примета - кружившая над ним стая крикливых птиц. В противоположной стороне,
на горизонте, вырисовывался невысокий голубой бугор, напоминая Эстер об
оставленных там малолетних детях и призывая ее к себе от могилы старшего
сына. Громче заговорила природа, и, поступаясь правами умершего, мать
потянулась к живым, которые сейчас настоятельней нуждались в любви и заботе.
бродячей жизни, и от этой искры жарче затеплился еле тлевший под золою жар
родственного чувства. Сыновей давно уже привязывали к семье лишь непрочные
узы привычки, и скваттер видел впереди большую опасность: рой сыновей
покинет родимый дом и оставит отца поднимать своими силами всю ораву
беспомощных малых детей - без поддержки старший сыновей. Дух неповиновения,
сперва появившийся у злополучного Эйзы, охватил затем его братьев; и
скваттер волей-неволей с тяжелым сердцем вспоминал то время, когда он в
цвету и силе своевольной молодости сам вот так же покинул в нужде стариков
родителей, чтобы свободным, без обузы вступить в жизнь. Теперь опасность
хоть на время отступила, и его отцовская власть если и не восстановилась во
всей своей прежней силе, то все же вновь получила признание и, окрепнув,
могла продержаться еще какое-то время.
в их медлительных умах вместе с тем зародилось и недоверие к отцу. Их мучили
подозрения относительно того, как Эйза нашел свою смерть. Смутные картины
вставали в мозгу двух или трех старших братьев: отец рисовался им готовым
последовать примеру патриарха Авраама <По библейской легенде, бог повелел
Аврааму принести ему в жертву своего сына.>, - только он не мог бы, как тот,
совершая кровавое дело, сослаться в свое оправдание на приказ всевышнего. Но
образы были так туманны, мысли так неотчетливы, что не оставили заметного
следа; и, в общем, происшедшее, как мы уже сказали, не пошатнуло, а,
напротив, укрепило отцовскую власть Ишмаэла.
откуда этим утром вышла на поиски, увенчавшиеся столь горестным успехом.
погребение - все это заняло добрую половину дня, так что к тому времени,
когда они прошли, возвращаясь, широкую равнину, лежавшую между могилой Эйзы
и скалой, солнце уже клонилось к закату. Скала по мере их приближения
поднималась все выше, как башня, возникающая над морской гладью, и, когда
расстояние сократилось до мили, стали смутно различимы отдельные предметы на
ее вершине.
время от времени говорил что-нибудь такое, что, по его мнению, должно было
утешить его подавленную горем жену. - Наши меньшие все любили Эйзу, и он
всегда, приходя с охоты, приносил что-нибудь приятное, чем их побаловать.
Все другие мои дети ничто против него!
великанов, которые шагали сзади, немного поотстав. - Не говори так, жена:
немногие отцы и матери могут с большим правом хвалиться своими детьми.
- Не хвалиться, Ишмаэл, а быть за них благодарными...
Нелли и девчонками? Негодница забыла мое поручение и не только позволила
детям заснуть - она и сама-то сладко спит и, наверное, гуляет сейчас во сне
по лугам Теннесси. У твоей племянницы, я знаю, только и мыслей, что о тех
местах!
нас, когда смерть отняла у нее всех близких. Смерть, Ишмаэл, чинит в семьях
злую расправу! Эйзе девочка была мила, и, сложись по-иному, они вдвоем могли
бы когда-нибудь занять наши с тобою места.
за домом, пока муж на охоте? Эбнер, пальни из ружья, пусть узнают, что мы
возвращаемся. Боюсь, там все спят, и Нелли и девчонки.
на вершине зубчатой скалы быструю и крепкую фигурку Эллен. На минуту братья
замерли, выжидая, потом одна и та же мысль одновременно подсказала всем
выстрелить из ружья. На таком небольшом расстоянии залп не мог не дойти до
слуха каждого, кто был на скале.
отметить обстоятельство, избавляющее от неприятных опасений.
сушиться.
палатке!
зашевелившуюся тревогу. - Это холстина самой палатки хлопает вовсю на ветру.
Глупые дети! Сорвали полы с колышков, и, если вовремя не укрепить их,
палатку снесет вниз!
