смерти стала наигрывать Рахманинова вдоль моего позвоночника.
снаружи, - приказал Грегори. - Время не позволяет произносить напыщенные
прощальные речи. Через полсуток я стряхну пыль этой проклятой страны со
своих ног в последний раз и буду думать обо всех вас. Прощайте.
сил я.
безности человеку, который чуть не расстроил мои планы. - Он шагнул впе-
ред, ткнул мне левой рукой пистолет в живот, а пистолетом в правой руке
провел по моим щекам. Я почувствовал острую боль, и теплая кровь застру-
илась по щекам. Мэри вскрикнула, рванулась ко мне, но Харденджер удержал
ее мощными своими руками и держал до тех пор, пока она не утихла. Грего-
ри отошел и сказал: - Это тем, кто просит, Кэвел.
вать мое лицо он уже не мог, оно и до него было изуродовано.
глядел на меня в немом удивлении.
выразительными глазами. Затем странно мотнул головой и произнес:
догадались. Надеюсь, когда настанет моя очередь... - Он осекся и повер-
нулся к Мэри: - Несправедливо, чтобы такое прекрасное дитя... Не вовсе я
бесчувственный, Кэвел... особенно если речь идет о женщинах и детях.
Скажем, я вынужден был похитить детей с фермы в Альфингеме, но они уже
свободны и будут с родителями через час. Да, да, было бы несправедливо.
Идемте, миссис Кэвел.
бовью, удивлением и состраданием. - Что было бы несправедливо?
тавляют ждать. Скоро мы встретимся.
двери. А немой Генрих с пистолетами в обеих руках наблюдал за нами бе-
зумными глазами. Затем дверь закрылась, стукнула задвижка, а мы все сто-
яли, уставившись друг на друга в свете белого фонаря, стоявшего на полу.
дитесь. Наблюдайте за оконными амбразурами. Быстро! Ради бога, поживее!
- В моем голосе было нечто такое, что заставило бы двигаться и египетс-
кую мумию. Быстро и тихо семеро из нас заняли места у окна. Я прошептал:
- Он собирается что-то подбросить в окно. Скорее всего ампулу ботулинус-
ного вируса, токсина. Дорога каждая секунда. - Я знал, что достаточно
мига, чтобы вытащить ампулу из стальной фляжки. - Поймайте ее! Необходи-
мо ее поймать. Если эта ампула шлепнется на пол или ударится о стену, мы
все станем мертвецами.
что-то влетело, крутясь, внутрь давильни. Блеснуло, переливаясь в свете
фонаря, стекло. Я успел заметить красную пробку. Ампула ботулинуса! Ее
кинули так ловко, что никто не успел поймать. Она ударилась точно о стык
каменного полай каменной стены и разлетелась на тысячи звенящих оскол-
ков.
изумительной быстротой. Частица секунды - вот все время, которое потре-
бовалось мне отреагировать, отчаянное желание выжить двигало мной. Со-
вершенно автоматически, инстинктивно, не задумываясь поступил я.
схватить ее, а руки уже тянулись к бочке сидра, находившейся рядом. Звон
разбитой ампулы еще отдавался в ушах эхом, а я уже изо всей силы бросил
бочку в то место, где ампула разбилась. Бочка и обручи разлетелись,
словно сделанные из тонкой фанеры, и десять галлонов сидра залили часть
пола и стены.
стены! Выливайте в воздух над тем местом, где разбилась проклятая ампу-
ла. Ради бога, не вымочитесь сидром. Быстрее! Быстрее!!
несмотря на эти слова, сам уже выливал большую бочку сидра. - Что это
даст?
У него в сотню раз больше тяги к водороду, чем к азоту. Вы ведь слышали,
что говорил сегодня вечером Шеф.
сидр! У нас ведь другого ничего нет. Не знаю, каков будет результат.
