Деву-Софию. "Образ Божий - муже-дева, а не женщина и не мужчина"129.
"Огневая душа должна закалиться в огне Божьем и стать светлее чистого
золота, ибо она жених благородной Софии из семени жены; она - тинктура огня,
как София - тинктура света. Когда тинктура огня очистится совершенно - в нее
будет возвращена София, Адам вновь обоймет свою всечестную невесту, которая
была отнята у него во время его первого сна, и не станет более ни мужчина,
ни женщина, но лишь одна ветвь на Христовом жемчужном дереве, что стоит в
Божьем раю"130. "Женщина же, как Адамова девственность, из Адамовой природы
и существа была теперь преображена или образована в женщину или самку, в
которой все же сохранилась святая, хотя и утратившая Бога, девственность как
тинктура любви и света, но сохранилась потускневшей и как бы мертвой; ибо
ныне вместо нее в ней внешняя мать как четырехэлементная любовь стала
родительницею природы, которая должна была принять в себя Адамово, т.е.
мужское семя"131. Иисус вновь соединил мужское и женское в единый
андрогинный образ и стал "муже-девой". "Христос затем был рожден Девою,
чтобы снова освятить женскую тинктуру и претворить ее в мужскую, дабы
мужчина и женщина стали муже-девами, как был Христос"132. Для Беме важно
отличие девы от женщины, Софии от Евы. Его учение о Софии глубже и конечнее
того культа вечной женственности, которому мы учимся у Данте, у Гете, у
Вл.Соловьева. Даже культ Богоматери как просветленной женственности не есть
еще последнее, ибо Матерь Божья еще в линии Евы и мистически подобна ей.
Культ женственности соответствует еще пассивности человека, в нем нет еще
антропологического сознания. Культ вечной женственности все еще остается в
пределах старого человека, в котором отделилось женственное и
противоположилось ему, т.е. до нового рождения. В этот культ прокрадываются
элементы религии женственного божества. К чистому культу Марии Девы легко
примешивается идеализация Евы-женщины. Христианская мистика все еще остается
в половой полярности. Но сознание антропоса должно достигнуть полного
освобождения от погруженности в женственную половую стихию, в притягивающую
и засасывающую половую полярность. Культ чистой Девы в пределе ведет к
культу андрогина и к бемевскому учению о Софии как пребывающей в человеке
божественной Деве. Учение Беме о Софии есть устремленность к девственности
души, к утерянной virginitet33 человека. Учение об андрогине было уже в
Каббале133. Его по-своему предчувствовали некоторые учителя Церкви -
мистики, напр<имер>, св. Максим Исповедник134.
говорит, что идея андрогина не должна была бы быть чужда теологам: "Теологи
всего менее должны были бы чуждаться понятия изначальной андрогинности, ибо
Мария родила без мужа"135. "Природа духа изначально андрогинна, т.е. всякий
дух в себе самом, а не вне себя имеет свою природу (землю, телесность)"136.
Цель брачной любви Баадер видит в восстановлении утерянной первоначальной
природы человека, природы андрогинной. "Так, тайна и таинство истинной любви
в том, чтобы взаимно помогать друг другу восстановить каждому в себе
андрогина как целостного и чистого человека, который не есть ни мужчина, ни
женщина, т.е. не нечто половинчатое"137. "Андрогин обусловлен присутствием
небесной Девы в человеке, а ее присутствие обусловлено пребыванием в нем
Бога. Без понятия андрогина остается непонятной центральная идея религии -
идея образа и подобия Божия"138. "Небесная София (идея) была помощницей
первозданного человека, не бывшего ни мужчиной, ни женщиной; через свой союз
с нею - который, следовательно, не мог быть половым - он и должен был
упрочить андрогина и уничтожить в себе возможность стать мужчиною или
женщиною. И ныне еще, после того как человек уже стал мужчиной и женщиной,
та же София, лишь только он к ней внутренно обратится, делает и мужчину и
женщину хотя бы внутренно причастными андрогинной и ангельской природе"139.
"Божья воля может быть вмещена лишь чистою, т.е. от всякой тварной воли
свободной Девою, и как земная Дева (Мария) прославилась через пробуждение в
ней Небесной Девы, так ждет такое же прославление и всякое возрождение.
Девственность есть освобождение от тварной воли"140. Новое рождение человека
как андрогина будет принятием внутрь себя всей природы, подлинным раскрытием
микрокосмичности человека. В истинном рождении целостного Человека - и Бог,
и природа будут внутри его, а не вовне. Внешняя объектность и предметность
были связаны с половой разорванностью.
