выглядеть жутко, то именно так она и выглядела.
достопримечательностей? Мне - кажется, иммиграционный зал
Схипхола не самое привлекательное место в Амстердаме.
вопросы бессмысленны, а эта девушка явно потрясена. - Он
бросил мне суровый взгляд, чтобы напомнить, что именно я
несу всю ответственность за это. - Допросы-дело полицейских.
протянутые ему паспорт и удостоверение, показались Мэгги и
Белинда. Они обернулись в мою сторону, замедлили шаг и
посмотрели на меня в тревоге и растерянности, что можно было
понять, если иметь в виду, как я выглядел, но я только глянул
на них исподлобья, как покалеченный человек может глядеть на
всякого, кто его разглядывает. Они тут же приняли небрежный вид
и пошли своей дорогой. Я обернулся к Шредеру, который теперь
смотрел на меня совсем иначе.
сказать, что это меняет дело. И объясняет, почему вы вели себя
как полицейский и спрашивали как полицейский. Хотя, впрочем, я
вынужден проверить ваши полномочия.
с полковника ван де Графа из комиссариата.
меня в баре. Я уже собирался отойти, но, когда двое массивных
полицейских двинулись за мной, остановился и посмотрел на
Шредера.
не сбежит.
- кивнул я и посмотрел на мисс Лимэй. - Мне очень жаль. - Для
вас это действительно большое потрясение, и все из-за меня.
Может, вы выпьете чего-нибудь со мной? Думаю, вам это не
повредит.
все надежды на немедленную дружбу.
ответила она бесцветно. Вероятнее всего, она охотно дошла бы
со мной до середины проезжей части и там бы оставила меня. Если
бы я был слепым.
направлении ближайшего бара.
ГЛАВА ВТОРАЯ
по той простой причине, что не могу себе этого позволить. Но в
заграничных командировках средства мои неограниченны, причем
вопросы о расходах задаются редко, а ответы на них и вовсе
никогда не даются. Поскольку обычно такие поездки изнурительны,
не вижу причины отказывать себе в нескольких минутах покоя и
разрядки в самом комфортабельном отеле.
роскошное, хотя, пожалуй, чересчур декоративное строение на
углу одного из внутренних обводных каналов старого города, с
великолепными резными балконами, нависшими прямо над водой, так
что какой-нибудь неосторожный лунатик мог быть по крайней мере
убежден, что не свернет шею, падая, с балкона, - то есть,
конечно, если не выпадет ему несчастье свалиться на один из
экскурсионных пароходиков, которые так и шныряют по каналу;
прекрасный вид прямо на это судоходство открывался и из
расположенного на первом этаже ресторана, судя по рекламе,
лучшего в Голландии.
входа, и пока я ждал, чтобы портье расплатился с водителем и
взял мой чемодан, внимание привлекли звуки "Конькобежного
вальса" в самом несносном и фальшивом исполнении, какое мне
только доводилось слышать. Звуки эти исходили из большого,
высокого, ярко раскрашенного и очень старомодного балаганчика,
установленного на противоположном тротуаре, в месте, идеально
подходящем, чтобы запрудить движение по этой узкой улице. Под
балдахином балаганчика, составленным из бессчетного числа
полинялых пляжных зонтов, подрагивал на обшитых резиной
пружинах целый ряд кукол, прекрасно сделанных и на мой
дилетантский взгляд очень пышно одетых в народные фламандские
костюмы. Казалось, это происходит единственно от вибрации,
вызванной действием шарманки, напоминающей музейную
достопримечательность.
сгорблен, с несколькими приклеенными к черепу клочками седых
волос. Выглядел он так, что, пожалуй, наверное, сам и
сконструировал эту шарманку, когда был во цвете лет, но, скорей
всего, еще не достиг полного расцвета как музыкант. В руке он
держал длинную трость с прикрепленной на конце круглой
жестянкой, которой неустанно побрякивал, столь же неустанно
игнорируемый прохожими, которых пытался заставить
раскошелиться. Потому-то я и подумал о моих неограниченных
средствах, перешел на другую сторону улицы и бросил в банку
несколько монет. Не могу сказать, чтобы он одарил меня
благодарной улыбкой, но обнажил беззубые десны и в знак
признательности раскрутил шарманку на всю катушку, Я поспешно
ретировался и потащился за портье и моим чемоданом к лестнице,
а оглянувшись, увидел, что шарманщик провожает меня своим
старческим взглядом. Чтобы не дать перещеголять себя в
любезности, я ответил на его взгляд и вошел в отель.
мужчина с тонкими усиками, безукоризненно одетый, а его широкая
улыбка излучала тепло и радушие оголодавшего крокодила- улыбка
того рода, о которой известно, что она пропадет сразу же, как
только мы отвернемся, но немедленно обнаружится на своем
месте, как бы молниеносно мы ни обернулись.
человек.- Надеемся, что ваше пребывание у нас будет приятным.
я промолчал и сосредоточился на заполнении карточки. Он принял
у меня ее так, словно я вручал ему бесценный бриллиант, и
кивнул отельному бою, который пытался сдвинуть с места мой
чемодан, скособочившись под углом примерно двадцать градусов.
боя, который вполне мог быть младшим братом того уличного
шарманщика.
управляющего была еще искренней его радушия.
оборудование и металлические орудия для взлома весили изрядно,
но мне не хотелось, чтобы какой-нибудь хитрец с хитрыми
помыслами и еще более хитрыми ключами открывал и исследовал
чемодан в мое отсутствие. В номере отеля довольно много мест,
где можно спрятать небольшие предметы, не слишком рискуя, что
их обнаружат. К тому же редко бывает, чтобы проводились
тщательные поиски, если оставляешь чемодан запертым на ключ.
ближайший лифт и нажал кнопку шестого этажа. И когда лифт
двинулся, глянул через одно из маленьких круглых окошек в
дверцах. Управляющий, спрятав улыбку, серьезно разговаривал по
телефону.
столик с телефоном, а за столиком кресло, в котором сидел
молодой человек в обшитой золотом ливрее. В его не особенно
привлекательной внешности была та неуловимая смесь безобидности
и наглости, которую сразу не определишь и все жалобы на которую
делают из жалобщика посмешище. Такие молодые люди обычно
накапливают богатый опыт в искусстве лишения невинности.
и можно было предвидеть, он указал пальцем через плечо:
сдержал желание врезать ему его собственным столиком и только
посулил себе маленькое, но роскошное удовольствие рассчитаться
с ним перед тем, - как покину отель.