сигналам, Мидлтон и Поль отъехали немного в сторону и теперь, видимо, ждали
только третьего визга собаки. Гектор, ускользнув от Уючи, лег опять на
землю, поближе к хозяину. Но круг света постепенно ширился, становился ярче,
и старик, которому так редко изменяли рассудительность и зоркость, терпеливо
ждал более благоприятной минуты, чтобы исполнить свой замысел.
время сейчас ударить по краснокожим, задумавшим отнять у тебя все, чем ты
владеешь, даже жену и детей. А ну, муженек, покажи им, каков ты есть и
каково твое племя!
отклик, возвестивший женскому гарнизону, что помощь близка. Эстер ответила
новым хриплым криком и встала во весь рост на вершине скалы у всех на виду.
Не думая об опасности, она ликующе замахала было руками, когда Матори темной
тенью взметнулся в кругу света и скрутил ей руки. Еще три воина мелькнули на
вершине скалы - три силуэта, похожие на обнаженных демонов, скользящих в
облаках. В воздух взметнулись головни сигнального костра; затем надвинулась
густая темнота, напоминающая то жуткое мгновение, когда последние лучи
солнца угасают, затемненные надвинувшимся на него диском луны. Индейцы в
свою очередь издали вопль торжества, и за ним - не вторя, а скорее в виде
аккомпанемента - раздалось громкое, протяжное подвывание Гектора. Старик в
одно мгновение очутился между лошадьми Мидлтона и Поля и схватил их обе под
уздцы, чтобы удержать нетерпеливых всадников.
господь поразил их слепотой; но уши у них открыты. Тихо! Ярдов пятьдесят по
меньшей мере мы должны двигаться только шагом.
веком. Когда понемногу к ним вернулось зрение, каждому чудилось, что мрак,
водворившийся после того, как был погашен костер на вершине скалы, сменился
ярким полуденным светом. Все же старик позволил лошадям понемногу ускорить
бег, пока отряд не оказался в глубине одной из лощин на прерии. Тогда, тихо
рассмеявшись, он отпустил поводья и сказал:
приглушит топот копыт.
За несколько минут беглецы поднялись на вершину очередного холма и,
перевалив через него, поскакали со всей быстротой, на какую были способны их
кони. Чтоб не уклониться в сторону, они смотрели на путеводную свою звезду,
как в море корабль идет на маяк, отмечающий путь к безопасной гавани.
Глава 22
тишина, что и в угрюмых степях впереди. Даже траппер, как ни прислушивался,
не мог открыть ни единого признака, который подтвердил бы, что между Матори
и Ишмаэлом завязалась драка. Кони унесли их так далеко, что шум сражения уже
не достиг бы их ушей, а еще ничто не указало, что оно и впрямь началось.
Временами старик что-то недовольно шептал про себя, однако свою возрастающую
тревогу он выражал только тем, что подгонял и подгонял коней. Проезжая мимо,
он указал на вырубку подле болотца, где семья скваттера разбила свой лагерь
в тот вечер, когда мы впервые представили ее читателю, но после этого хранил
зловещее молчание - зловещее, потому что спутники достаточно узнали его нрав
и понимали, что лишь самые критические обстоятельства могли бы нарушить его
невозмутимое спокойствие.
не слишком ли устали Инес и Эл-лен. - Мы ехали быстро и покрыли большое
расстояние. Пора поискать места для привала.
старый траппер. - Когда бы скваттер схватился с тетонами, как должно тому
быть по природе вещей, тогда у нас было бы время подумать не только о том,
чтоб уйти подальше, но и об удобствах в пути; но дело повернулось иначе, а
потому я считаю, что если мы заснем, не укрывшись в самом надежном убежище,
то привал обернется для нас смертью или же пленом до конца наших дней.
и полагая, что траппер излишне осторожен, - не знаю; мы проехали много миль,
и я не вижу никаких признаков опасности; если же ты страшишься за себя, мой
добрый друг, то, поверь мне, напрасно, потому что...
выразительно положив ладонь на плечо Мидлтону, - не сказал бы он таких слов.