Впервые в жизни вам, Харденджер, следует молить, чтобы в алкоголе содер-
жалось побольше воды. - Я хотел поднять еще бочку, поменьше, но задох-
нулся от боли в боку и уронил ее. Мелькнула мысль, что это результат
воздействия вируса, но потом сообразил, что сломанное ребро воткнулось в
легкое, когда я бросал первую бочку, но сгоряча не почувствовал никакой
боли. Сколько нам осталось жить? Если какая-то часть вируса оказалась в
воздухе, то сколько ждать наступления агонии? Надо вспомнить, что гово-
рил Грегори о хомяке, когда мы стояли вчера у внешней двери лаборатории
номер один. Пятнадцать секунд для дьявольского микроба и столько же для
ботулинусного вируса. Для хомяка пятнадцать секунд. А для человека? Бог
знает, возможно, полминуты. Максимально. Я нагнулся и поднял с полу фо-
нарь.
не промочил обувь или одежду. Если это произойдет, умрете. - Я посветил
фонарем вокруг, а все вскарабкались повыше на настил, подальше от янтар-
ного потока сидра, быстро заливающего каменный пол. Тут я услышал звук
мотора полицейского "ягуара": Грегори, вместе с Генрихом и Мэри, отпра-
вился осуществлять свой безумный план, вполне уверенный, что оставляет
после себя склеп с мертвецами.
ленно водил фонарем, вглядываясь в напряженные лица и освещая ноги. За-
держал луч на одном из двух полицейских, у которых отобрали одежду.
круглый идиот! Снимите носком другого туфля. Старший инспектор, левый
рукав вашего мундира мокрый. - Харденджер стоял спокойно, не глядя на
меня, пока я очень осторожно снял с него мундир и бросил на пол.
ры и тарантулы! Нет, мы еще не спасены. Некоторое количество этого чер-
това токсина проникнет в воздух, едва мокрые пол и стены станут просы-
хать. В воздухе тоже влажные пары, как вам известно. Когда брызги и пары
начнут испаряться, то через минуту окажутся внутри нас.
рее. Не так ли, мой мальчик?
нам двери. И еще две рядом с ними, чуть-чуть сзади. Четверо встанут на
них и будут раскачивать давильный пресс. Я не могу помочь, ребра разбо-
лелись. В этом прессе не меньше трехсот фунтов. Ни унции меньше. Как
считаете, старший инспектор, четверо смогут его раскачать?
кой, если от этого зависит наше спасение. Лишь бы выбраться из этого
места! Давайте, ради бога, поживее!
Они были полны, тяжелы, но отчаяние и страх умножали наши силы. Через
двадцать секунд все четыре бочки стояли как надо, а в следующие двадцать
секунд Харденджер, сержант и двое полицейских, по двое с каждой стороны,
уже раскачивали пресс.
могучей задвижкой снаружи. И все же против четырех отчаявшихся людей, у
которых жизнь была поставлена на карту, она не смогла устоять. После
первых ударов дверь сорвалась с петель, и винный пресс вылетел вслед за
ней через порог в темноту. Через пять секунд и все мы последовали туда
же.
фон.
лать. А вдруг мы занесем вирус? Вдруг принесем смерть всей семье? Пусть
нас немного промоет дождь, возможно, это поможет.
жер. - Кроме того, если вирус не добрался до нас там, то здесь он и по-
давно ничего не сделает. Как вы думаете. Шеф?
нас нет времени... - Он в ужасе умолк, так как один из раздетых поли-
цейских, тот самый, кто промочил туфли сидром, вдруг громко вскрикнул,
закашлялся, подпрыгнул и молча рухнул в грязь. Скрюченные пальцы его
вцепились в собственное горло. Его товарищ, другой раздетый полицейский,
всхлипнул, шагнул вперед и наклонился, желая помочь своему другу, но тут
же застонал, так как я схватил его за горло:
умрешь! Вероятно, он получил порцию вируса, когда рукой пытался снять
ботинок, а потом дотронулся до губ. Ничто на земле ему уже не поможет.
Отойди. Держись от него подальше.
в памяти кошмаром, который будет преследовать до самого смертного часа.
Флинт Эрик
Распопов Дмитрий
Гюго Виктор
Шилова Юлия
Трубников Александр
Шилова Юлия