крыльцо, Никита.
вскочил с лавки, вспомнив, что с этой минуты он не школяр навигацкой школы и
будущий гардемарин, а скромный помощник парфюмера и лекаря: -- Никита, вели
закладывать карету!
Гаврилы. На все расспросы дворня отвечала, что камердинер с большой сумой и
посохом ушел с мызы ранним утром.
думаю, он отправился на сбор местных компонентов, то есть трав.
спросил Алеша, удивляясь, что столь простая мысль не приходила ему в голову.
заставит. Он князь или не князь?
заставить. И потом, он очень боится Черкасской...
хлама большой, грубо сколоченный стол и начал неторопливо опорожнять
холщовую суму.
которой он выкладывал на стол сухие травы и очищенные от земли корневища,
была такая значимость, что друзья, собиравшиеся обрушить на голову Гаврилы
весь свой гнев, нерешительно топтались рядом и молча, с некоторой
ошеломленностью смотрели на приобретенные Гаврилой богатства. Как-то
получалось, что они: три смелых молодых человека, готовых к осуществлению
грандиозных замыслов, вдруг потускнели рядом с камердинером, который не
мучился все утро от безделья, не убивал время, а занимался полезной работой
и теперь был глубоко уверен в уважении к себе и к своему делу.
корни.
если мазать. Внутрь не принимать. Оч-чень ядовита.
спросил Саша, как всегда смотря в существо вопроса.
семян. -- Белена. Настойку делать... маслица подсолнечного или конопляного
влить -- и готово. Мажь... Только вы ее, Александр Федорович, руками не
трогайте, оч-чень ядовита.
желая приобщиться к сложной науке врачевания, уверенно сказал:
травить ли кого собрался?
можно было однозначно: "Если надо, то и отравим. Нам, химикам, все по плечу!
"
Аглае Назаровне Черкасской. Лечить ее будешь. Понял?
режете без ножа, -- спокойно сказал Гаврила, не секунды не веря, что такое
дикое предложение можно высказать всерьез, и продолжая сортировать растения.
не пойду. Лучше дома погибать.
Нам очень нужно попасть в дом Черкасских, а без тебя мы не сможем этого
сделать.
Гаврила понял, что страшный визит в дом Черкасских неотвратим и что он
пойдет туда не один, то перестал причитать и охать.
барина на Голгофу.
только он назвал себя лакею, его сразу схватили с двух сторон под руки и
поволокли по длинной анфиладе комнат. Алексей еле поспевал за бегущими
гайдуками. Маленькая заминка у высокой двери, и Гаврила уже стоит на коленях
перед крытым ковром возвышением, увенчанным креслом и восседающей на нем
роскошной барыней.
комнату, словно не из женской гортани выходил этот голос, а сам
Зевс-вседержитель гаркнул под небесными сводами на провинившихся смертных.
Но дальнейшие фразы утратили грозную торжественность первого окрика. Ругань,
настолько цветистая и смелая, что могла бы украсить любого забулдыгу и
пирата, но никак не трон, на котором восседала велеречивая княгиня, полилась
на Гаврилу сплошным мутным потоком. Потом тяжелый вздох, минутная пауза, и
голос опять обрел царское спокойствие.
дрожал, но держался он с полным достоинством, -- я с помощником, --
небрежный кивок в сторону оробевшего Алеши, -- сразу же пошел в лоно лесов,
дабы собрать нужные для лечения противоядия. -- И он выразительно встряхнул
в руке холщовую сумку. -- Теперь я приехал, дабы находиться в доме неотлучно
до полного выздоровления вашего сиятельства. -- И Гаврила осмелился
взглянуть на княгиню Черкасскую.
обычно худое и смуглое, а теперь одутловатое и болезненно красное,
напоминало маскарадную маску. На иссиня-черных взбитых волосах топорщился
кружевной чепец.
золототканом, жестком, сильно декольтированном платье.
ручками и огромной, казавшейся еще больше из-за кудрявого рыжего парика,
головой. Лицо карлицы было тоже отечным и язвенным -- видно, зловредные
румяна коснулись и ее морщинистых щек.
стрельнула в Гаврилу озорными синими глазами.
сосредоточен на что-то злобно бормочущей княгине. "Я тебе поору,
бесстыдница, -- думал он, твердо выдерживая горящий, с сумасшедшинкой
взгляд. -- Ты-то мне никак не нужна, а я -- спасение твое. Ишь как
личность-то покорежило! " Страх совсем пропал, будто его и не было. Гаврила
встал на ноги и спокойно, по-домашнему, сказал:
платьице это златотканое -- снять. Тяжел наряд, когда покой нужен.
звонче захохотала.
карлица в отрывистых этих словах, потому что перестала гугнить и хихикать, а
подперла щеку маленьким кулачком и затихла, i грустно глядя на Алексея.
распоряжения Гаврила. -- Да пусть принесут туда горячей и холодной воды.
них с величайшими предосторожностями, невообрази- k мым гвалтом и даже
потасовками между старухами-приживалками усадили княгиню и торжественно,
словно царицу Египетскую, повлекли из комнаты.
карлицу.
княгиню раздевали, укладывали на огромную кровать, Алексей стоял подле
карлицы и обдумывал, как бы половчее спросить про князя. Аглая Назаровна
ругалась, стонала, приживалки вопили на все лады, горничная разбила кувшин с
водой, облила барский подол, за что тут же была награждена пощечиной. Ни
секунды не медля, горничная передала этот подарок сенной девке, та вручила
пощечину казачку...
плечо.
Каргалов Вадим
Лукьяненко Сергей
Орловский Гай Юлий
Андреев Николай
Кервуд Оливер Дж.
Белов Вольф