стали видны ручейки серой слизи, которые сползали по стенам дыры и капали
вниз, в темноту.
проклято" и подал фонарик Дифин. "Держи. Свети на него. Понятно?" Она
кивнула. Рик ухватился за веревку, спустил ноги в дыру и пополз вниз.
своей тяжестью. Труба так вибрировала, что Рик догадался: несколько лишних
фунтов - и штуковина отломается от стены.
дотянуться до моих ног!
движения. Он боялся, что если еще хоть раз качнет трубу, то она сломается
- или подведут скользкие ладони. - О Господи, мои руки...
местом, где Коди держался за трубу. Коди понимал, что единственный выход -
сделать так, как сказал президент Гремучек, но силы быстро убывали, а
напряжение казалось чудовищным. Спинные мышцы превратились в холодные
пласты сплошного страдания, по грудной клетке растекалась колющая боль.
"Тянись, - велел себе паренек. - Тянись, и все. Сперва одной рукой, потом
другой." Он потянулся было - и его решимость рухнула, как сырой картон.
Паренек крепче стиснул пальцы, но даже такое незначительное движение
заставило трубу задрожать и застонать. Внутри у Коди все сжалось и
перевернулось. Он подумал "боюсь до усеру" и сказал:
вот-вот рванет его вниз.
начнешь звать? - Локетт не ответил. Рик почувствовал, что парень сдался. -
Эй, я с тобой разговариваю, кретин! Отвечай!
тут, внизу, и забыть, а, говнотряс?
бешено колотящимся сердцем попытался раскочегарить мышцы для новой
попытки, но рассудок подсказал ему, что стоит шелохнуться - и труба
рухнет.
были таковы: издевками можно взбесить Коди настолько, что он дотянется. -
Если б я знал, что ты такая баба, давным-давно накрутил бы тебе хвоста!
думала, ты правильный парень. Просто правильный.
не забивай. Ей нужны очки.
Однако сейчас Рик видел в этом возможность снять Коди с трубы. - Что,
неровно дышишь к моей сестренке а?
ничего не выйдет.
поставлю ногу на трубу. По моим прикидкам эта железка разломится пополам.
И ты, стало быть, либо хватаешься за меня, либо летишь вниз. Ясно?
ладонь и для начала поставил на трубу правую ногу.
начала прогибаться внутрь. Рик крикнул: "Цепляйся!"
почувствовал, что труба колышется, готовая рухнуть. Сейчас или никогда.
Пальцы не хотели разжиматься. В глаз Коди скатилась бисеринка пота, и
паренек зажмурился.
ноги. "Ну!" - подстегнул он, когда труба начала отрываться от стены и вниз
дождем посыпались земля и камни.
повис на одной руке, а правой потянулся к щиколотке Рика Хурадо. Мышцы
заныли от сильнейшей боли. Коди ухватился, крепко сжал пальцы - и вдруг
труба прогнулась, вырвалась из стены и в земляном ливне полетела вниз.
вцепился в нее. Теперь вся тяжесть приходилась на предплечья и плечи,
поскольку Коди держался за одну лодыжку Рика и пытался поймать вторую.
Ребята качались между покрытых слизью стен. Раздался приглушенный треск -
это еще пятнадцатью футами ниже ударилась о землю труба.
как затрещала под двойной тяжестью веревка - если бы перила наверху
обломились, обоим пришлось бы долго падать, - и вместе с висящим на нем
Коди подтянулся на пару футов. На руках вздулись мышцы и вены, в ушах
зашумело. Потом Коди ухватился за конец веревки, и Рику стало немного
легче.
оскальзываясь на медленно стекавшей по стене слизи. Коди попытался
последовать его примеру, преодолел примерно четыре фута, и тут руки
отказались ему служить. Он повис, а Рик вскарабкался наверх, подтянулся и
перевалился через порог дома.
вытянуть веревку. Другой рукой она держала Коди в луче фонарика. - Скорее!
- Настойчивость в ее голосе заставила лежавшего на животе Рика подняться и
заглянуть за край дыры.
который отворачивался от света. Погрузив руки в слизь и землю, он без
труда, словно альпинист, преодолевал подъем.
начал тянуть. Он сам был едва жив, а Локетт висел, как мешок.
стены, но слизь оказалась слишком густой.
вниз и увидел ухмыляющееся лицо Кошачьей Барыни.
рябой, серовато-желтой, как у сгнившей на солнце дохлой змеи. Она пыталась
загородиться парнишкой от света, прижимаясь животом к стене. Глаза
Кошачьей Барыни пылали холодным огнем. Она заговорила, и ее голос напомнил
Коди свист бьющего из прорванной трубы пара:
значение слова "ужас". Она тянула его к себе, все крепче сдавливая
холодными пальцами, впиваясь свободной рукой в слизь и землю. Рик
лихорадочно дернул веревку, и оцепенение слетело с Коди. Повинуясь
инстинкту, он лягнул Кошачью Барыню ногой в лицо. Ощущение было таким,
будто он саданул по кирпичу, однако изо рта чудовища полетела россыпь
выбитых иголок, а нос лопнул, как ракушка улитки.
Кошачьей Барыни прорвали башмак и прошлись по живому. В следующую секунду
он уже карабкался наверх, перебирая руками так шустро, будто родился
обезьяной, а Рик тянул веревку на себя. В результате Коди выбрался из дыры
настолько быстро, что налетел на Дифин и сбил ее с ног. Фонарик покатился
по крыльцу. Не вставая на ноги, Коди поскорее отполз от дыры, а Рик
отпустил веревку и отскочил от дверного проема. Он слышал сырое чавканье -
седоволосое существо лезло наверх.
фонарик и поползла за ним.
деревянную раму двери, и монстр принялся выбираться наружу. Вторая рука
зашарила в воздухе, отыскивая ноги Рика, и парнишка лихорадочно лягнул ее.
поблескивающее лицо твари. С булькающим криком, который, возможно, выражал
смесь ярости и боли, она вскинула руку, загораживая глаза. Несмотря на
это, тварь была очень близка к тому, чтобы выбраться из дыры целиком. Она
напружинила мышцы, качнулась вперед, всем телом плюхнулась на крыльцо,
извернулась и кинулась на Рика.
Кошачьей Барыне рукой, на которой вырос лишний, металлический, палец:
ствол пистолета, подобранного им на крыльце. Он выстрелил в упор, и часть
челюсти миссис Стелленберг провалилась внутрь. Вторая пуля вошла в глаз,
третий заряд снес лоскут мяса с прядью седых волос, обнажив вместо кости
узловатую серовато-синюю металлическую поверхность, которая шевелилась,
как мешок, полный змей.
Свержин Владимир
Корнев Павел
Посняков Андрей
Самойлова Елена
Роллинс Джеймс
Круз Андрей