Но на этот раз стихия сыграла с полярниками злую шутку. К барьеру "Обь" не
подошла: ей преградил путь мощный ледяной пояс шириной до ста тридцати
километров. Капитан Свиридов по радиотелефону сообщил Гербовичу, что через
десятибалльный лед "Оби" не пробиться. Есть один-единственный выход из
положения, его предложили летчики, находящиеся на борту "Оби". На станции
Молодежная стоит на приколе самолет ЛИ-2; дизель-электроход возвратится на
Молодежную, летчики подготовят машину и прилетят на станцию Лазарев, чтобы
эвакуировать полярников по воздуху.
конец. Наступило томительное ожидание. Над возвращением домой нависла
совершенно реальная угроза. Мысль об атом невыносима для всех. И все же в
коллективе наметились две группы, которые восприняли ситуацию по-разному.
Артемьев, радист Титовский, механик Семочкин, повар Евграфов и
механик-водитель Зотов. Они мечтали о возвращении на Родину не меньше
других, но, бывалые полярники, привыкли в своей жизни считаться с
обстоятельствами. И эти люди держались в сложившейся ситуации с
исключительным достоинством.
трус в Антарктиду вообще не пойдет, но они чуть пали духом, их заметно
ошеломила перспектива остаться на вторую зимовку.
в своей жизни: просить руководство экспедицией н е п о с ы л а т ь н а Л а з
а р е в с а м о л е т ЛИ-2. Слишком опасно в одиночку совершать такой
перелет. Случись что-нибудь с машиной -- кто спасет ее экипаж?
последней надежды на возвращение домой, трудно было примириться с таким
крутым поворотом судьбы. Но, к чести полярников, большинством голосов
предложение начальника было принято.
Лазарев связана с риском для жизни экипажа самолета, коллектив старой смены
согласен остаться на вторую зимовку.
Двенадцать человек остаются со скудными запасами продовольствия, почти без
курева, без книг и кинофильмов и, главное, без научного оборудования. Они
обречены на бездействие -- нет ничего более тягостного для энергичных людей.
У одного больна мать, у другого выходит замуж дочь, у третьего срывается
защита диссертации, у четвертого... Да что там говорить! У каждого что-то
наболело, каждого терзала тоска по дому, по родной земле...
Гербовича, сочло, что еще не все возможности исчерпаны. Да, ЛИ-2 посылать
опасно, слишком велик риск. Однако на Молодежной были еще два разобранных
самолета АН-2. "Аннушки" погрузили на борт "Оби" и вновь пошли к Лазареву,
чтобы попытаться найти взлетно-посадочную полосу и перевезти людей на
корабль.
Поянился шанс, и всем хотелось в него верить. И люди на берегу замерли в
ожидании.
две недели назад; теперь уже корабль отделяли от берега триста семьдесят
километров льда. Но это не беда, лишь бы нашлось годное для полосы место.
Несколько дней "Обь" ходила вдоль кромки ледяного поля, и эти дни люди на
станции Лазарев почти не спали.
запасы топлива, осталось лишь столько, сколько необходимо для перехода к
ближайшему порту. Три недели потратили моряки на то, чтобы спасти из плена
своих товарищей полярников. Все, что было и человеческих силах, моряки
сделали.
счастливого плавания и просил поклониться родной земле.
зимовку. Это еще год в Антарктиде, еще одна полярная ночь -- не всякий
человек найдет в себе силы с достоинством выдержать такое испытание. И
Гербович готовился к самой трудной зимовке в своей жизни. Прежде всего
следует поднять жизненный тонус второй шестерки, во что бы то ни стало
занять людей делом: создать курсы по изучению радио, дизелей, гляциологии,
английского языка. По возможности вести наблюдения, научную работу. Не
расслабляться ни на одну минуту!
котором долго будут вспоминать поколения полярников. Еще много лет они будут
из уст и уста передавать историю о том, как всесильная Антарктида не сумела
удержать в своих снегах двенадцать скованных по рукам и ногам пленников.
"Обь" набрела на айсберг, словно созданный природой для устройства идеальной
взлетно-посадочной полосы! Высота -- вровень с бортом корабля, длина --
около двухсот метров, ровная, как скатерть, поверхность. Такие айсберги
встречаются один на тысячу. Легче поймать в авоську падучую звезду, чем
найти в Южном Ледовитом океане такой айсберг.
выгружены на айсберг... Летчики Завьялов и Ляхов ладят самолеты...
Произведен пробный полет...
Свиридов.
станцию благополучно, то Ляхов с огромным трудом дотянул до берега. Из-за
обнаружившейся в полете неисправности самолет чудом держал высоту. А ведь
путь частично шел над открытым морем, над которым одномоторным самолетам
вообще летать запрещено.
взять на борт шесть человек без вещей. Кому на каком самолете лететь?
улетели на поврежденной машине Ляхова. Это был драматический полет, лыжи
едва ли не шаркали по торосам. Но самое главное началось потом, когда Ляхов
никак не мог сесть на айсберг -- у "Аннушки" не хватало сил подняться на
тридцать метров. Несколько раз Ляхов облетал айсберг, шел на посадку -- и
разворачивался обратно. Пятая попытка оказалась удачной, хотя и она,
казалось, завершится бедой: "Аннушка" плюхнулась на айсберг недалеко от
края, но бортмеханик Журавлев выскочил на ходу и завернул машину за хвост.
"Обь" повезла многострадальную дюжину новолазаревцев на Родину.
оказало свое влияние на будущее людей, прошедших через ее жестокое сито.
и дважды начальником советских антарктических экспедиций.
станции Восток.
станции Молодежная.
электростанции в Мирном.
Антарктиде и рад, что мне довелось с ними познакомиться. А те шестеро,
образовавшие вторую группу? Почти все они ушли, решили не связывать больше
своей судьбы с высокими широтами. Естественный отбор их отсеял.
Вчера, давая прогноз погоды, он предсказал для "Оби"
десяти-одиннадцатибалльный шторм. Шкарупин, вечный оппонент Бардина, весьма
скептически на это заметил, что завтра капитан Купри сообщит: "Ясный,
солнечный день. Экипаж загорает. Сердечный привет Бардину".
начала диспетчерского совещания! Он буквально не находил себе места.
бы, отдохнули...
Бардиным и ждали развязки. И вот начальник экспедиции сел на свое
председательское место и взял в руки сводку.
одиннадцатибалльный шторм...
"Обь" швыряет в океане, как пробку, но удержаться было невозможно: так
откровенно счастлив был посрамивший Шкарупина Геннадий Иванович.
занимал в экспедиции штатную должность "бога погоды". Невысокого роста, с
черной лохматой бородой, неизменно корректный и деловитый, он был симпатичен
не только своей внешностью и манерой поведения, но и страстной влюбленностью
в профессию. Неточный прогноз означал для него бессонную ночь. И хотя,
честно говоря, таких ночей у него было немного, каждая неудача лишала его
аппетита. В таких случаях Бардин входил в кают-компанию с ненужной
деловитостью, нервно садился на свое место и, подчеркнуто не обращая
внимания на насмешников, молча слушал их разглагольствования. Особенно
изощрялся геофизик Георгий Куделин.