порядки в этом проклятущем веке, нашли себе забаву - охотиться на ни в чем
не повинного человека! Не говоря уже о том, что в субботу вечером меня
просто чуть было не утопили в Темзе. А позже, ночью, этот старый цыган с
обезьянкой гнался за мной...
припомнил столкновение с цыганом. Тогда, в субботу, он поблагодарил Джеки и
тепло с ним простился - они условились встретиться на середине Лондонского
моста в пятницу, ровно в полдень. Дойль был представлен главному конюху
Казиака и готовился со всей ответственностью приступить к выполнению
обязанностей по выгребанию навоза... и вот тут-то все и случилось... В двери
вломился старый цыган и стал требовать заменить ему трех заморенных лошадей
на свежих. Конюх сначала отказал, но вид полной пригоршни золотых соверенов,
которые цыган настойчиво совал ему под нос, заставил его изменить принятое
решение без видимого сожаления. Дойль стоял, лениво привалившись к стене, и
наблюдал колоритную жанровую сценку с праздным интересом, тут-то он и узнал
цыгана. Внутри все похолодело, и душа ушла в пятки. Да, сомнений не
оставалось, тот же самый цыган - старый, бандитского вида, с серьгой в ухе и
с обезьянкой. Дойль содрогнулся, внезапно вспомнив и пережив заново все
случившееся в шатре неделю назад. Тогда мерзкий цыган стоял рядом и смотрел,
как Ромени пытает его. Стараясь не привлечь к себе внимание резким
движением, Дойль незаметно отступил в темноту из освещенного лампой круга и
стал осторожно продвигаться к выходу. Но в тот момент, когда он уже почти
добрался до входной двери, взгляд цыгана натолкнулся на Дойля, и узнавание
стало взаимным. Не раздумывая ни секунды, Дойль опрометью бросился бежать по
переулку и дальше к Лондонскому мосту. Но силы Дойля были уже на исходе, и
он с ужасом осознал, что на этот раз ему не уйти от погони. Старый цыган
оказался быстрее. Дойль слышал за спиной приближающийся топот бегущих ног -
все громче и громче... Могучая рука сгребла его за воротник и швырнула на
камни мостовой.
Бенга, и я размозжу твою дурацкую башку о мостовую, - проговорил цыган,
склонясь над ним. Он был совершенно спокоен и даже почти не запыхался.
почему только твои люди не могут оставить меня в покое? О, если бы я знал
заклинания... Да неужели же ты думаешь, что я стал бы убегать от тебя, если
б знал хотя бы одно малюсенькое заклинаньице! Черт возьми, конечно, нет! Я
бы сразу наколдовал крылатую колесницу и преспокойно унесся на ней в небеса.
Или сотворил бы что-нибудь другое в этом роде, столь же впечатляющее, и не
выбивался бы из последних сил, играя тут с тобой в салочки! А, придумал!
Знаешь, что бы я учинил, если бы умел колдовать? Я просто-напросто превратил
бы тебя в катышек конского навоза, чтобы иметь удовольствие сгрести тебя в
тележку с отбросами.
лошадиный навоз. Все остальные маги поступают как раз наоборот - пытаются
превратить навоз в золото!
кричать. Цыган поспешил утащить Дойля подальше от этого места, он пошел по
улице, удаляясь от реки, свернул направо, и таким образом оказалось, что они
опять подходят к парадному входу в заведение Казиака. Дойль послушно шел
впереди.
Дойль остановился.
старику, который в прошлый раз собирался выжечь мне глаз, - начал Дойль
слегка неуверенно, - то я хочу сначала выпить две кружки пива. По крайней
мере две, но можно и больше. Кстати, приятель, у тебя ведь имеется куча
золотых, так почему бы тебе не угостить меня пивом по случаю удачного
окончания охоты?
