дошло, что мне теперь нужно придерживать язык и вообще поменьше позволять
себе в присутствии этой строгой вундерфемины, недавно вылупившейся из
хамоватого вундеркинда.
актерства.
если есть соперник по обладанию. Элементарная истина.
"Фарбен Индустри"?
шестьсот тысяч сто три доллара плюс-минус десять центов. По моим
стандартам, ты голодранец.
капиталах.
чертов проказник слишком много пережил на протяжении суток, и мозги у него
соответственно разъехались в разные стороны. Надо найти его и успокоить.
Очевидно, он где-то на территории лаборатории или в университете. Работа
для тебя, Фе. Разыщи его.
вигвам, нам предстоит малоприятное общение с его волчищами. Тут нам не
обойтись без М'банту - у него сноровка в этой области. С другой стороны,
Вождь мог улизнуть в Центр исследования биочастиц, чтобы получить
консультацию по возникшим вопросам. Эдисон, займись этим Центром.
на свое открытие.
стресс Благоуханная Песня, займись питейными заведениями.
злачные места! Ухохочешься!
ничтожная доля вероятности, что он опять впал где-нибудь в состояние
полного оцепенения. Пусть Борджиа отработает эту версию.
куда предстоит стекаться информации. Согласны?
Сперва мне показалось, что она просто старается справиться с истерикой, но
она начала хватать воздух ртом и синеть.
воздух из сферы. Она задыхается от нехватки кислорода.
когти.
наружу, где нас встретила дюжина разъяренных экспериментаторов,
возмущенных тем, что "разные посторонние типы засоряют чистые камеры". На
всех не угодишь.
прорабатывая все версии его исчезновения, а я и не подумал идти домой. У
меня было очень твердое подозрение касательно того, куда смылся Вождь, и я
сел в поезд до индейской резервации Эри. Впрочем, я не преминул позвонить
капитану Немо и как следует проинструктировать его.
Земли - размером с лунный кратер: двести сорок миль в длину, шестьдесят в
ширину и двести футов в глубину. Пересохшее бывшее озеро служило
отвратительной помойной ямой, куда вся страна сливала отравленные стоки
замечательных заводов, работающих на замечательное завтра. Эта резервация
была бескорыстным даром правительства американским индейцам - дно озера
Эри отдали им в вечное пользование до той поры, пока Конгресс не решит
отнять и эти девять тысяч квадратных миль сущего ада.
Фантастичность этого зрелища кружила мне голову: пестрое одеяло маковых
полей, сияющих всеми красками - красные, оранжевые, желтые, зеленые,
голубые, фиолетовые. Словно радуга рассыпалась осколками по земле. Все
прежде зловонные каналы выложены плитами. На дне бывшего озера высились
викиапы - разновидность традиционных индейских вигвамов. Только эти
строения были не глинобитные, как встарь, а из современных материалом, с
применением мрамора, гранита и известнякового туфа. Вымощенные плитняком
дороги пересекали во всех направлениях пространство резервации, обнесенной
по границам оградой, создающей мощное электромагнитное поле, которое
отшвыривало незваных гостей. Если вы умудрялись прорваться к самой ограде,
вас парализовывал удар тока.
любезности и говорили только на своем родном языке. С ними я не сумел
потрепаться. Только настойчиво повторял "Секвойя". Ребята покалякали пару
минут по телефону с кем-то, потом начальник стражи дал мне проводника и
усадил в машину на воздушной подушке. Проводник подвез меня к развилке
дорог, а затем по узкой дорожке к роскошному викиапу, украшенному зверским
количеством мрамора. Он указал мне на широкоплечего парня в набедренной
повязке, который грелся на солнышке, прислонившись спиной к мраморной
стене. Это был Секвойя.
мне, что надо подстраиваться под здешний неспешный темп жизни. Проф сидел
как истукан - молча и не двигаясь. Ну и я стал разыгрывать каменного
болвана. Правда, мне это надоело до чертиков уже через минуты. Секвойя
никуда не торопился, ну и я исправно изображал из себя овощ. Насколько он
погружен в мысли о великом прошлом своего народа, я понял но тому, как он
лениво повернулся на бок и, не вставая, помочился. После этого опять
привалился спиной к стене. Я не последовал его примеру - есть же предел!
Медитация медитацией, но у меня с XIX века сохранились кое-какие остатки
английского воспитания.
стыдно), прежде чем Вождь медленно поднялся на ноги. Я даже не
пошевелился, пока он не протянул руку, чтобы помочь мне встать. Я
проследовал за ним в викиап.
городской вигвам профа. Множество комнат, выстланный плитами пол, кругом
кожи и шкуры, ковры, роскошные вещи из серебра, много фарфора. Секвойя не
врал: местные краснокожие жили действительно богато.
Папа - величавый, сердечный, в еще большей степени похожий на Линкольна (я
всегда подозревал, что в жилах Честного Авраама течет и индейская кровь).
Мама - крупная и сдобная, так и хотелось зарыться в нее, если у тебя
какие-то неприятности. Сестра - лет шестнадцати-восемнадцати, до того
застенчивая, что я так и не сумел ее разглядеть, потому что она не
поднимала головы. Двое малолетних братьев, которые сперва обалдели, когда
увидели меня, а потом бросились со смехом щупать и теребить - было ясно,
что они впервые общаются с белокожим.
поклон папочке, поцеловал руку мамочке, поцеловал руку сестричке (после
чего она вспыхнула и опрометью выбежала из комнаты), потрепал мальчишек по
головам, дал им по монетке и какие-то безделки, выуженные из карманов.
Сами понимаете, все это я проделал молчком, не зная ни слова по-черокски.
Но, похоже, мои усилия Секвойя оценил положительно, и в его голосе
прозвучали дружественные нотки, когда он пояснял своей семье, кто я такой.
в штате Каролина и сохранили кое-что из обычаев прибрежного народа - это
сказывалось на обеденном столе: суп из мидий, крупные креветки, кушанья из
плодов окры, мамалыга и прочая экзотика. Зато никакой пластиковой посуды,
только тончайший фарфор и серебро - не хухры-мухры! Когда я предложил
помочь вымыть посуду, мамочка рассмеялась и добродушно выгнала меня прочь
из кухни, а сестра при этом покраснела аж до начала грудок. Секвойя
прогнал мальчишек, которые с воинственными кличами лазили по мне, как по
дереву, и вывел меня из викиапа.
остановился и зашагал по тропинке с таким уверенно-хозяйским видом, будто
ему принадлежала вся резервация. Мы неспешно прогуливались. Легкий ветерок
доносил до нас разнообразные ароматы цветущего мака.
исследуют все версии, но я спросил у своего сердца - и получил ответ.
Шилова Юлия
Глуховский Дмитрий
Сертаков Виталий
Афанасьев Роман
Свержин Владимир
Сертаков Виталий