закручивая мелкими клубами пыль; потом, как будто послушный умелой руке, он
оторвался от земли и полетел прямо на ту точку, к которой прикованы были все
глаза. Незакрепленная холстина почувствовала его натиск и затрепыхалась;
затем унялась и с полминуты висела неподвижно. Далее туча листьев, играя,
закружилась над этим же местом, быстро, точно ястреб с высоты, ринулась вниз
и умчалась вдаль, как стая ласточек, когда они стремительно летят вперед на
недвижных крыльях. А за ними следом пронеслась и белоснежная палатка,
которая, однако, упала вскоре где-то за скалой, оставив ее вершину такой же
голой, какой она стояла раньше в нерушимом одиночестве пустыни.
мои!
удара. Но, встряхнувшись, как разбуженный лев, он кинулся вперед и, точно
перышки, разбрасывая на пути преграды и рогатки, взбежал вверх покруче в
неудержимом порыве, который показал, каким грозным может стать вялый по
природе человек, когда совсем пробудится.
Глава 14
обратиться к тому, что случилось, пока Эллен Уэйд несла стражу на скале.
младшим девочкам: кормила их и поила и ублажала те капризы, какими дети в
своей привередливости и эгоизме обычно докучают взрослым. Едва ей удалось на
минуту отделаться от их назойливости, она проскользнула в палатку, где
больше нуждались в нежном ее внимании; но тут среди детей поднялся шум и
напомнил ей о забытых на короткий миг обязанностях.
Там внизу люди, и Фиби говорит, что это индейцы сиу!
своему ужасу, увидела каких-то людей, быстро шагавших прямо к скале. Она
насчитала, что их четверо, но кто они, разглядеть не могла - видела только,
что среди них нет ни скваттера, ни кого-либо из его сыновей. То была
страшная для Эллен минута. Посмотрев на девочек, хватавшихся в испуге за ее
одежду, она старалась что-нибудь припомнить из слышанных когда-то
многочисленных рассказов о женском героизме, украшающих историю западной
границы. В одном случае какой-то мужчина при поддержке трех-четырех женщин
несколько дней успешно отбивался от неприятельского отряда в сто человек,
осаждавшего их блокгауз. В другом женщины одни в отсутствие мужчин сумели
защитить своих детей и все свое имущество; вспомнился и третий случай, когда
одинокая женщина, взятая в плен, перебила спящих сторожей и добыла таким
путем свободу не только себе, но и всем своим малолетним детям. Этот ближе
всех подходил, к ее собственному случаю. С огнем в глазах и на щеках, Эллен
оглядела свои скудные средства обороны.
камни; самых маленьких, поскольку им не под силу было нести настоящую
службу, она наметила использовать, чтобы создать у врага впечатление
многочисленного гарнизона; а сама она, как всякий полководец, намеревалась
руководить боевыми действиями и поддерживать в войске бодрость. Произведя
такую расстановку сил, она ждала первого приступа, стараясь внешне сохранять
спокойствие, чтобы вселить уверенность в своих помощниц - необходимое
условие успеха.
нравственных качествах, однако двум старшим из них она бесспорно уступала в
одном важном воинском достоинстве - в пренебрежении к опасности. Выросшие
среди трудностей переселенческой жизни, на окраинах цивилизованного мира,
давно свыкшиеся со всякими опасностями, эти девочки обещали сравниться с
матерью и удивительным бесстрашием и тем необычным сочетанием дурных и
добрых свойств, которое, когда бы довелось ей действовать на более широкой
арене, вероятно, позволило бы жене скваттера оказаться зачисленной в список
замечательных женщин ее времени. Эстер уже случилось раз отстоять
бревенчатый дом Ишмаэла от вторжения индейцев; был и такой случай, когда ее
не тронули, приняв за убитую, после упорной защиты, которая дала бы ей право
на почетную капитуляцию, имей она дело с более цивилизованным противником.
Эти две истории и десятки других в том же роде она не раз с торжеством
рассказывала в присутствии дочерей; и теперь сердца юных воительниц
колебались между естественным страхом и честолюбивым желанием совершить
что-нибудь достойное детей такой матери. Наконец они дождались возможности
так же отличиться!
осторожности, то ли убоявшись грозного вида двух защитниц крепости,
Лондон Джек
Круз Андрей
Русанов Владислав
Роллинс Джеймс
Контровский Владимир
Зыков Виталий