Он-то знал, что даже в весну моей жизни, когда глаз мой был острей, чем у
сокола, а ноги легки, как у оленя, я никогда не цеплялся за жизнь слишком
жадно; так с чего бы сейчас я вдруг по-детски полюбил ее, когда она
представляется мне такою суетной, полной печали и боли? Пусть тетоны
причинят мне все зло, какое только могут: не увидят они, что жалкий, старый
траппер жалуется и молит о пощаде громче всех других.
устыдившись, Мидлтон, в горячем порыве пожимая руку траппера, которую тот
пытался отнять. - Я сказал, сам не зная что.., или, верней, я думал только о
наших спутницах - они слабее нас, мы не должны об этом забывать.
поступил бы точно так же. Увы, сколько зим и лет, листопадов и весен
пронеслось над бедной моей головой с той поры, как мы с ним вместе сражались
с приозерными гуронами в горах старого Йорка! И немало быстрых оленей
сразила с того дня моя рука; да и немало разбойников мингов! Скажи мне,
мальчик, а генерал (я слышал, он стал потом генералом) когда-нибудь
рассказывал тебе, как мы подстрелили лань в ту ночь, когда разведчики из
этого окаянного племени загнали нас в пещеры на острове, и как мы там
преспокойно ели и пили всласть, не помышляя об опасности?
- добавил старик и весело засмеялся, точно радуясь силе своей памяти.
А ты не...
свалился в водопад?.. И об индейце на дереве?
запечатлелись в его мозгу, - семь десятков лет я прожил в лесах и в пустыне
и уж кто, как не я, знает мир и много страшного видел на веку, но никогда,
ни раньше, ни после, не видывал я, чтобы человек так томился, как тот
дикарь. А все же гордость не позволила ему сказать хоть слово, или крикнуть,
или признать, что ему конец! Так у них положено, и он благородно соблюдал
обычай!
необычном для него молчании, радуясь про себя, что Эллен одной рукой
держится за него. - Глаза у меня днем верны и остры, как у колибри, зато при
свете звезд ими не похвастаешь. Что там шевелится в лощине - больной буйвол?
Или какая-нибудь заблудившаяся лошадь дикарей?
они ехали узкими долинами, прячась в их тени, но как раз сейчас им пришлось
подняться на гребень холма, чтобы затем пересечь ту самую лощину, где
заметили незнакомое животное.
сильны, чтобы нам его бояться.
который, как, вероятно, отметил читатель, не всегда правильно применял
слова, - да, невозможно в моральном смысле, я сказал бы, что это тот
человек, который странствует по свету, собирая гадов и букашек, - наш
спутник, ученый доктор.
чтобы соединиться с нами.
прав.., ты прав, - перебил сам себя траппер, когда расстояние понемногу
сократилось и он убедился, что в самом деле видит Овида и Азинуса. - Ты
совершенно прав, хоть это и настоящее чудо! Чего только не сделает страх!..
Ну, приятель, изрядно же вы постарались, если за такое короткое время
покрыли такой длинный путь. Дивлюсь я на вашего осла, как он быстроног!
говорить, не ленился с того часа, как мы расстались с вами, но теперь он не
желает слушать никаких приглашений и уговоров следовать дальше. Надеюсь,
сейчас нам не грозит непосредственная опасность со стороны дикарей?
не так, как нужно бы, и я сейчас не поручусь, что хоть один из нас сохранит
скальп на голове! Бедный осел надорвался; вы заставили его бежать быстрее,
чем ему положено по природе, и теперь он как выдохшаяся гончая. Человек
никогда, даже спасая свою шкуру, не должен забывать о жалости и
осторожности.
достижения цели необходимо со всем усердием двигаться в том направлении.
рассуждаете о тварях господних, а вижу я, вы дитя во всем, что касается их
инстинктов и способностей. Что же вы станете делать, если понадобится
удирать во весь дух, да притом конец немалый?
Акунин Борис
Ибсен Генрик
Никитин Юрий
Смоленский Вадим
Шекли Роберт
Шилова Юлия