выставивших из-за каменного заграждения дула двух старых мушкетов, пришельцы
остановились в ложбинке, где могли бы спрятаться в густой траве. Отсюда
несколько тревожных - а для Эллен нескончаемых - минут они осматривали
крепость. Потом один из них двинулся вперед, желая, видимо, начать
переговоры.
оробевшие, но радостно взволнованные дочки скваттера, когда вмешалась Эллен
и, быть может, избавила подходившего парламентера от сильного испуга, если
не от худшего.
но грозные дула по-прежнему смотрели на непрошеных гостей. Натуралист,
подходивший достаточно осмотрительно, примечая малейшее враждебное движение
гарнизона, поднял на конце дробовика белый платок и подошел к крепости
настолько близко, чтобы его могли хорошо расслышать. Тут, приняв, как он
воображал, внушительный и властный вид, он рявкнул так громко, что его
услышали бы и на вдвое большем расстоянии:
Америки призываю вас всех подчиниться ее законам!
законе.
задыхаясь, Эллен и отвела дула мушкетов, опять наведенные на отпрянувшего
вестника.
доктор, - что я мирный гражданин вышеназванной Конфедерации, или, говоря
точней, Союза, сторонник общественного договора, друг мира и порядка. -
Затем, увидев, что опасность если не вовсе, то на время миновала, он снова
задиристо повысил голос:
путешествуете вместе с моим дядей, заключив с ним соглашение...
объявляю известный компактум, заключенный между Ишмаэлом Бушем, скваттером,
с одной стороны, и Овидом Батциусом, доктором медицины, - с другой,
аннулированным и утратившим силу... Нет, нет, дети, быть аннулированным есть
свойство негативное, оно не влечет за собою ни материального, ни иного
ущерба для вашего достойного родителя, так что отбросьте огнестрельное
оружие и внемлите внушению разума. Итак, я объявляю, что договор нарушен..,
то есть аннулирован.., отменен. Что касается тебя, Нелли, мои чувства к тебе
отнюдь не враждебны; поэтому выслушай, что я имею тебе сказать, не закрывай
своих ушей, полагая себя в безопасности. Ты знаешь нрав человека, у которого
ты живешь, и ты знаешь, юная девица, как опасно дурное общество. Расстанься
с сомнительным преимуществом своей позиции и мирно сдай скалу на волю тех,
кто меня сопровождает, - целому легиону, юная девица, заверяю тебя,
непобедимому и могучему легиону. А посему едай владение этого преступного и
бессовестного скваттера... Ах, дети, такое пренебрежение к человеческой
жизни ужасно в существах, которые сами лишь совсем недавно получили ее в
дар! Отведите эти опасные орудия - я молю вас не ради себя, а ради вас
самих! Хетти, разве ты забыла, кто успокоил боль, терзавшую тебя, когда
после ночевок на голой земле, сырой и холодной, ты получила воспаление
аурикулярных нервов? А ты, Фиби, неблагодарная, беспамятная Фиби! Когда бы
не эта рука, которую ты хочешь навеки поразить параличом, твои верхние резцы
до сих пор причиняли бы тебе страдания и муки. Так положите же оружие,
последуйте совету человека, который был всегда вашим другом! А к тебе,
молодая девица, - продолжал он, не сводя, однако, зоркого взгляда с
мушкетов, которые девочки соблаговолили слегка отвести, - к тебе, девица, я
обращаюсь с последним и, значит, самым торжественным увещеванием: я требую
от тебя сдать эту скалу немедленно и без сопротивления, ибо так повелевают
власть, справедливость и... - он хотел сказать "закон", но, вспомнив, что
это одиозное слово может опять рассердить дочек скваттера, вовремя осекся и
заключил свою тираду менее опасным и более приемлемым словом, - и разум.
Младшие слушатели ничего в них не поняли, кроме нескольких обидных
выражений, отмеченных выше, и на Эллен, хоть она и лучше понимала, что
говорил парламентер, его риторика произвела не больше впечатления, чем на ее
товарок. Когда он полагал, что речь его звучит трогательно и чувствительно,
умная девушка, несмотря на тайную свою тревогу, едва удерживалась от смеха,
а к его угрозам она была глуха.
