с трудом. Всего их тридцать, целый взвод серых "Ундервудов". Они
пронумерованы, поэтому можно узнать, какая из них ваша. Звук никогда не
прекращается, с сентября до июня. У меня этот звук всегда ассоциируется
с ожиданием в приемной мистера Денвера или мистера Грейса, настоящего
алкоголика. Это напоминает мне фильмы о джунглях, где герой во время
сафари в одном из глухих уголков Африки говорит:
дурацкий барабанный бой прекращается, он смотрит недоуменно и говорит:
"Мне это не нравится. Слишком тихо".
меня, но секретарша, мисс Марбл, только засмеялась и сказала:
Денвер меня вызовет. И кто, вы думаете, сидел на соседнем стуле, если не
Эл Латроп, один из лучших друзей моего отца? Мы обменялись кривыми
улыбками. Он держал на коленях портфель, рядом лежала пачка учебников.
Раньше я никогда не видел его в костюме. Он и мой отец были заядлыми
охотниками. Убийцы грозных острозубых оленей и серых куропаток.
мероприятие, инициатором которого был мой отец, являлось частью
нескончаемой кампании "Сделать мужчину из моего сына".
которую был способен.
просматривала списки присутствующих возле соседней двери. Помощи ждать
не от кого. Он был совсем один с придурком Чарли Деккером, парнем,
который недавно чуть не убил преподавателя химии и физики.
было сорок лет, он лысел, под глазами были крокодильи мешки. Он ездил из
школы в школу в вагоне, груженном учебниками, и всего лишь раз в год, в
ноябре, позволял себе отдохнуть, отправляясь с моим отцом и друзьями на
охоту в верховья Алагаша. Однажды я поехал с ними. Мне было девять лет.
Когда я проснулся, все были вдребезги пьяны. Вот все, что было. Но этот
человек не был чудовищем. Он был всего лишь сорокалетним лысым мужиком и
пытался заработать бабки. И если я услышу, как он говорит, что убьет
свою жену, то я этому не поверю. В конце концов, именно у меня руки были
запачканы кровью.
момент - только момент - мне захотелось схватить его за горло, притянуть
его лицо к своему и завизжать в него: "Ты и мой отец, и все ваши друзья,
вам всем придется пойти туда со мной. Вам всем придется пойти со мной в
Грин Мэнтол, потому что вы все в ней, вы все в ней, вы все часть этого".
Тем не менее, я сел и продолжал смотреть на него, потея и вспоминая
старые времена.
Глава 5
течение многих лет. Мне приснилось, что я шел по темной глухой аллее, а
сзади подкрадывалось что-то неведомое, какой-то черный горбатый монстр,
скрипящий и тащившийся за мной. Монстр, один взгляд которого превратит
меня в сумасшедшего. Ужасный сон. Последний раз он снился мне в детстве.
Но сейчас я уже вырос. Мне девять лет.
своей постели. Было слишком тесно, отовсюду доносились различные запахи.
Я промерз до костей, что-то стесняло движения, и мне ужасно хотелось в
туалет.
моей кровати. На самом деле это была не кровать, а спальный мешок.
стены, отделявшей меня от него. - Трахающаяся - самое подходящее слово в
данном случае.
хотелось выходить.
бы знать.
невнятно, глотая слова. Меня снова охватил страх. Они были пьяны
вдребезги. - Я только выключил свет и представил себе, что я с женой
Деккера, - сказал Эл.
страха и съежиться в спальном мешке. О, Боже, мне ужасно хотелось в
туалет, хотелось выплеснуть лимонад, как хотите, так и называйте это. Но
я не мог выйти из палатки, так как они были пьяны.
Они сидели между тентом и костром, а их тени, высокие и странные,
проектировались на брезент. Казалось, что я присутствую на спектакле
театра теней. Я видел тень-бутылку, переходящую от одной тени руки к
следующей. - Знаешь ли ты, что я сделаю, если поймаю тебя с моей женой?
- спросил мой отец Эла.
Эл.
туда-сюда, словно ликующие насекомые. Они совсем не были похожи на
людей. Они выглядели как стадо молящихся богомолов, и я испугался.
сделаю, если застану тебя с моей женой?
вырезал из дерева. Я недавно видел, как он этим ножом потрошил оленя,
вонзив его по рукоятку в брюхо. Внутренности, от которых шел пар,
вывалились на ковер из иголок и мха. Огонь и угол, под которым отец
держал нож, превратили его в копье.
повалю его на спину и отрежу ему член.
обнял их. Мне никогда не хотелось в туалет так сильно, как сейчас. Ни до
того, ни после.
Он был ужасно пьян. Я даже мог сказать, какая тень принадлежала ему.
бревне возле огня.
кого-нибудь через черный вход, а?
- Ирокезы использовали ножи для разрезания носов. Идея состояла в том,
чтобы изобразить на лице половые органы. Таким образом, каждый человек в
племени мог видеть, какая часть тела приносит им больше всего бед, -
сказал мой отец.
кулак и наблюдал за тем, как тень от ножа медленно двигалась вперед и
назад. У меня началась страшная боль в желудке. Я могу напустить в
спальный мешок, если не потороплюсь.
Если все будут так поступать, то половина женщин в Пласервилле будет
иметь дыры в двух местах.
резок. На лице Ренди улыбка превратилась в гримасу.
Наливай.
ее проклятую голову.
холодный октябрьский воздух начал щипать мое тело, которое было
полностью обнаженным, не считая шорт. Казалось, что мой петушок хотел
вжаться в тело. Одна мысль все вращалась и вращалась в моем мозгу - я
догадываюсь, что еще не проснулся полностью - и вся беседа казалась мне
сном, возможно, про должением сна про скрипящего монстра из аллеи. Когда
я был маленьким, я забирался в мамину постель после того, как отец
надевал униформу и уезжал на работу. Я использовал эту возможность,
чтобы поспать возле нее часок или полтора до завтрака.
хотел находиться здесь, в этих лесах, в семидесяти милях от ближайшего
города, с этими пьяными мужиками. Я хотел к маме. Я вылез из палатки.
Отец повернулся мне навстречу. Он все еще держал в руке охотничий нож.
Он посмотрел на меня, я посмотрел на него. Я никогда не забуду этого
зрелища. Мой отец с красноватой небритой щетиной на лице, в охотничьей
Прозоров Александр
Елманов Валерий
Андреев Николай
Эриксон Стивен
Жюль Верн
Конюшевский Владислав