поможет мистеру Четему, то отец посмотрел на него как на
прокаженного. Но мистер Четем сказал, что заплатит пятьдесят
долларов, разве это плохо, подумал Билли, если он поможет семье в меру
своих возможностей? Однако он не знал точно, что ему предстоит
сделать; он захватил с собой приносящий счастье кусочек угля, но
понимал, что то, что ему нужно совершить, придет изнутри его самого, и
что он будет предоставлен сам себе. До того, как они уехали, мама
позвала его в дом и дала ему наставления, говоря, что пришло его время
и что он должен сделать все, что сможет. О, говорила она ему, она могла
бы поехать вместе с ним, но это полностью его работа; на лесопилке
может быть и вообще ничего нет, но если есть, то это наверняка часть
Линка Паттерсона, оказавшаяся неспособной найти правильную дорогу.
Привлеки ее доверием и помни, чему тебя учила бабушка. Самое важное:
изгони из себя страх, если сможешь, и дай найти тебя. Он ищет помощи,
и он потянется к тебе, как к одинокой свечке в темноте.
сказала:
Его горло словно обожгло лавой, которая медленно стекала по
кричащим внутренностям в желудок; жидкость напоминала ему то, что
бабуля заставила его выпить, чтобы прочистить желудок перед тем как
идти в коптильню.
приключение. Он оставался в душной коптильне три дня, завернутый в
тяжелое одеяло, без еды, а в качестве питья у него были только
самодельные "лекарства". Убаюканный страшной жарой, он плыл в
темноте, потеряв ощущение времени и пространства; он чувствовал, что
тело обременяет его, оказываясь чем-то вроде скорлупы, в которую
заключена его реальная личность. Сквозь сон он ощущал, что за ним
наблюдали мама и бабушка, время от времени садившиеся рядом с ним:
он чувствовал разницу в ритмах их дыхания, аромате их тел и звуках,
издаваемых ими при движении. Треск горящих поленьев превратился во
что-то вроде музыки, находящейся между тихой гармонией и грубой
какофонией. Дым под потолком шелестел как шелковая рубашка на
ветру.
утренний солнечный свет иголками заколол его кожу, а шелест листвы
казался ему ужасным шумом. Прошло несколько дней прежде чем его
чувства притупились настолько, что он снова почувствовал себя более-
менее сносно. Тем не менее он оставался фантастически чувствителен к
цветам, запахам и звукам; из-за этого ему было очень больно, когда по их
возвращению домой отец ударил Рамону по лицу тыльной стороной
ладони, а затем обхаживал Билли ремнем. Затем дом наполнился
голосом отца, разрывающимся между вымаливанием для них прощения
и громким чтением Библии.
представил, как будет выглядеть декорации в гимнастическом зале
файетской средней школы в Майскую Ночь. Он очень хотел пойти на
этот бал вместе со всеми; он знал, что это его последний шанс. Если он
скажет сейчас "нет" мистеру Четему, если он даст понять всем, что он
просто напуганный парнишка, ничего не знающий о приведениях или
духах, то может быть он сможет пригласить Мелиссу Петтус, и может
быть она пойдет с ним на Майскую Ночь, и он устроится механиком в
Файете, и все будет прекрасно до конца жизни. Кроме того, он едва знал
Линка Паттерсона, поэтому что ему здесь делать?
произнес Четем. - Хорошо?
лесопилку. Четем повозился со связкой ключей и отпер дверь; перед тем,
как войти внутрь, он поднял руку и включил несколько рядов тускло
сияющих ламп, которые свисали с потолочных балок.
последних оранжевых лучей заходящего солнца, просачивающихся
сквозь ряды высоких узких окон. Воздух был наполнен пылью, запахом
щепок и машинного масла, и в нем стоял туман из опилок. Четем закрыл
дверь и двинулся в дальний конец помещения.
его голос.
пальцем. Билли подошел, поднимая башмаками облачка пыли, и
осторожно коснулся больших изогнутых зубьев.
моя вина. Гнилые деревья попадаются регулярно, такова жизнь. Он... он
умер примерно там, где ты стоишь.
коричневое пятно; ему на память сразу пришел запятнанный пол в доме
Букеров, отвратительные знаки смерти, прикрытые газетами. Зубья пилы
холодили его руку; если он должен был почувствовать что-то, то ничего
не случилось: ни электрического разряда, ни неожиданного просветления
в мозгах, ничего.
отойти.
сжав в правой кусочек угля. Четем открыл красную коробочку,
прикрепленную к стене: внутри находился ряд красных кнопок и
красный рычаг. Он медленно потянул рычаг вниз, и Билли услышал, как
включился генератор. Свет стал ярче.
мощность. Циркулярная пила начала вращаться поначалу медленно, а
затем быстро набирая скорость, пока не превратилась в серебряно-
голубое сияние. Она жужжала - машинный звук, подумал Билли; совсем
не похож на человеческий. Он чувствовал, что мистер Четем наблюдает
за ним. Он хотел было одурачить его, притворившись, что что-то
слышит, поскольку, похоже, мистер Четем ожидал этого. Но нет, нет, это
было нехорошо. Он оглянулся через плечо и повысил голос, чтобы
перекрыть шум машин.
похожий на испуганный крик боли, а затем что-то похожее на резкое
удивленное ворчание. Шум зажурчал и стих, и снова зазвучал обычный
машинный стрекот. Билли с отвисшей челюстью уставился на агрегат.
Он не был уверен в том, что слышал; теперь пила снова работала тихо,
вращаясь почти бесшумно, если не считать лязганья приводной цепи. Он
отступил на несколько шагов и услышал резкое дыхание Четема.
голоса и звука вращающейся пилы - разнесшийся эхом по лесопилке.
более неистовым и мучительным. От третьего раската крика в рамах
зазвенели стекла. Билли прошиб холодный пот, желание бежать прочь от
этого места грызло ему шею. Он повернулся и увидел белое как мел лицо
Четема, и его глаза, в которых сквозил ужас; мужчина протянул руку к
рукоятке выключения оборудования.
повторялся все той же последовательностью нот. Билли принял решение:
что бы это ни было, он не должен от него бежать.
больший холод у Билли в спине. Он хотел выйти и все обдумать, он
хотел решить, что предпринять, он больше не мог выносить этот звук,
его голоса, казалось, вот-вот расколется от него...
Это просто шум станков, говорил он себе. И не больше... и не больше... и
не...
приглушенный металлический шепот, пригвоздивший Билли к полу.
лицо блестело от пота. - Оно... знает, что ты здесь! Оно знает тебя!
него в горле, когда голос снова зазвучал, то это был бешеный крик:
осветительная лампа, осев дождем горячих осколков. Затем другая, в
следующем ряду; из патронов посыпались голубые искры.
же над его головой взорвалась лампочка, и осколки стекла впились в
голову мужчины. Он вскрикнул от боли и упал на пол, прикрывая голову
руками. Еще две лампочки взорвались одновременно, образовав голубую
дугу электрического разряда. В воздухе сильно пахло озоном, и Билли
почувствовал, как у него на голове начали танцевать волосы.
на станки с приглушенным звуком играющего рояля. Билли охватила
ужасная паника, однако он остался стоять на месте, ожидая, когда
приступ пройдет. Нет страха, вспомнил он слова матери. Он
Прозоров Александр
Сертаков Виталий
Буркатовский Сергей
Херберт Фрэнк
Володихин Дмитрий
Конан-Дойль Артур