после секундной паузы цыган сказал:
высоким потолком, где находился бар, поднялись на две ступеньки и
остановились в маленьком зальчике, где на чистом деревянном полу было
расставлено множество столов. Цыган выкатил свои черные глазищи, указывая на
столик в углу зала. Дойль кивнул, пересек зал и уселся. На столе уютно
горела свеча. Озябший и измученный Дойль протянул руки и долго держал их над
пламенем свечи, пытаясь согреться и хоть немного успокоиться.
вино для цыгана.
только что поймавший очередную жертву и, по всей видимости, испытывающий
некоторое удовлетворение от мастерски выполненного приказа.
совсем запутался. Ну ладно, я - Брендан Дойль.
дерева обезьянку. В ту ночь, неделю назад, Дойль уже видел обезьянку. -
Обезьяна, познакомься - это Дойль. Тот самый джорджо, из-за которого так
волнуется наш руа и которого он так хочет изловить. И руа будет очень нами
доволен, слышишь, обезьяна? Он обязательно нас похвалит за то, что мы
раздобыли для него этого Дойля. - Он одарил Дойля беззаботной улыбкой. - На
этот раз мы доставим тебя в такое место, откуда твои вопли никто не услышит.
настойчивость, - что, если ты притворишься, что не поймал меня? Я могу
сделать тебя очень богатым человеком. Даю слово...
- кулак цыгана с быстротой захлопывающейся мышеловки остановился в дюйме от
его переносицы.
откомментировал происходящее Ричард.
пока он прикончит свою порцию пива в два долгих обжигающих глотка. И сразу
потребовал принести еще пинту.
нашим в стельку пьяным. - Он проводил удаляющуюся служанку тоскливым
взглядом. - Совсем даже неплохо выпить немного холодного пива после такой
беготни.
умерла, я не выпил ни капли.
передернулся. Когда служанка принесла Дойлю следующую пинту пива, он заказал
еще стакан вина.
с тех самых пор, как она... умерла, я пью и за себя, и за нее. Да, я
стараюсь пить за двоих. Как минимум за двоих.
время молчал, затем кивнул.
что не забыли их.
деньги, оставила на столе кувшин и бутылку. Цыган и Дойль вдумчиво наполнили
стаканы.
более ни слова, опустошили стаканы, словно боясь, что любое сказанное слово
прозвучит неуместно и нарушит торжественность минуты. Затем опустевшие
стаканы одновременно с громким стуком поставили на стол. И с торжественной
размеренностью движений, не прерывая молчания, наполнили опять.
силами ответить.
Крофтонского леса. Она всегда прекрасно умела обращаться с лошадьми... Но
тогда, ночью... за нами гнались джорджо, мы мчались во весь опор в кромешной
тьме... и лошадь угодила ногой в яму. Бесси вылетела из седла и упала... и
только, понимаешь, она разбила голову...
нескрываемой нежностью в голосе; он с трудом подбирал слова - в горле стоял
комок горечи, и на глаза наворачивались слезы.
обнаружил, что все еще может отчетливо произносить слова, если только
говорить медленно и тщательно готовиться к произнесению каждого слова - как
в гольфе, тщательно примериваясь перед трудным ударом.
с вновь нахлынувшей горечью, - разбила голову, и шлем не помог. Шлем тоже
разбился вдребезги. Она врезалась головой в столб на шоссе. Я вел, она
сидела сзади. - Цыган понимающе кивнул. - Мы ехали на старенькой "хонде", а
улицы слишком мокрые, если везешь пассажира. Я ведь знал... да, знал, что
может случиться, но мы спешили и ехали слишком быстро... Черт возьми! Ведь
на ней же был этот проклятый шлем, и я уже много лет вожу мотоцикл. Я ехал
узкими дорогами, и поэтому, когда ты выезжаешь на шоссе Санта-Ана от
Бич-бульвар и мчишься по скоростной полосе, и я хотел попасть на более
медленную полосу, и когда я отклонился вправо и поехал через разделяющие
Березин Федор
Никитин Юрий
Русанов Владислав
Херберт Фрэнк
Якубенко Николай
Березин Федор