Чтение 20–й страницы книги ~Окончательный диагноз~

- Не стоит. Лучше встретимся в городе. Это сэкономит время. Скажите
где.

О'Доннел назвал ресторан. Повесив трубку, он посмотрел на часы. Надо
спешить в операционную.

***

Шахматная партия длилась уже сорок минут. В погруженной в полумрак
библиотеке стояла тишина. Свет лампы, висевшей над шахматным столиком,
освещал лишь доску, оставляя лица партнеров в тени. Откинувшись на
спинку кресла и вертя в руках рюмку, Суэйн изучал ситуацию,
складывающуюся на шахматной доске: только что Пирсон, игравший белыми,
пошел ферзем...

Оставив рюмку с недопитым коньяком, Суэйн передвинул пешку на два
поля вперед.

- Говорят, в больнице перемены? - отрывисто произнес он, нарушая
тишину.

Джо Пирсон тоже пошел пешкой.

- Кое-какие есть, - ворчливо ответил он. Снова воцарилось молчание.
Казалось, время остановилось. Старый магнат шевельнулся в кресле.

- Вы их одобряете? - Наклонившись вперед, он подвинул слона на два
поля вправо и не без злорадства посмотрел на противника.

- Не все, - сердито ответил Пирсон и занял ладьей свободную линию.

Юстас Суэйн не спешил с ответным ходом. Прошла минута, две, три.
Наконец, приняв вызов, он поместил ладью черных на ту же линию.

- Если они вам не по душе, у вас есть возможность наложить вето.

- Что? Какое вето? - рассеянно переспросил Пирсон и быстро пошел
конем в центр доски.

- Я обещал Ордэну Брауну и этому, как его, вашему главному хирургу
четверть миллиона долларов на больничное строительство, - сказал Суэйн,
поместив королевского коня перед конем противника.

Последовала длительная пауза. Наконец Пирсон через все поле взял
слоном пешку черных и объявил Суэйну шах.

- Это большие деньги, - спокойно промолвил он.

- Я поставил условие. Деньги дам лишь в том случае, если вы
по-прежнему останетесь полновластным хозяином в своем отделении. -
Черные должны были защищаться, и Суэйн подвинул короля на соседнее поле.

Пирсон задумчиво смотрел поверх головы партнера в темноту.

- Я тронут, - наконец просто сказал он.

Взгляд его снова вернулся к фигурам на доске. Подумав с минуту, он
нашел для своего коня такую позицию, что и без того терпящий бедствие
черный король оказался в безвыходном положении.

Суэйн наполнил рюмки.

- Мир в наше время принадлежит молодым, - сказал он. - Впрочем, так
всегда было. Но у стариков осталась еще кое-какая власть.., и достаточно
ума, чтобы воспользоваться ею. - Глаза Суэйна сверкнули, и королевской
пешкой он снял угрожавшего его фигурам белого коня.

Пирсон задумчиво поглаживал подбородок.

- Вы говорите, Ордэн Браун и О'Доннел знают о вашем условии? -
спросил он и ферзем взял королевскую пешку.

- Я прямо сказал им об этом, - ответил магнат и своим слоном побил
слона белых.

Пирсон тихонько засмеялся. Трудно было понять, что так развеселило
его - ход противника или только что сказанные слова. В мгновение ока
ферзь белых встал рядом с черным королем.

- Шах и мат, - тихо произнес Пирсон. Хотя Суэйн проиграл партию, в
его взгляде, обращенном на Пирсона, было явное одобрение.

- Вы все такой же молодчина, Джо. Ничуть не меняетесь, сколько я вас
знаю.

***

Музыка умолкла, и танцевавшие пары вернулись к своим столикам.

- О чем вы думали во время танца? - с улыбкой спросила Дениз у Кента
О'Доннела.

- О том, как хорошо было бы повторить этот вечер. Дениз слегка
приподняла свой бокал:

- Пью за то, чтобы вам почаще приходили в голову подобные мысли.

- Я тоже с удовольствием выпью за это. Они сидели за столиком в одном
из немногих фешенебельных ночных ресторанов Берлингтона.

- Вы часто бываете в Берлинггоне? - спросил О'Доннел.

- Довольно редко, - ответила Дениз. - Я приезжаю сюда, только чтобы
повидаться с отцом. Я не люблю этот город. - И, рассмеявшись, спросила:

- Надеюсь, я не задела ваши патриотические чувства?

- Разумеется, нет. Но ведь вы родились здесь? Можно мне называть вас
просто Дениз?

- Конечно. К чему формальности? Да, я родилась и училась здесь. Но
тогда была жива моя мать.

- Почему вы выбрали именно Нью-Йорк?

