дыхание было тяжелым. Первая стадия недостатка кислорода в крови зашла у
него уже довольно далеко, но, несмотря на это, он все еще мог дышать,
так как, открыв глаза, стал дико озираться вокруг и, увидев меня с пуго-
вицей во рту, закричал. Он то разражался ужасными, дергающими все нервы
криками, то затихал.
резкими и неприятными. Я протянул было руку, чтобы ударить его по щеке и
вывести из истерического состояния, вызванного паникой и ужасом, но Ро-
йял опередил меня. У него возникли робкие и слабые проблески надежды, и
он, видимо, решил не терять этой надежды до самого конца. Ройял поднял
руку и довольно сильно ударил Вилэнда по щеке. Он уже не церемонился с
ним.
Вилэнда. - Прекратите! Прекратите! Тальбот сказал, что может все нала-
дить. Вы слышите меня? Тальбот сказал, что может все наладить!
рых впервые промелькнули признаки сознания, одержавшего верх над ужасом
и безумием.
Ройял.
и что переключатель, который оставил наверху, не так уж необходим для
сброса балласта. Тальбот сможет обойтись без него! Тальбот сможет обой-
тись без него, слышите?
раскрылись так широко, что я увидел кольцо белка, окружающее радужную
оболочку. Его дрожащий голос звучал благоговейно, как молитва, и вся его
поза выражала мольбу. Он еще не осмеливался надеяться, слишком далеко
его разум погрузился в долину смерти, чтобы над ним снова забрезжили да-
же отблески света. Вернее, он не осмеливался открыть глаза и посмотреть,
боясь, что не увидит света. - Значит, вы можете забрать нас отсюда? Даже
теперь... даже теперь вы...
сильную хрипоту, был в меру безразличным. - Я уже сказал, что предпочел
бы остаться здесь. Я действительно хотел бы остаться здесь, но это зави-
сит от нескольких причин. Идите сюда, Вилэнд.
сильно, что он с трудом стоял на ногах. Я схватил его здоровой рукой за
лацканы пиджака и подтянул к себе так, что наши лица почти соприкаса-
лись.
Быстро скажите, какую роль вы играли во всем этом деле вплоть до того
момента, когда встретились с генералом Рутвеном. И поторопитесь!
Здесь нечем дышать! У меня болят легкие. Я не могу... я не могу дышать,
- он не преувеличивал. Испорченный воздух с хрипом входил и выходил из
его горла при каждом вдохе и выдохе с частотой нормального сердцебиения.
- Я не могу говорить... я просто не могу говорить...
лэнда за горло и начал трясти взад и вперед, пока его голова не стала
вертеться, как у сломанной куклы. - Говорите! А может, вы хотите уме-
реть, Вилэнд? Вы решили заодно и меня погубить? Вы думаете, что я хочу
погибнуть из-за вас? Говорите же!
кашля и удушья он рассказал мне все, что я хотел знать. Рассказал, как
он договорился с кубинским министром военно-воздушных сил, что тот пре-
доставит в его распоряжение самолет, простаивающий целыми неделями.
Рассказал, как подкупил офицера, который заведовал радарной станцией на
Западной Кубе, как подкупил очень ответственного гражданского служащего
в Колумбии, как были перехвачены позывные нашего самолета, как наш само-
лет был обнаружен в воздухе и сбит. Потом он рассказал, как поручил Ро-
йялу ликвидировать тех двух человек, которые помогли осуществить заду-
манный план. Он начал говорить о генерале, но я жестом остановил его.
слишком спертый воздух и нечем дышать?
я ожидал вспышки ярости, упреков и даже попытки нападения, но ничего та-
кого не произошло. Ими все еще владел страх, который оставался доминиру-
ющей эмоцией. Они знали, что все еще полностью находятся в моей власти,
что от меня зависит их жизнь.
стул. Не хотелось начинать довольно тонкую работу поднятия батискафа на
поверхность, пока воздух не очистится полностью и полностью не прояснит-
ся мой разум. - Когда-то я был порядочным и честным человеком, который
вместе со своим братом работал по поднятию со дна моря затонувших кораб-
лей и самолетов. Мой брат - это человек, вернее то, что осталось от че-
ловека, сидящего на месте пилота, Вилэнд. Мы были отличной командой. Мы
вдвоем подняли золото со дна моря у побережья Туниса и использовали свой
капитал на то, чтобы создать свою собственную авиатранспортную компанию.
