
прошение государю, ожидало тюремное заключение.

Глава 6

Царское Село расположено в каких-нибудь четырех-пяти лье от
Санкт-Петербурга, а между тем дорога туда совсем иная, чем та, по
которой я ехал накануне в Стрельню. Здесь нет роскошных дач и прелестных