Чтение 37–й страницы книги ~Черный тюльпан~

- Но где же?

- У вашего хозяина, по-видимому.

- У моего хозяина?

- Да Вы не служите у господина Исаака Бокстеля?

- Я?

- Да, вы?

- Но за кого вы меня принимаете, сударь?

- Но за кого вы меня сами принимаете?

- Сударь, я вас принимаю за того, кем вы, надеюсь, и являетесь на са-
мом деле, то есть за достопочтенного господина ван Систенса, бургомистра
города Гаарлема и председателя общества цветоводов.

- И вы ко мне пришли?

- Я пришла сказать вам, сударь, что у меня украли мой черный тюльпан.

- Итак, ваш тюльпан - это тюльпан господина Бокстеля? Тогда вы плохо
объясняетесь, мое дитя; тюльпан украли не у вас, а у господина Бокстеля.

- Я вам повторяю, сударь, что я не знаю, кто такой господин Бокстель,
и что я в первый раз слышу это имя.

- Вы не знаете, кто такой господин Бокстель, и вы тоже имели черный
тюльпан?

- Как, разве есть еще один черный тюльпан? - спросила Роза, задрожав.

- Да, есть тюльпан господина Бокстеля.

- Какой он собой?

- Черный, черт побери!

- Без пятен?

- Без одного пятнышка, без единой точечки!

- И этот тюльпан у вас? Он здесь?

- Нет, но он будет здесь, так как я должен его выставить перед коми-
тетом раньше, чем премия будет утверждена.

- Сударь, - воскликнула Роза, - этот Исаак Бокстель, этот Исаак Бокс-
тель, который выдает себя за владельца черного тюльпана...

- И который в действительности является им...

- Сударь, этот человек худой?

- Да.

- Лысый?

- Да.

- С блуждающим взглядом?

- Как будто так.

- Беспокойный, сгорбленный, с кривыми ногами?

- Да, действительно, вы черту за чертой рисуете портрет Бокстеля.

- Сударь, не был ли тюльпан в белом фаянсовом горшке с желтоватыми
цветами?

- Ах, что касается этого, то я менее уверен, я больше смотрел на муж-
чину, чем на горшок.

- Сударь, это мой тюльпан, это тот тюльпан, который у меня украли!
Сударь, это мое достояние! Сударь, я пришла за ним к вам, я пришла за
ним сюда!

- О, о, - заметил ван Систенс, смотря на Розу, - вы пришли сюда за
тюльпаном господина Бокстеля. Черт побери, да вы смелая бабенка!

- Сударь, - сказала Роза, несколько смущенная таким обращением, - я
не говорю, что пришла за тюльпаном господина Бокстеля, я сказала, что
пришла требовать свой тюльпан.

- Ваш?

- Да, тот, который я лично посадила и лично вырастила.

- Ну, тогда ступайте к господину Бокстелю в гостиницу "Белый Лебедь"
и улаживайте дело с ним. Что касается меня, то, так как спор этот кажет-
ся мне таким же трудным для решения, как тот, который был вынесен на суд
царя Соломона, на мудрость которого я не претендую, то я удовольствуюсь
тем, что составлю свой доклад, констатирую существование черного тюльпа-
на и назначу премию тому, кто его взрастил. Прощайте, дитя мое.

- О, сударь, сударь! - настаивала Роза.

- Только, дитя мое, - продолжал ван Систенс, - так как вы красивы,
так как вы молоды, так как вы еще не совсем испорчены, выслушайте мой
совет. Будьте осторожны в этом деле, потому что у нас есть суд и тюрьма
в Гаарлеме; больше того, мы очень щепетильны во всем, Что касается чести
тюльпанов Идите, дитя мое, идите. Господин Исаак Бокстель, гостиница
"Белый Лебедь".

И господин ван Систенс, снова взяв свое прекрасное перо, стал продол-
жать прерванный доклад.

XXVI

Один из членов общества цветоводов

Роза вне себя, почти обезумевшая от радости и страха при мысли, что
черный тюльпан найден, направилась в гостиницу "Белый Лебедь" в сопро-
вождении своего лодочника, здорового парня-фрисландца, способного в оди-
ночку справиться с десятью Бокстелями.

В дороге лодочник был посвящен в суть дела, и он не отказался от
борьбы, если бы это понадобилось Ему внушили, что в этом случае он
только должен быть осторожен с тюльпаном.

Дойдя до гостиницы, Роза вдруг остановилась. Ее внезапно осенила
мысль.

