приводе их на допрос. Для обысков посылались подканцелярист или офицер с
солдатами, на месте составлялись рапорты и опись найденных на месте вещей,
все это тоже подшивалось в дело. Когда следствие кон-чалось, то на основании
всех бумаг составлялся "экстракт", кото-рый слушал Ушаков, а впоследствии
Шувалов, и выносил "определение", то есть приговор.
можем смело продолжать путь за нашими героями. Для того, чтобы объяснить
арест Белова, мы должны откатиться несколько назад, не намного, всего на
несколько часов.
провести время с толком, для чего в полдень отправил-ся в Петропавловскую
крепость в тайный особняк к Дементию Палычу. В передней светлице, как
называли самую большую и приличнее прочих обставленную комнату, он услышал
много раз повто-ренное "Ба1 Да это Лядащев! Как живешь-поживаешь?"
Восклицания эти носили чисто формальный характер, и Василий Федорович,
разумеется, не стал разливаться в подробностях своей жизни, одна-ко на лицах
некоторых чиновников было написано истинное радушие. Везде люди живут, и
Тайная канцелярия не является исключением.
которых корпели над делами подканцеляристы. Когда-то одна из них с решеткой
на окне и шатким столом с потайным ящиком служила ему кабинетом. Поболтали о
том о сем. Дементий Палыч сыскался в подьяческой комнате. Лядащеву он не
обрадовался. Василий Федорович сообщил, что зашел сюда просто так, по
дороге, поскольку направляется в Летний сад к гроту, шум воды, дескать,
очень успокаивает в этакую жару и способствует размышлению. Дементий Палыч
ответил, что -- как же, как же -- знает он этот грот, но путь туда, если по
плашкоутному мосту, долгий, а шум струй с таким же успехом можно послушать в
саду подле Троицкой .площади, там фонтанная струя, конечно, пониже, зато это
рядом и народу вокруг поменьше. Пусть так, приятно иметь дело с умным
человеком.
расслабился, надвинул треуголку на глаза. В листве над головой заливался
щегол, а может быть, дрозд, словом, какая-то очень жизнерадостная птица.
Скоро пение было прервано появлением человека, который шел, припадая на одну
ногу. Он тоже сел на скамейку, тяжело вздохнул.
открывая глаз.
мне получить не удалось.
заты-лок.--Так-таки и не знаешь, что Оленева держат на Каменном Носу в
бестужевской мызе?
вскинул голову, как бы пытаясь найти пиликающую в ли-стве птицу.
или нахально, но никак не раскаяние, мол, хоть ты меня и поймал, можно
сказать изобличил, но сам ведь знаешь -- нельзя назвать изобличением
верность трону и присяге.
этого дела две стороны, и от тебя самого зависит, орлом или решкой его к
себе повернуть. Что молодой человек ни в чем не виновен, это ты лучше моего
знаешь. Невиновен и богат. Обозначь его дело как "неважное" и получишь
хороший куш. Ты брови-то не супь, я тебе взятки не предлагаю, а только совет
даю. А может быть, на Оленева еще и дело не заведено? Может быть, он все еще
числится под именем Сакромозо?
Лядащев и подумал: "Что-то здесь не так-- Бестужев-сын мог узнать о мызе
Каменный Нос только у Бестужева-отца. Или я чего-нибудь не понимаю? Можно бы
напрямую спросить, но этот язык себе скорей откусит, чем сознается".
Улик-то более чем достаточно.
уставился на собеседника.
каждой своей иголкой дикобраз превратился в ласково-го, пушистого зверька.
выражение, что Лядащев подумал подозрительно: "Что еще придумал этот хорек?
Или он так откровенно просит взятку?"
не сразу понял, что Лядащев опасен, а когда понял, то призадумался. В Тайной
канцелярии знали, что когда-то у него были свои, особые отношения с
Бестужевым, и хоть сошел Василий Федорович с тропы сыска, кто может
поручиться, что не наплетет он канцлеру всякого вздора. Тем более, что о
подмене Сакромозо, как и догадывался этот умник, Бестужеву еще не было
доложено. Сразу надо было рапорт написать, но ведь страшно! Кто знает, как
отреагирует на это канцлер?
за услуги. Хотя зачем ему деньги, он богат. Темны чужие души. Господи...
Если он деньги в сундук складывает, то их никогда не бывает' слишком много.
Знать бы, как к нему попала эта проклятая записка с приглашением Сакромозо
во дворец...
окошка запах бальзамных тополей. Если Лядащев не отвя-жется, то почему бы не
заставить его работать на себя? Василий Федорович ведь сам рвется к делу, не
требуя за это ни денег, ни лавров.
Помогите распутать сей клубок. Моей скромной натуры на это недостаточно. А
улики таковы...
Вторая улика -- тоже письмо, в котором прямо говорилось, что Никита Оленев
был знаком с купцом Гольденбергом еще в Гер-мании, что имел с ним дела, а
именно: занимал у него под проценты большие суммы, денег, и что к убийству
оного Гольденберга Оленев имеет прямое касательство.
не могу.
же,--строго сказал Лядащев.--Кто писал донос?
причастности к убийству некоего Белова Александра. Лядащев даже подпрыгнул
от неожиданности.
канцелярист.-- Я уж буду совсем откровенен. За домом графа Лестока учинена
слежка.
переулке, замечен поручик Белов, который, как известно, в друзьях дома не
состоит и к медицине отношения не имеет.
как-то просто, по-человечески, мол, сочувствует он этим беловым-оленевым, да
как им помочь, если они сами в огонь лезут.
скрывал бешенство. Зол он был и на Белова. Что у него за мерзкая привычка
хитрить и не договаривать? Уши бы оборвать этому любимцу двора и баловню
судьбы! Ведь говорил же он ему -- не шляйся к Лестоку, что ты там потерял?
Глубочайшее раздраже-ние вызвал и' этот барчук холеный Оленев -- кой черт.
он поперся во дворец? Ну ладно, любовь... Но зачем под чужим именем под
арест идти? Может быть, его вынудили? Но кто?
двух друзей, даже мысленно не поставил вопроса: "Положим, они прусские
шпионы..." Все это смешно, глупо и не бо-лее. Но Василий Федорович знал цену
уликам, знал, в какие цепкие руки они попадают в Тайной канцелярии, и был
отчаянно зол на случай, на бестолковую насмешницу Фортуну.
мол...-- Дементий Палыч скрипнул зубами.
иль убийство?
из двух обвинений достаточно, чтоб под кнут и в Сибирь.-- Он по-старушечьи
собрал в узелок красивые губы и добавил уко-ризненно:-- А вы говорите
невиновен.
дождем небо.
не огранка, он был бы похож на огромную каплю воды, зачерпнутой где-нибудь в
Средиземном море ,или в Ин-дийском океане.
детский оттенок, словно вобрали они в себя экзотическую лазурь. Быстрым,
Русанов Владислав
Куликов Роман
Орлов Алекс
Жюль Верн
Грабб Джеф
Шилова Юлия