бы, чтобы сначала дал свои объяснения парень. После этого я дам
свои, и это, вероятно, будет подтверждением его слов.
убийстве молодого Пойндекстера.
отвечает судья, -- хотя, в конце концов, основное для нас --
узнать правду. Что касается меня, то я не придаю значения
формальной стороне дела, и если присяжные не возражают, то
пусть будет по-вашему.
старшину. Население пограничной полосы Техаса не придает
особого значения формальностям: просьба Зеба удовлетворена.
воспользоваться словом, которое ему предоставляют.
расстоянии двух шагов.
Даже древесные сверчки, которые без умолку стрекотали в зеленой
листве дуба, замолкли, как будто испуганные тишиной, которая
водворилась внизу. Все смотрят на мустангера, не отрывая глаз,
и, затаив дыхание, напрягают слух, чтобы уловить первые слова
показаний, которые можно назвать исповедью.
-- Я чрезвычайно признателен, что вы дали мне возможность
говорить; воспользовавшись этим правом, я не стану
злоупотреблять вашим вниманием. Прежде всего я должен сказать,
что, несмотря на ряд упомянутых здесь обстоятельств, которые
кажутся вам странными и даже необъяснимыми, мой рассказ будет
очень прост и поможет кое-что понять. Не все, что вы здесь
слышали, -- правда. Часть показаний лживы, как лжив и человек,
который их давал.
съежился от этого взгляда, как будто на него навели дуло
револьвера.
благородная девушка своим великодушным признанием дала и мне
возможность говорить здесь совершенно искренне, иначе я не
сказал бы всей правды. Прошу вас верить всему, что я буду
говорить. Верно также и то, что наше свидание было тайным и что
оно было прервано человеком, который уже не может рассказать
вам, что произошло дальше. Верно и то, что мы с ним
поссорились, или, вернее, он рассердился на меня. Но неверно,
что наша ссора потом возобновилась. И тот, кто клялся в том, не
посмел бы этого сказать, если бы я имел возможность ответить
ему так, как он того заслуживает.
все еще прячется в толпе.
встретились с Генри Пойндекстером, он извинился передо мной; у
меня же к нему были самые дружеские... я бы сказал -- нежные
чувства. Его нельзя было не любить. Простил ли я ему те
несколько слов, которые вырвались у него сгоряча? Мне кажется,
что вряд ли тут могут быть сомнения, -- я был от всей души
благодарен ему за это примирение...
воспользовавшись паузой в рассказе. -- Где оно произошло?
убийство.
стояли и раньше, выражают свое изумление по-иному; никто еще не
упоминал о месте преступления и даже о том, что само
преступление было совершено.
недоуменно спрашивает судья.
слышатся перешептывание и негромкие восклицания. Громче других
раздается стон. Он вырывается из груди Вудли Пойндекстера,
который больше не может сомневаться в том, что у него нет сына.
До этого в сердце отца все еще теплилась надежда, что Генри,
может быть, еще жив, что он просто заболел или попал в плен к
индейцам. До этой минуты еще не было явных доказательств смерти
его сына, были лишь косвенные и не очень убедительные доводы.
Но теперь слова самого обвиняемого уничтожают эту надежду.
спрашивает прокурор.
вы видели то, что видел я, вы поняли бы, насколько бесполезен
ваш вопрос.
вмешивается защитник.-- Это прямое нарушение процессуальных
норм.
юрист.-- У нас прокурору не разрешили бы говорить до тех пор,
пока не наступит время для перекрестного допроса.
строго глядя на нарушителя. -- Обвиняемый, вы можете продолжать
рассказ. Пока вы не кончите, вопросы вам имеет право задавать
только ваш защитник. Продолжайте. Говорите все, что считаете
нужным.
сказал вам, где оно произошло. Я должен теперь объяснить,
почему оно произошло именно там. Вы уже знаете, как мы
расстались -- мисс Пойндекстер, ее брат и я. Оставив их, я
бросился вплавь через реку, отчасти потому, что был слишком
взволнован, чтобы задумываться над тем, как мне переправиться,
отчасти потому, что не хотел, чтобы стало известно, как я попал
в сад. У меня были для этого свои причины. Я пошел вверх по
реке -- к поселку. Ночь была очень теплой, это, наверно, многие
из вас помнят, и, пока я дошел до гостиницы, моя одежда почти
совсем высохла. Бар был еще открыт, и хозяин стоял за стойкой.
Кров этот не был для меня особенно гостеприимным, и я решил
тотчас же выехать на Аламо, чтобы воспользоваться прохладными
часами ночи. Я уже отослал своего слугу вперед, сам же
предполагал отправиться на следующее утро; но то, что произошло
в Каса-дель-Корво, заставило меня поторопиться с отъездом,
насколько это было возможно. Расплатившись с мистером
Обердофером, я уехал...
спрашивает прокурор.
вызывающе глядя на прокурора. -- Если бы это происходило в
нашем суде, с вами, пожалуй, поговорили бы иначе.
тоном.-- Пусть обвиняемый продолжает.
хотелось, и было все равно, где провести ночь -- в прерии или
под крышей своего хакале. Я знал, что к рассвету доберусь до
Аламо, и это меня вполне устраивало. Поглощенный своими
мыслями, я не оглядывался назад -- по правде сказать, я и не
предполагал, что кто-нибудь едет за мной,-- пока не проехал
около полумили по лесу и не достиг дороги на Рио-Гранде. Тогда
я услышал доносившийся сзади топот копыт. Я только что проехал
поворот просеки, и увидеть всадника мне не удалось. Но я
слышал, что он приближается рысью. Я подумал, что у догонявшего
меня человека могут быть враждебные намерения, хотя это не
особенно меня беспокоило. Больше по привычке, выработанной
жизнью в прерии, по соседству с индейцами, я скрылся в чаще и
стал ждать, пока незнакомый всадник не подъедет ближе. Скоро он
появился. Можете представить мое удивление, когда вместо
незнакомца я увидел человека, с которым мы только недавно
поссорились! Когда я говорил о ссоре, я имею в виду не себя, а
его. Я не знаю, в каком настроении он был. Возможно, тогда его
удержало только присутствие сестры, а теперь он потребует от
меня удовлетворения за воображаемую обиду? Господа присяжные, я
не буду скрывать, что подумал именно это. Я решил, что не стану
прятаться, ибо совесть моя была чиста. Правда, я виделся с его
сестрой тайно, но в этом были виновны другие, а не я и не она.
Я любил ее всем сердцем, самой чистой и нежной любовью, как и
сейчас люблю...
девушка слышит каждое слово мустангера, а занавески задернуты
неплотно, и она видит его лицо. Несмотря на печаль, сжимающую
ее сердце, лицо девушки озаряется радостью, когда она слушает
Акунин Борис
Роллинс Джеймс
Корнев Павел
Дальский Алекс
Сертаков Виталий
Суворов Виктор