получили приказ, который парализовал их: директоров нельзя было беспокоить
ни под каким предлогом. Реми пытался нарушить этот приказ, но безуспешно. И
сейчас он вернулся после очередной попытки. На его лице было написано
замешательство.
меня, его глаза чуть не вылезли из орбит. Я думал, он меня ударит. Я не смог
промолвить ни слова, и знаете, что он заорал: "У вас есть английская
булавка?" - "Нет", - ответил я. "Тогда оставьте меня в покое!" - опять
закричал он. Я пытался ему объяснить, что случилось на сцене, но он только
повторял: "Английскую булавку! Достаньте мне английскую булавку, сейчас же!"
Рассыльный, который услышал это, - он смеялся во всю мощь своих легких, -
прибежал с английской булавкой, и, получив ее, Мушармен захлопнул дверь
перед моим носом. Вот и все!
ни о чем не думал, кроме как о булавке. Было такое впечатление, что если бы
ему не дали ее сразу, он умер бы от апоплексического удара. Все это
противоестественно. Наши директора сошли с ума. - И Реми, недовольный,
добавил: - Так продолжаться дальше не может! Я не привык, чтобы со мной
обращались подобным образом.
Габриэль подает ему знаки, чтобы он молчал, промолчал. Он чувствовал, что
вся ответственность ложится на него, пока Ришар и Мушармен все еще не
появились. В конце концов Мерсье не смог больше сдерживать себя.
потому что это необходимо! Неизвестно, что на уме у призрака!
все известно. - И он ушел.
рассказать полиции? Вы не отвечаете, Габриэль, значит, вы тоже с ним заодно.
Вам лучше рассказать мне обо всем, если не хотите, чтобы я объявил, что вы
все посходили с ума! Да, с ума!
непристойным возмущением.
и Мушармен вели себя как помешанные!
И что мсье Парабис, управляющий "Кредит Сентраль", ничего не видел? И что у
посла де ла Бордери глаза были закрыты?
Габриэль.
сделали! Вы и Мерсье присутствовали там! Вы были единственными, кто не
смеялся!
- жест, который, очевидно, должен был дать понять, что он не заинтересован в
этом деле.
близко подходил к ним, - Что? Они не позволяют приближаться к ним?
ним? Это, несомненно, странно!
только раки передвигаются таким образом.
во время антракта после сцены в саду, когда я подошел к Ришару, чтобы пожать
ему руку, Мушармен быстро прошептал мне: "Уходите! Уходите! Что бы то ни
было, не прикасайтесь к нему!" Они, что же, думают, у меня чума?
вероятно, видели, как Мушармен встал между ними и громко сказал:
"Пожалуйста, мсье, не прикасайтесь к мсье Ришару!" - Поразительно! И что же
сделал Ришар?
ним никого не было, и пошел задом наперед!
лестнице таким образом. Если они не сумасшедшие, то скажите мне тогда, что
все это значит?
убежденности.
нахмурился, сжал губы и склонился к уху Габриэля:
Мерсье тоже несете ответственность.
комнату отдыха некоторое время назад, Мерсье взял ее под руку и поспешно
увел?
кабинет Мерсье. И в"тех пор никто не видел мадам Жири.
мимо его дверей. Они слышат крики:
стал кричать им: "Это очень серьезно! Откройте дверь! Это я, Мерсье!" Я
услышал шаги, потом дверь открылась, и я увидел Мушармена. Он был очень
бледен. "Чего вы хотите?" - спросил он. Я сказал:
дрожь.
засмеяться, если бы они не увидели молодого человека со скорбным лицом,
способным вызвать только жалость. Это был виконт Рауль де Шаньи.
Глава 16
Кристина! Кристина!
обвинить в этом Эрика. У него больше не оставалось никаких сомнений в почти
сверхъестественной силе Ангела музыки в этом королевстве Оперы, где он
установил свою дьявольскую власть.
так же как она, все еще дрожащая от божественной экзальтации, одетая в белый
саван, должно быть, взывала к нему из темной пропасти, в которую, словно
дикое животное свою добычу, унесло ее чудовище.
крики через хрупкие стены, которые отделяли его от мира. Он чутко
прислушивался. А потом опять блуждал по сцене как безумный. Если бы только
он мог сойти туда, вниз, вниз, вниз, в это царство тьмы, все входы в которое
были закрыты для него. Хрупкое препятствие, подмостки, обычно отходившие так
легко, что Рауль мог видеть пропасть, которая привлекала все его помыслы,
подмостки, скрипевшие под его шагами и распространявшие их звуки, словно эхо
в жуткой пустоте подвалов, - эти подмостки были теперь неподвижны. Более
того, казалось, они вообще никогда не сдвигались. И теперь лестницы, которые
вели под сцену, были закрыты для всех.
вероятно, что рассудок бедного жениха помутился.
Эрик, должно быть, волочил бедную невинную Кристину в свое отвратительное
логово, в спальню в стиле Луи-Филиппа, выходящую на адское подземное озеро.
всеохватывающего ужаса от горячего дыхания монстра?
Эрик, очевидно, раскрыл их секрет и узнал, что Кристина предала его. И
теперь мстит ей! После такого удара по самолюбию этот злой гений не
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Маккарти Кормак