заметила Нормана, сидящего у стены со скрещенными ногами. Вспышка была
слишком короткой, чтобы в деталях рассмотреть его, но все же она
поняла, что за штуковина на его лице: резиновая маска по-идиотски
ухмыляющегося быка. Кольцо крови - ее крови - обрамляло дыру рта. Рози
увидела направленный на нее взгляд затравленных глаз Нормана, глаз
пещерного дикаря, готового броситься в решающее сражение, исход
которого предрешен заранее: смерть.
втащила Билла в комнату и захлопнула за собой дверь. Комнату наполняли
тени, туман приглушил свет уличного фонаря, от которого на полу обычно
оставался четкий прямоугольник, и тем не менее комната после мрака
вестибюля, лестницы и коридора показалась ей почти ярко освещенной.
мерцавший в полутьме на тумбочке рядом с лампой.
глупо. - Я сделала это сама, одной лишь мысли о браслете оказалось
достаточно, чтобы..."
слышала старой знакомой миссис Практичность-Благоразумие. -
Разумеется, ты сделала все сама, в браслете никогда не таилось никакой
силы, никогда, сила всегда находилась в {ней}, сила всегда была в..."
иначе можно забрести в непролазные дебри. Тем более, что ее внимание
отвлек новый поворот событий: Норман бросился на таран двери, как
грузовой поезд. Дешевая фанера затрещала под его напором; дверь
жалобно застонала на петлях. Чуть дальше раздавались жалобные
завывания и всхлипы соседа, которого Рози никогда раньше не встречала.
куда идти..."
- слишком сильный, чтобы закончить фразу. Впрочем, у нее все равно нет
времени на выслушивание подобной чепухи. Пожалуй, позже его
предложение будет иметь смысл, но в данный момент единственное, о чем
следует думать, - это каким образом избежать смерти через несколько
секунд. Настало время ей позаботиться о нем, найти убежище... а это
значит увести его туда, где безопасно. Туда, где безопасно для них
{обоих}.
же прольется, заполняя собой тесное пространство комнаты, как в ту
ночь, когда она проснулась от раскатов грома. В комнату ворвутся
ослепительные солнечные лучи, заставляя их плотно закрыть привыкшие к
темноте глаза...
более - совершенно пустого шкафа, ибо те предметы одежды, которые
хранились в нем раньше, свитер и пара кроссовок, сейчас были на ней.
Ну да, картина находится там, где она оставила ее, но не увеличилась в
размерах, не изменилась как-то еще, короче, она была такой же, как и
прежде. Всего-навсего картина, выдранная из рамы, средней паршивости
полотно, каких полным-полно на дальних полках антикварных магазинов,
на блошиных рынках и в ломбардах. Не более того.
фанера затрещала гораздо громче; от деревянной коробки отлетела щепка
и упала на пол. Еще несколько ударов, и дело сделано; наверное, хватит
двух-трех. Двери меблированных комнат не рассчитаны на то, чтобы
противостоять безумию.
предназначалась мне, и это не просто картина, черт бы ее побрал! Через
нее открывается вход в совершенно иной мир! Я {знаю, потому что мне
достался ее браслет}!
к тумбочке и схватила браслет. Он показался ей еще тяжелее, чем
раньше. И он был горячий.
держался руками за шею. Ей показалось, что с уголка его рта стекает
кровь. - Рози, мы должны позвонить в...
комнату... только оно оказалось не настолько ярким, чтобы
соответствовать памятному солнечному полдню. Расползаясь тонким
шлейфом по полу, комнату заливал лунный свет, исходящий из встроенного
шкафа. Держа браслет в руке, Рози приблизилась к Биллу и заглянула в
шкаф. Там, где должна была находиться задняя стенка, возвышалась
вершина холма, покрытая волнующейся под неустанным ночным бризом
густой высокой травой, чуть дальше вырисовывались четкие линии и
колонны поблескивающего в лучах луны храма. А над всей этой картиной
сверкающей серебряной монетой в пурпурно-черном небе висела луна.
сегодня
детеныши спят под корнями вывороченного из земли дерева, задирающая
морду к небу и глядящая на луну своими черными блестящими глазками.
серебрил его кожу.
продолжали шевелиться, но он больше не произнес ни звука. Она взяла
его за руку.
жалко. Это пробудило в ней противоречивые чувства: раздражение,
вызванное его по-коровьи замедленной реакцией, и безмерную любовь -
почти материнскую, - похожую на бушующий в сознании пожар. Она защитит
его. Да. Да. Она спасет его от смерти; ценой собственной жизни, если
на то пошло.
она. - Доверься мне, как я доверилась тебе, когда ты вел мотоцикл.
Положись на меня и иди за мной. {Нам надо торопиться}!
указательном пальце левой. На мгновение он воспротивился ее усилиям,
но в этот момент за дверью раздался крик Нормана, и дверь затрещала
под его ударом. Вскрикнув от испуга и злости, Рози крепче сжала руку
Билла. Она втащила его в шкаф и в залитый лунным светом мир,
раскинувшийся перед ними.
лестницу вешалкой. Норман умудрился заплутаться в ней; правда, не он
сам, а плащ, который ему так нравился. Один крючок вешалки застрял в
петле для пуговицы - лучший фокус недели! - другой влез в карман с
нахальством неопытного вора, пытающегося выудить бумажник. Третий
медный крючок, словно палец садиста, воткнулся в самую уязвимую точку
на теле мужчины. Рыча и проклиная ее на чем свет стоит, он попытался
броситься вперед и вверх. Отвратительная вешалка вцепилась в него
всеми щупальцами, не желая выпускать добычу, а волочить ее за собой,
как выяснилось, не было никакой возможности; одна лапа просунулась
между перилами лестницы, удерживая его, как якорь.
заперлась в своей конуре с сосунком. Ему необходимо добраться до них
раньше. Норман не сомневался, что, если потребуется, без особого труда
выбьет дверь, за свою карьеру полицейского ему довелось взломать не
один десяток дверей, причем с некоторыми пришлось повозиться, однако в
данной ситуации главное - время. Он не хотел стрелять в нее, такая
смерть была бы слишком быстрой и легкой для Роуз и ей подобных, но
если путь, по которому он следует, не выровняется в ближайшее время,
то, возможно, иного выбора не останется. Какой позор! Какое
разочарование!
Я в форме, я отдохнул, я готов!
голову, вдыхая запах мочи и резины. Как ни странно, запах оказался не
таким уж и противным; более того, если с ним свыкнуться, он даже
приятен. Во всяком случае, запах оказал успокаивающее воздействие.
пистолетом в руке побежал вверх по лестнице. Проклятая вешалка
треснула под тяжестью его ног, наградив, однако, напоследок
чувствительным тычком в левую коленную чашечку. Норман не почувствовал
боли. Он улыбался под маской и дико щелкал зубами, получая
удовольствие от звука, похожего на стук сталкивающихся бильярдных
шаров.
встать на ноги, но колено, в которое угодило щупальце вешалки,
предательски подогнулось. - Остановись там, где стоишь. Даже не
пытайся убежать. Я только хочу поговорить с тобой.
Он возобновил путь, продвигаясь на четвереньках, стараясь двигаться
как можно быстрее и шуметь как можно меньше. Наконец, почувствовав
Посняков Андрей
Акунин Борис
Ильин Андрей
Буркатовский Сергей
Шилова Юлия
Василенко Иван