Чтение 33–й страницы книги ~Вольные стрелки~

В одном углу двора лежали нагроможденные друг на друга тюки товара.
Вблизи них расположились арриеро ¬ погонщики мулов в живописных кожаных
костюмах. Через крыши низких зданий ¬ мы находились на возвышении ¬ мы могли
видеть зелень лугов и лесов. Вдали обрисовывались снежные вершины Анд. Выше
всех вздымался к небу, как снежная пирамида, пик Орисавы.

Солнце уже скрылось за горами; последние лучи озарили конус Орисавы,
заливая его расплавленным золотом. Облака, отливавшие пурпуром, окутывали
вершины более низких Кордильер. Только самый высокий пик ¬ Сверкающая Звезда
¬ одиноко вздымался из тумана...

Это была живописная, величественная картина ¬ на один момент я забыл, где
я и что со мной... Но грубый голос Хозе вернул меня к действительности. Он
вошел с двумя пеонами, несшими наш ужин на большом глиняном блюде.

Ужин состоял из черных бобов и полдюжины тортилий. Так как мы успели
изрядно проголодаться, то не подвергли его сильной критике. Нам развязали
руки ¬ в первый раз за все время нашего пленения блюдо поставили перед нами.
Но опять у нас не было ни ножей, ни ложек, ни вилок. Рауль показал нам
мексиканский способ есть бобы, зачерпывая их куском тортильи, и мы принялись
за ужин...

Глава XXXVII

ЧЭЙН УХАЖИВАЕТ

Поставленное посреди нас громадное блюдо с бобами было опорожнено в один
миг.

¬ Превкусная штука, хотя и неказистая, ¬ со вздохом говорил Чэйн, грустно
смотря на пустое блюдо. ¬ Милый сеньор, не можете ли вы дать нам еще немного
бобов или тортилий? ¬ обратился он к стоявшему возле нас Хозе.

¬ No entiende (не понимаю), ¬ ответил тот, отрицательно качая головою.

¬ No in ten days! (Не раньше десяти дней!) ¬ воскликнул Чэйн, принимая
испанское Lnо entiendev за дурно произнесенное английское Lno in ten daysv.
¬ Ох, как жестоко вы изволите шутить! Через десять дней Муртааг Чэйн будет
ужинать на том свете, где дадут чего-нибудь получше ваших бобов!

¬ No entiende, ¬ повторил мексиканец.

¬ No in ten days, да мы до тех пор успеем умереть с голоду! Мы сейчас
хотим бобов!..

¬ Que guiere? (Чего он хочет?) ¬ обратился мексиканец к Раулю,
хохотавшему до слез.

¬ Что он там лопочет? ¬ горячился Чэйн.

¬ Говорит, что не понимает тебя...

¬ Так скажи ты ему, что мы просим дать нам еще бобов и лепешек.

Рауль перевел слова Чэйна.

¬ No hay (нету), ¬ сказал Хозе, водя перед носом взад и вперед пальцем.

¬ No I (не я), ¬ повторил по-своему Чэйн. ¬ Вы не желаете постараться для
нас сами?.. Так сделайте милость, пошлите кого-нибудь! Мы на это нисколько
не обидимся, только бы прибавили нам порцию...

¬ No entiende, ¬ еще раз проговорил мексиканец, продолжая мотать головою.

¬ Да что ты все толкуешь мне о десяти днях! ¬ кричал Чэйн, окончательно
выходя из себя. ¬ Ты ведь отлично понимаешь, о чем я тебя прошу, только
делаешь вид, что не понимаешь!.. Жаль горсточки дрянных бобов!..

¬ Да он все время толкует тебе, что нет больше, ¬ сказал Рауль.

¬ Нет больше? Врет, прохвост. На пятьсот человек приготовлен ужин, и
вдруг ¬ нет больше... Не может быть!..

¬ Frijoles ¬ no hay (бобов нет), ¬ сказал Хозе, догадавшись, о чем
говорит Чэйн.

¬ Fray hobys (от святых), ¬ продолжал коверкать Чэйн испанские слова. ¬
Что ты тут еще толкуешь о святых, когда у вас дьявольские порядки!

Все мы так и покатывались от смеха, слушая эту интересную беседу.

¬ Рауль, попроси ты у него хоть воды! ¬ злился Чэйн. ¬ Уж в ней-то он
отказать не может, раз под носом чуть не целое море...

Рауль исполнил его желание. Кстати сказать, и всем нам очень хотелось
пить. Хозе сделал знак одной из служанок; девушка принесла нам полный кувшин
воды.

¬ Потрудитесь, моя красавица, сперва напоить нашего капитана, ¬ сказал
Чэйн, указывая на меня. ¬ Надо давать не только поровну, но и по чину.

Служанка поняла его и поднесла мне кувшин. Напившись, я передал воду
Клейли, который в свою очередь передал ее Раулю.

Наконец, кувшин дошел до неугомонного ирландца. Однако, вместо того чтобы
напиться, этот чудак поставил кувшин между колен, прищурил глаз и вкрадчиво
прошептал:

¬ Скажи-ка, моя милая мучача... ведь так их зовут, Рауль, а?

¬ Muchacha, да, да...

¬ Так вот, красавица-мучача, не можешь ли ты достать нам одну капельку...
ты уж знаешь, что нам нужно... Рауль растолкуйте!

