пробиваться вслепую по этой трясине. Итак, мы вернулись к берегу бухты
и, вглядываясь сквозь частые заросли, увидели, что туман окончательно
рассеялся, что на "Саре" поднят королевский флаг, но незаметно никаких
приготовлений к отплытию. Положение наше было крайне рискованным. За-
держка на болоте грозила болезнью: мы так стремились унести возможно
больше добычи, что почти не захватили с собой провизии; к тому же,
весьма желательно было как можно скорее уйти от опасного соседства и
добраться до поселений раньше, чем туда дойдет известие о захвате нашего
корабля. А против всех этих доводов можно было выставить только риско-
ванность путешествия по болоту. Вполне естественно, что мы решили проби-
ваться.
то, или, вернее, когда стали нащупывать этот путь по компасу. Даттон шел
впереди с компасом, а кто-нибудь из нас троих нес его часть сокровищ.
Надо ли говорить, как зорко он следил за своим тылом, - ведь ему приш-
лось доверить нам все свое достояние. Заросли были непролазные, почва
топкая, так что мы то и дело увязали в ней и должны были обходить гиблое
место, к тому же жара стояла нестерпимая, нечем было дышать, и тучи мос-
китов окружали каждого из нас. Часто отмечалось, насколько лучше родови-
тые джентльмены выносят усталость, чем выходцы из черни. Известно, нап-
ример, что офицеры, принужденные месить грязь наравне со своими солдата-
ми, посрамляют их своей выдержкой. Так было и в этом случае: с одной
стороны были Баллантрэ и я - джентльмены родовитейших семей, а с другой
- простой моряк Грэди, человек богатырского телосложения. О Даттоне го-
ворить не приходится этот, нужно признать, держался не хуже нас [22].
Что касается Грэди, то он вскоре принялся оплакивать свою судьбу, плелся
все время в хвосте, отказался в свой черед нести добавочный тюк, все
время клянчил рома (которого у нас оставалось слишком мало) и, наконец,
даже стал грозить пистолетом, требуя, чтобы мы дали ему отдохнуть. Ко-
нечно, Баллантрэ справился бы с ним, но я убедил его дать поблажку; мы
сделали привал и подкрепились едой. Но и это не помогло. Опять Грэди
сразу же оказался в хвосте, стеная и оплакивая свой жребий... Наконец,
по собственной небрежности, он, должно быть, уклонился от проложенных
нами следов и попал в окно, затянутое травою. Прежде чем мы успели прий-
ти к нему на помощь, он со страшным воплем погрузился в хлябь, и тут же
она засосала его со всей его добычей. Его судьба и прежде всего этот
вопль потрясли нас до глубины души, но, вообще говоря, это было к лучше-
му и способствовало нашему спасению, потому что Даттон после этого решил
взобраться на дерево, чтобы осмотреть местность. Его радостный возглас
заставил и меня подняться к нему, и он показал мне возвышенность, по ко-
торой, как он знал, проходила тропа. Теперь Даттон шел, отбросив всякую
осторожность, и вскоре мы увидели, как у него увязла одна нога; он выта-
щил ее и снова увяз, уже обеими. Он повернул к нам побледневшее лицо.
пояса и выхватив пистолет, он крикнул:
он скинул свои тюк и тюк Даттона, который нес в свой черед. - Не подхо-
дите, если мы не позовем вас, - сказал он мне и пошел один к увязнувшему
Даттону. Тот стоял, не двигаясь и все еще сжимая пистолет. Страшно было
смотреть на его искаженное ужасом лицо.
сейчас же погрузился и исчез. С проклятиями Даттон потянулся к нему,
чтобы подхватить, и, воспользовавшись тем, что он нагнулся, Баллантрэ
вонзил ему кинжал между лопаток. Даттон взмахнул руками, то ли от боли,
то ли защищаясь, и через мгновение, согнувшись, ткнулся лицом в тину.
он вернулся ко мне. Видя, как я дрожу, он сказал:
ны. Ведь это лишь законное воздаяние пирату. Вот мы и стряхнули послед-
ние отрепья "Сары". Кто теперь может обличить нас в соучастии?
ности было настолько потрясено бесчеловечностью его поступка, что у меня
дух перехватывало и я едва мог говорить.
проходит тропа, на что он нам больше нужен? Вы должны признать, что неп-
ростительно было бы упустить такой случай.
слез, которых, по-моему, не должен стыдиться и самый храбрый человек.
Только подкрепившись ромом, я смог двинуться дальше. Повторяю, что я не
стыжусь этого благородного волнения: милосердие украшает воина. Все же я
не могу безоговорочно порицать Баллантрэ: ведь он действительно спас нас
обоих. Мы без дальнейших превратностей вышли на тропу и в тот же вечер
еще до заката добрались до конца болота.
