Никаких. Он посмотрел на запад и увидел, что солнце не собирается
возвращаться. Ход событий остался неизменным. Ромени устало и безнадежно
покачал головой.
проделано, но это не осуществилось.
и, пошатываясь, медленно побрел назад, в табор. Попрятались все. Даже
собаки. Ромени никого не встретил на пути к шатру Фике. Войдя внутрь, он
положил золотой ящичек и зажег светильники. Затем удалился в ночь, прихватив
маятник, нивелир, подзорную трубу и камертон. Для выполнения расчетов
геометрических и алхимических. Ему нужно было поработать и определить, что
произошло - если произошло, и как распространилось действие заклинания -
если распространилось.
Глава 1
является на самом деле все то, что человек столь высоко ценит? То же самое,
если кто-то влюбился в пролетающего воробья, а тот уже скрылся из виду.
момента спокойно сидевший на заднем сиденье, стал выказывать первые признаки
беспокойства - он несколько суетливо заерзал, пытаясь выглянуть из-за спины
водителя и разглядеть, что там впереди. То, что он увидел, усилило недоверие
и тревогу, но вопреки очевидности Дойль понадеялся, что это лишь временная
остановка, а вовсе не пункт назначения. Робкие надежды не оправдались -
водитель выключил фары и явно не собирался двигаться дальше. Со
всевозрастающим удивлением он разглядывал участок утрамбованной земли за
довольно внушительным ограждением. Огороженное пространство заливал яркий
свет прожекторов, установленных на столбах по всему периметру. Где-то совсем
рядом слышался мощный гул работающей техники - судя по звуку, бульдозер, но
может быть и трактор или экскаватор, в общем, нечто строительное.
какого черта меня сюда притащили?
холодного ночного воздуха, то ли от нарастающего беспокойства.
возьму багаж, - добавил он и взял чемодан Дойля.
Хитроу до этого странного места, но сейчас его нервозность из-за
неопределенности ситуации превысила нежелание задавать вопросы.
Калифорнии, вроде говорили, что эта работа как-то связана с Семюэлом
Тэйлором Кольриджем, - начал он неуверенно, пока они шли к воротам. - Вы не
знаете... что это конкретно?
лекцией.
видимое удовольствие, что его участие в эстафете уже почти закончилось.
Дойль остановился - он не поверил своим ушам.
запада на восток, через двенадцать часов тьмы... - "и предложили двадцать
тысяч долларов", - добавил он мысленно, - ...чтобы я прочитал лекцию?
все объяснит.
Стирфорта Беннера? - продолжал настаивать Дойль.
идти, ведь вы знаете, что график довольно плотный.
верху забора протянута колючая проволока... Да, конечно, это как-то
настораживает, но, с другой стороны, можно рассматривать и как нечто
естественное - Дойль предпринял попытку успокоиться, и ему даже почти
удалось, но, еще раз искоса глянув на угрожающую изгородь, он заметил нечто
уж совсем ни с чем не сообразное. Представьте себе: на изгороди, через
равные промежутки, были привязаны клочки бумаги, исписанные загадочными
иероглифами, и какие-то веточки, возможно, омелы. Да уж! Похоже на то, что
странные сведения, появляющиеся в прессе о деятельности знаменитой
международной научной корпорации Дерроу, так называемой ДИРЕ, вовсе даже не
пустые сплетни и байки журналистов, вечно гоняющихся за сенсацией.
пытаясь скрыть дрожь в голосе за деланно-шутливым тоном, - но я не могу
работать с планшетками, вертящимися столами и прочими спиритическими
штучками.
ты и внутри, сказал себе Дойль. По крайней мере у тебя останется чек на пять
тысяч долларов, даже если ты и отклонишь это предложение, чем бы оно ни
обернулось.
***
чтобы попросить пристегнуть ремни, - ему опять снился сон о смерти Ребекки.
