Ну? Говори! У-ме-реть. УМЕРЕТЬ!
скосил глаза в сторону... Табличка. На приборном щитке горела
спасительная табличка! Черные аккуратные буковки гласили: "Не плотно
закрыта Дверь".
думаешь!! Мне плевать, какие мыслишки крутятся в твоей дьявольской
голове!!!"
прикрытую дверцу. От удара ока распахнулась настежь, открылась до упора
и пошла обратно.
выкинул Попутчика на дорогу. В зеркальце заднего вида он видел, как
обмякшее, ставшее вдруг бесформенным тело покатилось по дороге, словно
ком грязного белья. Торжество наполнило его душу и выплеснулось через
край безумно-ликующим криком:
перестал, и ему хорошо было видно, как в кабине беснуется, заходясь
криком, Холзи. Он уперся ладонями в покрытие и выпрямил руки. Поднялся
на колени, оперся на асфальт ногой и встал во весь рост. Вынул из плаща
платок и промокнул окровавленные, разбитые губы. Быстро взглянул на него
и убрал в карман. Свежий утренний ветер шевелил его волосы, и он,
улыбаясь, смотрел на пустую дорогу, как бы прислушиваясь к чему-то
неслышному никому, кроме него.., и, может быть, Холзи...
***
своей прохладной ладошкой по лицу Холзи, трепал его по волосам, делал
круг по кабине и вылетал наружу, уносясь дальше, спеша навстречу
следующей машине. И так он доберется до самого сердца Иллинойса -
Чикаго. Он, слабеющий и задыхающийся, растворяющийся в бензиновых парах
и смоге, доберется до знакомого окошка в потрепанных меблирашках и
постучит в него. А когда удивленный, заспанный парень откроет окно, он,
если успеет, шепнет ему на ухо:
Затихший, бессильный. И, поднявшись до самого неба, увидит внизу,
далеко-далеко, на краю мира, маленький автомобильчик, в котором едет
Джеймс Холзи. И улыбнется ему. И пожелает удачи.
Крис де Бург. Яркое утреннее солнце забиралось в кабину и шарило по
темным уголкам. Его свет, теплый и нежный, приятно ласкал лицо и
прогонял ночные страхи, делая их далекими и нереальными, как полузабытый
ночной кошмар. Ужас пережитого уменьшился до размера пшеничного зёрнышка
и спрятался в подсознании маленькой черной точкой.
еще, пожалуй, останется порядочный запас времени. А это значит, что
вполне можно позволить себе остановиться в любом придорожном мотеле и
соснуть часа два-три. Но сперва он примет душ.
Галлюцинацией, выдуманной его усталым, измотанным долгой дорогой мозгом.
предлагая потесниться и уступить дорогу. Холзи улыбнулся и принял к
обочине. "Понтиак" обогнал его, сверкая чисто вымытыми боками.
переплатил служителю лишнего.
ОТПУСК, НО ДАЖЕ НА НИЩЕНСКОЕ СУЩЕСТВОВАНИЕ!
Он не смог бы объяснить, откуда у него эта уверенность, и тем не менее
готов был поставить доллар против цента, что все обстояло именно так,
словно прошлой ночью кто-то приоткрыл у него в голове дверь и он
выглядывал из-за этой двери осторожно, одним глазком. Выглядывал и
наблюдал странные и незнакомые вещи. Так маленький мальчик выглядывает в
коридор, темную бездну в котором никогда не бывал...
мужчина средних лет. Рядом с ним восседала миловидная брюнетка с
каменным лицом.
именующей себя "рестораном", - подумал Холзи.
Скорее всего, они едут на океан. Купаться и загорать. И ловить рыбу с
лодки. На заднем сиденье улыбался через стекло плюшевый мишка с
огромными пуговицами-глазами. Рядом с ним маленький мальчик, прилипну в
носиком к оконному стеклу, подозрительно разглядывал "ролле". Он
оторвался от стекла и, подняв игрушечный автомат, нажал на курок. Ствол
был направлен вниз, и Холзи понял, что он стреляет по его шинам. Он
прищурил по-ковбойски глаз, сложил два пальца, изображая пистолет, и
прицелился.
причинить вреда. В то же время другая, более мощная, кричала ОН УБЬЕТ
ТЕБЯ!
пшеничного зернышка вытянулись когтистые черные руки ужаса и сдавили его
мозг так, что Холзи почувствовал, как из него сочится кровь. Он был
уверен, что АВТОМАТ ВЫСТРЕЛИТ. И когда он вскинул руку повыше,
прицелился, пальчик вдавил курок автомата глубже нажал на ТЫ ДОЛЖЕН
УСПЕТЬ ПЕРВЫМ.
произошло. Мальчик счастливо улыбался. Голос. Этот голос. Голос
ПОПУТЧИКА. ДЖОНА РАЙДЕРА.
загоралась красная лампочка, обозначая СИГНАЛ ТРЕВОГИ выстрелы.
вызывая странные ассоциации. Размытые, неясные картинки на мокрой ДОЖДЬ.
сырой краской ужаса. Оглушающие, жуткие, сводящие с ума кроваво-кофейные
натюрморты.
принимая знакомые очертания.
обозначились крылья и острый клюв.
Акунин Борис
Белов Вольф
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Земляной Андрей
Муркок Майкл