Нуэсес, его лошадь бежала быстрой рысью, временами переходя на
галоп.
тем, что делалось вокруг. Казалось, его удовлетворял случайный
взгляд, брошенный вдаль -- и только вперед. Он не смотрел ни
направо, ни налево; и только один раз оглянулся назад -- уже
после того, как отъехал на некоторое расстояние от опушки
зарослей.
цели его ранней поездки.
предположениях, он был так уверен, словно сам отставной капитан
доверил ему свою тайну. Он знал, что Колхаун отправился на
поиски всадника без головы, надеясь, что на этот раз сможет его
догнать.
техасского оленя, Колхаун далеко не был уверен в успехе. Было
весьма вероятно, что он не встретит сегодня свою дичь;
вероятность, по его расчетам, была один против двух; об этом-то
и размышлял он в пути.
происшествия последних дней, он продолжал надеяться.
искал. Может быть, ему повезет еще раз...
начала просеки, на которой, как предполагали, произошло
убийство.
Колхаун.-- Чертовски странно! Словно он знает... Глупости!
Просто там трава сочнее и близко вода. Ну что же, надеюсь, что
и сегодня он будет так же настроен и у меня будет возможность
найти его. Если же нет, то мне придется искать его в зарослях,
а это даже и днем удовольствие небольшое. Бр-р-р!.. А чего мне,
собственно, бояться, раз мустангер уже в тюрьме? Какие улики?
Один только кусочек свинца. Но его я достану, даже если бы мне
пришлось загнать коня до смерти!"
так, что его мустанг чуть не встал на дыбы, и глядя вдаль
полными ужаса глазами, которые, казалось, готовы были выскочить
из орбит.
смятение самого мужественного человека.
всадника. Прямо перед ним распростерлась полоса голубоватого
тумана -- испарений, поднимавшихся от зарослей, к которым он
уже приблизился. Деревья были скрыты легкой сиреневой пеленой,
верхний край которой сливался с небесной лазурью.
фигура, настолько странная, что она показалась бы Колхауну
совершенно неправдоподобной, если бы он не видел ее раньше. Это
был всадник без головы.
Теперь всадник выглядел совсем иначе. Очертания были те же, но
он стал в десять раз больше прежнего.
с контурами лошади, но высотой с башню -- огромное, как
мастодонт.
значительная перемена, еще более необъяснимая. Он ехал уже не
по земле, а по небу; и лошадь и человек передвигались вверх
ногами. Копыта коня были отчетливо видны на верхнем крае
пелены, а плечи всадника (я чуть было не сказал -- голова)
почти касались линии горизонта. Серапе, наброшенное на плечи,
висело правильно по отношению к перевернутой фигуре, но вопреки
закону тяготения. То же относилось и к поводьям, и к гриве, и к
длинному хвосту лошади.
когда-либо, двигался медленно, неторопливым шагом. Колхаун
глядел на него, оцепенев от ужаса.
чудовищного всадника мгновенно расплылись; лощадь повернула и
побежала рысью в противоположном направлении, хотя копыта ее
все еще касались неба.
дал бы ему ускакать, если бы не его серый мустанг; конь круто
повернул, и отставной капитан оказался лицом к лицу с
разгадкой.
понял, что недалеко настоящий всадник, если только можно
назвать настоящим всадника, от которого упала такая чудовищная
тень.
же я дурак, что поддался такому обману! Вот он, виновник моего
испуга! А ведь я только его и ищу! И так близко! Если бы я
знал, я поймал бы его, прежде чем он увидел меня. Ну, а теперь
-- вдогонку! И пусть мне придется скакать хоть на край Техаса,
но я догоню его!
пять минут по прерии во весь опор мчались два всадника. Под
каждым из них был быстроногий мустанг. Один всадник преследовал
другого. Тот, кого преследовали, был без головы. А тот, кто
преследовал,-- с головой; в этой голове созрело безумное
решение.
подгонял, или же потому, что гнедой не слишком испугался и не
напрягал всех своих сил.
расстояние сократилось настолько, что Колхаун уже вскинул
ружье.
преследованию.
горьким опытом, он не спускал курка, стараясь подъехать
поближе, чтобы бить наверняка.
круто повернул в заросли.
через полмили ему удалось опять сократить расстояние.
месту, где пролита была кровь.
его, но теперь он был весь поглощен одной мыслью, которая
отвлекала его от воспоминаний и наполняла холодным страхом
перед будущим. Только захват жуткого всадника мог бы упокоить
его -- тогда можно было бы устранить опасность, которая так
пугала.
серого мустанга почти касались хвоста гнедого. Ружье уже было
наготове в левой руке Колхауна, палец правой руки лежал на
спуске. Он только выбирал, куда лучше стрелять.
лошадь; но она, словно почуяв опасность, сделала быстрый скачок
в сторону и, лягнув в морду преследовавшего ее мустанга, с
пронзительным злобным ржанием понеслась в другом направлении.
лошадь. Серый конь остановился и отказывался идти дальше, пока
удар шпорой не заставил его снова помчаться галопом.
Но гнедой уже не бежал по тропе, а направился к зарослям,--
погоня опять могла кончиться ничем. До сих пор Колхауи надеялся
на быстроту своего коня. Он не предвидел, что дело может
принять такой оборот; в отчаянии он снова схватился за ружье.
наполовину скрывали всадника без головы. Был виден только круп
лошади; в него-то и прицелился преследователь.
раздался треск выстрела, и какой-то темный предмет, словно
возникнув из этого дыма, с глухим стуком упал на землю.
лошади Колхауна. Остановился, но продолжал раскачиваться из
стороны в сторону -- как волчок, когда он перестает вертеться.
ужаса.
Корнев Павел
Соломатина Татьяна
Фазиль Искандер
Буркатовский Сергей
Шилова Юлия
Березин Федор