- Мне кажется, это мой город. К тому же в Нью-Йорке жил муж. - Она
впервые упомянула о муже и сделала это спокойно и непринужденно. - Когда
мы расстались, я поняла, что не хочу покидать Нью-Йорк. Ни один город не
может с ним сравниться.

- Пожалуй, вы правы, - согласился О'Доннел. Дениз очень красивая
женщина, подумал он. И вместе с тем она проста и естественна. Ей очень
идет это платье, элегантное и, без сомнения, дорогое. О'Доннел вдруг
подумал, что Дениз, в сущности, очень богата. Разумеется, как он мог
забыть, что она единственная наследница старого Суэйна. Нет, эта мысль
особенно не волновала его. Он просто подумал, что впервые ухаживает за
богатой женщиной.

- Расскажите о себе, - сказала Дениз. - Я умею слушать.

- В сущности, рассказывать нечего.

Но О'Доннел не заметил, как с увлечением начал рассказывать о работе
в больнице Трех Графств, о своих планах и надеждах. Дениз слушала с
интересом, лишь изредка задавая вопросы. Ее интересовало его прошлое,
друзья и знакомые. О'Доннел ей нравился, ее удивляла глубина его
суждений и оценок.

Когда официант вежливо напомнил им, что бар клуба закрывается, и
справился, не хотят ли они заказать еще напитки, Дениз отрицательно
покачала головой. Посмотрев на часы, О'Доннел с удивлением убедился, что
уже час ночи. Поскольку Дениз сразу же отпустила машину, О'Доннелу
предстояло доставить ее домой.

Когда они спустились в фойе, Дениз с сожалением сказала:

- Как жаль, что надо уходить. Напрасно мы не заказали еще вина.

- Мы можем заехать ко мне, если хотите, - предложил О'Доннел, сам
несколько удивившись собственной дерзости.

- Прекрасная мысль, - просто сказала Дениз. Вечер был тихий и теплый.
О'Доннел медленно вел машину... Пока он готовил коктейли, Дениз стояла у
открытого окна, глядя на огни города и темную ленту реки.

- Давно я не готовил традиционных коктейлей. Надеюсь, вам понравится,
- сказал он, передавая ей бокал.

- Как и все в вас, Кент, - сказала Дениз своим мягким глуховатым
голосом. Глаза их встретились.

Телефонный звонок в соседней комнате нарушил тишину. Резкий,
требовательный, он повторился, и игнорировать его было невозможно. Когда
О'Доннел пересек гостиную и, войдя в спальню, снял трубку, через
открытую дверь он видел, как Дениз не спеша собирает свои вещи:
перчатки, сумочку, меховую накидку. Вспыхнувшее было чувство досады
мгновенно улеглось: звонили из больницы. О'Доннел внимательно слушал,
что говорил ему дежурный врач, задавая короткие вопросы. Состояние
больного, которого он накануне оперировал, резко ухудшилось.

- Еду, - быстро сказал О'Доннел. - Приготовьте все для переливания
крови.

Затем он позвонил швейцару и попросил вызвать для Дениз такси.

Глава 14

Доктор Пирсон обычно рано ложился спать, однако после игры в шахматы
с Юстасом Суэйном это не всегда ему удавалось. На следующий день он
чувствовал себя неважно и бывал особенно раздражительным. Шахматная
партия не замедлила сказаться и в это утро.

Рассматривая заявки на покупку препаратов для лабораторий - занятие,
которое он особенно недолюбливал, - он раздраженно фыркнул и отложил в
сторону одну из заявок об оплате. Подписав несколько заявок, он снова
вернулся к злополучной квитанции и на сей раз гневно нахмурился.
Человек, хорошо знавший Пирсона, сразу бы понял, что грозы не миновать,
Задержав взгляд еще на одной заявке, он отшвырнул карандаш, схватил
бумаги и устремился к двери. Войдя в серологическую лабораторию, он стал
искать глазами Баннистера. Старший лаборант находился в дальнем углу
лаборатории, где готовил анализы.

- Иди сюда! - приказал Пирсон и бросил бумаги на стол.

- Что случилось? - спросил Баннистер, подходя к Пирсону. Он привык к
подобным вспышкам. В известной степени они даже успокаивали его.

- Что случилось? Что это за заявки? - Пирсон немного отошел, хотя все
еще был разгневан. - Ты, должно быть, считаешь, что мы с тобой работаем
не в захолустной больнице Трех Графств, а в какой-нибудь столичной
клинике.

- Но нашей лаборатории нужны эти материалы. Пирсон пропустил
возражение мимо ушей.

- Иногда мне кажется, что ты все просто съедаешь. Кроме того, разве я