она, когда он кончил, - но в одном я твердо уверена: если они меня учат
обмануть оказанное мне доверие, то лучше бы мне их не слышать. Остерегу вас:
не пытайтесь врываться силой, потому что, как бы я ни была к вам
расположена, меня, как вы видите, окружает гарнизон, который, в случае чего,
расправится и со мной. Вы знаете - или должны бы знать - нрав этой семьи,
так нечего вам шутить в таком деле с кем-либо из ее членов, ни с женщинами,
ни с детьми.
естествоиспытатель, благоразумно отступив немного от стойко до сих пор
занимаемой им позиции у самой подошвы скалы. - Но вот подходит человек,
который, может быть, лучше меня знает все ее тайные прихоти.
бок о бок с Овидом, не выказав и тени боязни, так явно смущавшей доктора. -
Не думал я, что найду в вас врага!
предательство. Вы знаете, что дядя поручил свою семью моим заботам, так
неужто я так грубо обману его доверие - впущу сюда его злейших врагов, чтобы
они перебили его детей и, уж во всяком случае, забрали у него все, на что не
польстились индейцы?
(траппер и его новый друг уже стояли с ним рядом), - разве похожи они на
людей, способных на такие преступления?
сомнении.
хищного зверя!
нашедший себе товарищей в прерии.
тогда мы скорей добьемся нашей цели.
дупла, проследили скваттера в его тайных преступлениях. Мы пришли исправить
причиненное зло и освободить его узницу. Если сердце у тебя чистое, как я
всегда считал, ты не только не будешь ставить нам палки в колеса, а и сама
примкнешь к нашему рою и бросила старика Ишмаэла - пусть живут в его улье
пчелы одного с ним корня.
глазах каждого моралиста является недействительным! - провозгласил доктор.
ваши моралисты, - продолжала Эллен, - никому не открывать, что заключено в
палатке, и не помогать побегу узницы. Мы с ней обе поклялись нерушимой
страшной клятвой; этой клятвой мы, может быть, откупились от смерти. Правда,
вы не с нашей помощью проникли в тайну, но все же я не знаю, позволяет ли
мне совесть хотя бы оставаться в стороне, пока вы вот так ломитесь, как
враги, в жилище моего дяди.
ссылкой на Пэйли, Беркли и на бессмертного Бинкерсхука, что если при
заключении договора одна из сторон, будь то государство или частное лицо,
находилась под давлением, то оный договор...
сказал осмотрительный траппер, - тогда как у него, если предоставить дело
человеческим чувствам, она станет кроткой, как лань. Нет, вы, как и сам я,
мало знакомы с природой добрых побуждений!
Поль, и в голосе веселого, беспечного бортника прозвучали укор и печаль. -
Больше ты ни в чем не клялась? Разве слова, подсказанные скваттером, для
тебя как мед во рту, а все другие твои обещания - как пустые соты?
румянцем, ясно видным даже на таком далеком расстоянии. Девушка боролась с
собой, как будто силясь сдержать раздражение; потом ответила со всей
свойственной ей горячностью:
которые могут касаться только той, которая их дала, если она в самом деле,
как вы намекаете, связала себя словом! Я обрываю всякий разговор с
человеком, который так много о себе возомнил и считается только со своими
желаниями.
повернувшись к своему седому другу. - Ничтожное насекомое, скромнейшая из
тварей небесных, взяв свой взяток, прямо и честно летит к улью или гнезду, а
женский ум!.. Его пути ветвисты, как разлапый дуб, и кривей, чем изгибы
Миссисипи!
обиженного Поля. - Ты должна принять в соображение, что молодой человек
опрометчив и не любит долго раздумывать. А обещание есть обещание. Его
нельзя отбросить и забыть, как рога и копыта буйвола.
раздраженная Эллен и прикусила с досады свою хорошенькую нижнюю губку. - Я
Орлов Алекс
Шилова Юлия
Акунин Борис
Белов Вольф
Флинт Эрик
Посняков Андрей