Во время войны и брат, и я были летчиками и летали на бомбардировщиках.
И у него, и у меня были лицензии на вождение гражданских самолетов. Наши
дела шли отлично, Вилэнд... они шли отлично, пока мы не встретили вас.
После того, как вы сделали это, - я ткнул большим пальцем в сторону раз-
битого, покрытого илом и водорослями самолета, - я снова вернулся в Лон-
дон. Меня арестовали. Они решили, что я имею к этому какое-то отношение.
Но вскоре все прояснилось, и лондонское страховое агентство Ллойда, по-
терявшее весь страховой пакет, наняло меня на работу в качестве специ-
ального следователя. Оно было намерено истратить нелимитированную сумму,
чтобы вернуть хоть какой-то процент своих денег. А так как в этом деле
были заинтересованы правительства Англии и Америки и были замешаны госу-
дарственные денежные ресурсы, то за моей спиной прочно стояли оба эти
правительства. Ни у кого никогда не было лучшей поддержки. Американцы
даже пошли на то, что освободили от работы своего самого лучшего поли-
цейского и полностью подключили его к этому делу. Как вы понимаете, этим
полицейским был Яблонский.
ленной смерти частично отступил, они снова вернулись в реальный мир и
могли по достоинству оценить то, что услышали от меня, и представить,
как это отразится на их судьбах. Они уставились друг на друга. Потом пе-
ревели глаза на меня. Я не мог пожелать себе более внимательной аудито-
рии.
Застрелить Яблонского было непоправимой ошибкой с вашей стороны. Одного
этого вполне достаточно, чтобы отправить вас обоих на электрический
стул: судьи не жалуют людей, которые убивают полицейских. Возможно, это
не назовешь справедливым с их стороны, так как они должны быть абсолютно
беспристрастны, на что поделаешь, именно так обстоит дело. Если убийство
обыкновенного жителя еще может как-то сойти с рук, то убийство полицейс-
кого в любом случае требует самого сурового возмездия. Нам известно о
вас вполне достаточно, чтобы отправить и того и другого на электрический
стул полдюжины раз за все ваши преступления.
чем большую часть времени провели на Кубе: мы искали хоть какие-то следы
золотых слитков. Рассказал, как мы впоследствии пришли к заключению, что
слитками, алмазами и изумрудами пока никто не воспользовался, так как на
мировом рынке еще не появился ни один ограненный изумруд: стоило на ми-
ровом рынке появиться хотя бы одному камешку, как через два, максимум
три дня об этом стало бы известно Интерполу.
только одно объяснение: самолет упал в море, и кто-то поторопился унич-
тожить единственного человека, который мог точно указать, где затонуло
сокровище. Я имею в виду пилота с истребителя. Ответы на наши запросы
позволили сузить район поисков, и мы решили уделить особое внимание за-
падному побережью штата Флорида. Мы рассуждали так: искателям сокровищ,
которых мы должны обнаружить и привлечь к ответственности, потребуется
корабль. Вы нашли яхту генерала. "Искусительница" вполне устроила вас.
Кроме судна был необходим глубиномер высокой чувствительности. Тут-то вы
и совершили фатальную ошибку, Вилэнд. Мы обязали всех основных поставщи-
ков, занимающихся морским и подводным оборудованием в Европе и Северной
Америке, немедленно уведомить нас в случае, если они продадут кому-либо
специализированное оборудование для замера больших глубин. Естественно,
что суда военно-морского флота, торговые и рыболовецкие суда исключа-
лись. Речь шла только о частных. Надеюсь, вы внимательно слушаете меня?
своей обычной форме и полностью пришли в себя. Они смотрели на меня с
такой ненавистью, словно хотели испепелить своими взглядами.
кочувствительных глубиномеров. Все шесть были куплены владельцами боль-
ших яхт. Мы установили, что две яхты отправились в кругосветное путе-
шествие, одна была в Рио, одна - в узком проливе на острове Лонг-Айлэнд,
одна была на побережье Тихого океана. И наконец, шестая курсировала
вверх и вниз западного побережья штата Флорида. Ее название было "Иску-
сительница", и принадлежала она генералу Блеру Рутвену.
того, чтобы, не вызывая подозрений, обследовать буквально каждый квад-
ратный километр флоридского побережья, не сыщешь. Пока геологи генерала
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Маккэфри Энн
Андреев Николай