Всегда в первой части этого сна он - как-будто и не он, а кто-то другой с
даром предвидения. И каждый раз он делал безуспешные попытки найти Брендана
и Ребекку Дойль до того, как они сели на мотоцикл. Или хотя бы до того, как
старая "хонда" выйдет на серпантин от Бич-бульвар к шоссе Санта-Ана, - и
всегда безуспешно. Визг тормозов, его машину закручивает в последнем
повороте - и опять слишком поздно... старый мотоцикл несется на полной
скорости к обрыву и исчезает за поворотом. Вообще-то обычно ему на этом
месте удавалось проснуться, но он уже выпил немного виски и на сей раз не
смог. Он сел и, продирая глаза, огляделся - кабина пилотов, мирно дремлющие
пассажиры. В салоне горел свет, и в иллюминатор он увидел лишь темноту -
опять ночь, - хотя еще совсем недавно внизу простирались безбрежные ледяные
равнины. Путешествия на реактивном самолете были достаточно
дезориентирующими и сами по себе. Дойль полагал, что устраивать такие прыжки
с шестом, когда в результате ты даже не в силах догадаться, какое сегодня
число, - уже явно перебор. Когда он в последний раз летал в Англию, он смог
позволить себе ненадолго остановиться в Нью-Йорке, но, конечно же, ДИРЕ
слишком спешила, чтобы разрешить ему путешествовать по транзитному билету с
правом остановки.
стопка бумаг шмякнулась на пол. Леди, сидевшая через проход, подпрыгнула от
неожиданности, и Дойль улыбнулся с дипломатической вежливостью, подбирая
бумаги с пола. Он сортировал рассыпавшиеся страницы и замечал пробелы и
пометки с вопросами, небрежно записанные каракулями.
как он действительно собирался продвинуться в своем творческом свободном
исследовании - не удастся раскопать недостающие данные к биографии поэта,
которая никак не складывалась вот уже два года. Кольридж был прост -
обиженно подвел он итог своим невеселым думам, продолжая запихивать бумаги в
портфель, а вот Вильям Эшблес... какая-то чертова головоломка!
***
открытой, и несколько пожелтевших от времени страниц выпали. Дойль бережно
вложил их на место, любовно закрыл книгу, стряхнул с пальцев прах и
уставился на бесполезный том.
еще очень сдержанное высказывание. Вильям Хезлит написал в 1885 году краткий
очерк его творчества и мимоходом упомянул некоего Джеймса Бейли, близкого
друга Эшблеса, написавшего очень осторожную биографию, которую и сочли
образцом за отсутствием других источников. Дойлю удалось дополнить эту
биографию письмами, дневниками и полицейскими отчетами, проливающими слабый
свет на жизнь поэта, но пробелы все-таки оставались.
до 1810 года? Сам Эшблес иногда называл Ричмонд, иногда Норфолк, но не
существует документов, относящихся к американскому периоду жизни поэта.
затруднительная ситуация и он изменил имя по приезде в Лондон. Дойль
раскопал имена нескольких виргинцев, исчезнувших при загадочных
обстоятельствах летом 1810 года в возрасте около двадцати пяти. Годы Эшблеса
в Лондоне проследить уже было достаточно просто - по биографии Бэйли,
которая, правда, имела сомнительную ценность, так как давала скорее
собственную версию Эшблеса своей жизни, а отнюдь не являлась строго
документированным исследованием. А короткое путешествие Эшблеса в Каир в
1811-м? Ведь оно так и не получило никакого приемлемого объяснения! Но по
крайней мере Бейли следовало хотя бы просто упомянуть этот факт в книге. А
вот что действительно пропущено в биографии - так это все подробности, и
некоторые периоды жизни поэта раздразнили его любопытство. К примеру,
возможная связь с тем, что Шеридан так поэтически назвал "танцем обезьяньего
безумия": неопределенное число, по трезвой оценке - шесть, по фантастической
версии - три сотни, покрытых шерстью существ, которые появлялись по одному в
данном месте и в данный момент времени, и что интересно - только в
окрестностях Лондона в течение десяти лет между 1800 и 1810 годами.
Ильин Андрей
Орловский Гай Юлий
Василенко Иван
Конан-Дойль Артур
Володихин Дмитрий
Куликов Роман