опушке соснового леса мы свалились на сухой песок, еще нагретый солнцем,
и тотчас же уснули.
что от разговоров чуть было не перешли к драке. Мы были теперь затеряны
на побережье южных провинций, в тысячах миль от французских поселений,
нам предстояло трудное путешествие и неисчислимые опасности, и как раз в
такое время человек особенно нуждается в друге. А Баллантрэ как будто
вовсе утерял даже вежливость обхождения. Правда, изумляться тут нечему,
принимая во внимание долгий срок, проведенный нами среди морских разбой-
ников. Но как бы то ни было, говорил он со мной очень резко, и ни один
джентльмен не стерпел бы подобного обращения. Я высказал ему свое недо-
вольство, но он молча отошел в сторону, а когда я последовал за ним,
продолжая усовещивать его, он остановил меня движением руки.
но никакие клятвы в мире не заставили бы меня выслушивать подобные речи,
если бы не искреннее мое расположение к вам. Вы не должны в нем сомне-
ваться. В самом деле, Даттона я должен был взять с собой, потому что он
знал, как найти тропу, а Грэди - потому, что Даттон не желал идти без
него. Но что мне за смысл было брать с собой вас? Уже один ваш проклятый
ирландский говор для меня постоянная опасность. В сущности, вам следова-
ло бы сидеть в кандалах, а вы еще вздумали ссориться со мной, как малое
дитя из-за игрушки.
меня и до сих пор как-то не вяжется с джентльменским обликом моего дру-
га. Я поставил ему на вид его собственный шотландский акцент, не такой
резкий, как приходится иногда слышать, но все же в достаточной мере вар-
варский и неприятный для слуха, как я ему напрямик и сказал. Не знаю,
чем кончилось бы дело, если бы не внезапная угроза, которая всполошила
нас.
ночлега с распакованными тюками и раскиданными монетами осталось между
нами и опушкой, откуда и появился нежданный гость. По крайней мере сей-
час он стоял там - рослый парень с топором на плече - и, широко разинув
рот, глазел то на наши сокровища у своих ног, то на нас, в разгаре спора
схватившихся за оружие. Но как только мы заметили его, он сейчас же пус-
тился бежать и скрылся между сосен.
женными моряками, ссорящимися над грудой денег неподалеку от того места,
где был захвачен пиратский корабль, - такая весть могла поднять против
нас всю округу. Ссора наша не то что прекратилась - мы попросту о ней
забыли. В мгновение ока мы собрали свои тюки и пустились бежать, сколько
хватало духу. Но беда была в том, что мы не знали, куда нам спасаться, и
каждый раз возвращались к тем же местам. Правда, Баллантрэ выведал, что
мог, у Даттона, но трудно находить путь с чужих слов, и куда бы мы ни
поворачивали, в конце концов перед нами, пускай под новым углом, рассти-
лалась все та же гладь широкого устья.
дюны увидели, что снова отрезаны от суши еще одним ответвлением залива.
Но на этот раз перед нами открылась бухточка, не похожая на прочие; она
глубоко вдавалась в скалы, и берега ее были так круты, что маленькое
судно пришлось накрепко пришвартовать к скале, а сходни перекинуть с
борта прямо на берег. Тут команда развела костер и сидела у огня за
едой. Корабль по виду напоминал торговые суда, которые строят на Бер-
мудских островах.
точным поводом для того, чтобы вся округа бросилась за нами в погоню.
Кроме того, становилось очевидно, что мы находимся на каком-то полуост-
рове со многими пальцеобразными выступами; а перемычка возле запястья,
по которой нам сразу же следовало перебраться на материк, теперь, навер-
ное, уже была под охраной. Все это побудило нас действовать смелее. Мы
отлежались среди кустов на вершине дюны, беспрестанно озираясь, не поя-
вилась ли уже погоня, а немного отдышавшись и приведя в порядок платье,
спустились вниз к костру, стараясь держаться как можно непринужденнее.
Нью-Йорк, - имени его я теперь не могу припомнить. Со своей командой из
негров он вел корабль с ценным грузом домой из Вест-Индии. Мы были очень
изумлены, узнав, что он укрылся здесь из страха перед "Сарой". Мы никак
не ожидали, что так широко разнеслась молва о наших подвигах. Как только
купец услышал, что "Сара" наша захвачена, он сейчас же вскочил, угостил
нас ромом за хорошую весть и послал своих негров поднимать паруса. Со
Никитин Юрий
Акунин Борис
Соломатина Татьяна
Белогорский Евгений
Сапковский Анджей
Шилова Юлия