- Боже мой, - прошептала она, - я сделала ужасную ошибку, - я, быть
может, погубила и Корнелиуса, и тюльпан, и себя. Я подняла тревогу, я
вызвала подозрение. Я ведь только женщина; эти люди могут объединиться
против меня, и тогда я погибла. О, если бы погибла только я одна, это
было бы полбеды, но Корнелиус, но тюльпан...

Она на минуту задумалась.

"А что, если я приду к Бокстелю, и окажется, что я не знаю его, если
этот Бокстель не мой Якоб, если это другой любитель, который тоже вырас-
тил черный тюльпан, или если мой тюльпан был похищен не тем, кого я по-
дозреваю, или уже перешел в другие руки Если я узнаю не человека, а
только мой тюльпан, чем я докажу, что этот тюльпан принадлежит мне?

С другой стороны, если я узнаю в этом обманщике Якоба, как знать, что
тогда произойдет. Тюльпан может завянуть, пока мы будем его оспаривать.
О, что же мне делать? Как поступить? Ведь дело идет о моей жизни, о жиз-
ни бедного узника, который, быть может, умирает сейчас".

В это время с конца Большого Рынка донесся сильный шум и гам Люди бе-
жали, двери раскрывались, одна только Роза оставалась безучастной к вол-
нению толпы.

- Нужно вернуться к председателю, - прошептала она.

- Вернемся, - сказал лодочник.

Они пошли по маленькой уличке, которая привела их прямо к дому госпо-
дина ван Систенса; а тот прекрасным пером и прекрасным почерком продол-
жал писать свой доклад.

Всюду по дороге Роза только и слышала разговоры о черном тюльпане и о
премии в сто тысяч флоринов.

Новость облетела уже весь город.

Розе стоило немало трудов вновь проникнуть к ван Систенсу, который,
однако, как и в первый раз, был очень взволнован, когда услышал магичес-
кие слова "черный тюльпан".

Но, когда он узнал Розу, которую он мысленно счел сумасшедшей или еще
хуже, он страшно обозлился и хотел прогнать ее Роза сложила руки и с
искренней правдивостью, проникавшей в душу, сказала:

- Сударь, умоляю вас, не отталкивайте меня; наоборот, выслушайте, что
я вам скажу, и если вы не сможете восстановить истину, то, по крайней
мере, у вас не будет угрызений совести из-за того, что вы приняли учас-
тие в злом деле.

Ван Систенс дрожал он нетерпения, Роза уже второй раз отрывала его от
работы, которая вдвойне льстила его самолюбию и как бургомистра и как
председателя общества цветоводов.

- Но мой доклад, мой доклад о черном тюльпане!

- Сударь, - продолжала Роза с твердостью невинности и правоты, - су-
дарь, если вы меня не выслушаете, то ваш доклад будет основываться на
преступных или ложных данных. Я вас умоляю, сударь, вызовите сюда этого
господина Бокстеля, который, по-моему, является Якобом, и я клянусь бо-
гом, что, если не узнаю ни тюльпана, ни его владельца, то не стану оспа-
ривать права на владение тюльпаном.

- Черт побери, недурное предложение! - сказал ван Систенс.

- Что вы этим хотите сказать?

- Я вас спрашиваю, а если вы и узнаете их, что это докажет?

- Но, наконец, - сказала с отчаянием Роза, - вы же честный человек,
сударь. Неужели вы дадите премию тому, который не только не вырастил сам
тюльпана, но даже украл его?

Быть может, убедительный тон Розы проник в сердце ван Систенса, и он
хотел более мягко ответить бедной девушке, но в этот момент с улицы пос-
лышался сильный шум. Этот шум казался простым усилением того шума, кото-
рый Роза уже слышала на улице, но не придавала ему значения, и который
не мог заставить ее прервать свою горячую мольбу.

Шумные приветствия потрясли дом.

Господин ван Систенс прислушался к приветствиям, которых Роза раньше
совсем не слышала, а теперь приняла просто за шум толпы.

- Что это такое? - воскликнул бургомистр - Что это такое? Возможно ли
это? Хорошо ли я слышал!

И он бросился в прихожую, не обращая больше никакого внимания на Розу
и оставив ее в своем кабинете.

В прихожей ван Систенс с изумлением увидел, что вся лестница вплоть
до вестибюля заполнена народом.

По лестнице поднимался молодой человек, окруженный или, вернее, соп-
ровождаемый толпой, просто одетый в лиловый бархатный костюм, шитый се-