¬ No entiende, ¬ проговорила женщина, улыбаясь.

¬ Черт возьми! И эта тоже твердит о каких-то десяти днях! Да что они,
сговорились, что ли!.. Рауль, внуши ты ей, пожалуйста, чего я прошу... Скажи
ей, что денег у меня нет, потому что ее милые земляки обобрали меня, но есть
два серебряных образка и крестик. Пусть она достанет мне хоть каплю водки, а
я за то дам ей на выбор любой образок или крестик...

С этими словами он достал из-за пазухи ремень с реликвиями. Увидав их,
женщина вскрикнула от восторга и наклонилась, чтобы рассмотреть лучше. Потом
она опустилась на колени и пробормотала молитву ¬ половину по-испански,
половину по-ацтекски.

Поднявшись снова на ноги, она ласково взглянула на Чэйна и, сказав:
LBueno catolico!v (Добрый католик!), ¬ торопливо убежала.

¬ Как ты думаешь, Рауль, принесет она мне водки? ¬ спрашивал Чэйн.

¬ Наверное принесет. Я уверен, в этом...

Действительно, минут через пять служанка возвратилась и сунула Чэйну
маленькую бутылочку с какой-то жидкостью.

Ирландец начал развязывать ремень, висевший у него на шее.

¬ Что вам больше нравится, миссис? Впрочем, можете взять и то и другое ¬
Чэйну не жалко.

¬ No, senor! Suproteccion necesita usted! (Нет, сеньор, вам самим нужна
эта защита!) ¬ произнесла служанка, отводя руку Чэйна.

¬ Что такое она говорит, Рауль?

Француз перевел.

¬ Да, она права! ¬ воскликнул ирландец. ¬ Защита мне нужна, ох, как
нужна... Но вот уже десять лет, как я ношу эти образки, и, кроме этой
бутылочки, они мне ничего не дали... Капитан, отведайте-ка глоточек!..

Я взял бутылку и отпил из нее глотка два. Это был жгучий, как огонь,
chingarito, самый плохой сорт aguardiente, алкогольного напитка,
выделываемого из дикого алоэ.

Клейли выпил больше моего. Рауль тоже отхлебнул и возвратил бутылку
ирландцу.

¬ За твое здоровье, дорогая! ¬ крикнул Чэйн, кивая служанке. ¬ Желаю вам
прожить до самой смерти!

¬ No entiende, ¬ повторила она со смехом.

¬ Ну, ладно, десять дней, так десять... Не будем спорить из-за этого...
Ты добрая и милая женщина, право! Жаль только, что одета неказисто. Юбка
чересчур коротка и чулки худые... Но зато ноги у тебя ¬ красота!

¬ Que dice? (Что он говорит?) ¬ обратилась мексиканка к Раулю.

¬ Он говорит, что у тебя очень маленькие ножки, ¬ сказал Рауль.

Этот комплимент доставил видимое удовольствие служанке. Ноги у нее
действительно были маленькие и очень милая походка, несмотря на сбитые задки
туфель.

¬ Скажи-ка мне, ты замужняя? ¬ продолжал Чэйн.

¬ Que dice? ¬ снова спросила женщина.

¬ Он спрашивает, замужем ли вы?

Она улыбнулась и помахала пальцем перед носом.

Рауль объяснил, что это движение означает у мексиканцев отрицание.

¬ А! В таком случае я охотно женюсь на тебе, моя прелесть, если только
меня не повесят... Рауль, переведи ей это слово в слово.

Рауль перевел с буквальной точностью. Служанка засмеялась, но ничего не
ответила.

¬ Молчание ¬ знак согласия... А теперь, Рауль скажи ей, что я не намерен
покупать поросенка в мешке... Пусть дадут мне удостоверение, что я не буду
повешен, и я сейчас же женюсь на ней.

¬ Fl senor esta muy alegre! (Это очень веселый сеньор!) ¬ сказала
женщина, смеясь, когда Рауль перевел и последние слова ирландца. Она
схватила кувшин и убежала.

¬ Что же, Рауль, согласна она? ¬ спросил Чэйн, делая донельзя комическую
мину.

¬ Она еще не решилась ни на отказ, ни на согласие.

¬ Гм! Плохо дело! Значит, песенка Чэйна спета. Выпьем, Рауль, по этому
случаю...

Глава XXXVIII

ТАНЕЦ ТАГАРОТА

Наступила ночь. Костры бросали красноватые отблески на стены зданий.
Вокруг расположились живописными группами гверильясы в своих широких,
украшенных перьями шляпах, с длинными развевающимися волосами, острыми
бородами, черными блестящими глазами, белыми сверкающими зубами.

Мулы, мустанги, собаки, пеоны, девушки с распущенными косами, низкие
крыши домов, окна, защищенные железными решетками, померанцевые деревья у
фонтана, пальмы, простирающие из-за стены широкие ветви, летающие вокруг
огненные мухи (cocuyos) ¬ все это составляло странную и чудесную картину.

Раздававшаяся вокруг нас грубая гортанная речь ¬ смесь испанского языка с
ацтекским ¬ была нам непонятна. Эта речь, прерываемая взрывами смеха, вой и
визг ищеек, ржание мустангов и мулов, стук сабель, бряцание громадных шпор,