мистиков об андрогине, о женщине и любви. Он философски обосновывает идею
бисексуальности человеческого существа. Он видит в женщине результат падения
человека. Он видит в эротике восстановление целостной, андрогиничной природы
человека. Кризис родового пола в нем достиг последней остроты. Греховность
сексуальной жизни он ощущает с не меньшей силой, чем святые отцы. И все же в
нем нет чего-то существенного, что делало бы его глашатаем великой истины.
Вейнингер оторван от религиозных реальностей и потому говорит о нереальной
женщине. Но женщина не менее реальна, чем мужчина, или мужчина так же
нереален, как и женщина. В учении об эротике он рвется к мистике, эротика
искупает для него грех сексуальности.
дифференцирован и специализирован, у женщины же он разлит по всей плоти
организма, по всему полю души. У мужчины половое влечение требует более
безотлагательного удовлетворения, чем у женщины, но у него большая
независимость от пола, чем у женщины, он менее половое существо. У мужчины
есть огромная половая зависимость от женщины, есть слабость к полу женскому,
слабость коренная, быть может, источник всех его слабостей. И унизительна
для человека эта слабость мужчины к женщине. Но сам по себе мужчина менее
сексуален, чем женщина. У женщины нет ничего не сексуального, она сексуальна
в своей силе и в своей слабости, сексуальна даже в слабости сексуального
стремления. Женщина является космической, мировой носительницей сексуальной
стихии, стихийного в поле. Природно-родовая стихия пола есть стихия
женственная. Власть рода над человеком через женщину осуществляется. Эта
власть вошла в природный мир и овладела им через праматерь Еву. Ева -
природно-родовая женственность. Образование Евы повергло старого Адама во
власть родовой сексуальности, приковало его к природному "миру", к "миру
сему". "Мир" поймал Адама и владеет им через пол, в точке сексуальности
прикован Адам к природной необходимости. Власть Евы над Адамом стала властью
над ним всей природы. Человек, привязанный к Еве рождающей, стал рабом
природы, рабом женственности, отделенной, отдифференцированной от его
андрогинического образа и подобия Божьего. Отношение мужчины-человека к
женственности есть корень его отношения к природе. От природы, от
женственности некуда уйти, тут никакое бегство невозможно. Избавление
возможно лишь через нового Адама, который входит в мир через новую
женственность. Через женщину-Еву началась греховная власть женственной
природы над падшим человеком. Через Деву Марию началось освобождение
человека от этой природной власти, через Деву Марию земля принимает в свое
лоно Логос, нового Адама, Абсолютного Человека. И если падение и порабощение
старого Адама, ветхого человека укрепило в мире царство природно-родового
рождения через сексуальный акт, то новый Адам, новый Человек мог родиться
лишь от девы, зачавшей от Духа. Это новое рождение от девы было мистическим
преодолением старого рождения в природном порядке "мира сего". Вечная
женственность как основа мира иного, освобожденного от греха, не должна
рождать от мужчины через сексуальный акт. Вечная женственность несет с собой
избавление от природной необходимости, ибо природная необходимость владеет
человеком лишь через точку пола рождающего. Религия искупления отрицает род,
сексуальный акт и создает культ вечной женственности, культ Девы, рождающей
лишь от Духа141.
мучит человека безысходной жаждой соединения. Поистине безысходна эта жажда,
и недостижимо соединение в природной половой жизни. Дифференцированный
сексуальный акт, который есть уже результат космического дробления
целостного, андрогинического человека, безысходно трагичен, болезнен,
бессмыслен. Сексуальный акт есть самая высшая и самая напряженная точка
касания двух полярных полов, в нем каждый как бы исходит из себя в другого,
исступает из границ своего пола. Достигается ли в этой точке соединение?
Конечно, нет. Уже одно то говорит против сексуального акта, что он так легко
профанируется, сбивается на разврат, прямо противоположный всякой тайне
соединения. Соединение в сексуальном акте - призрачно, и за это призрачное
соединение всегда ждет расплата. В половом соединении есть призрачная
мимолетность, есть тленность. В исступлении сексуального акта есть задание,
неосуществимое в порядке природном, где все временно и тленно. И это
неосуществленное половое соединение есть перманентная болезнь человеческого
рода, источник смертности этого рода. Мимолетный призрак соединения в
сексуальном акте всегда сопровождается реакцией, ходом назад, разъединением.
После сексуального акта разъединенность еще больше, чем до него. Болезненная
отчужденность так часто поражает ждавших экстаза соединения. Сексуальный акт
по мистическому своему смыслу должен был бы быть вечен, соединение в нем
должно было бы бездонно углубляться. Две плоти должны были слиться в плоть
единую, до конца проникнуть друг в друга. Вместо этого совершается акт
призрачного соединения, слишком временного и слишком поверхностного.
Мимолетное соединение покупается еще большим разъединением. Один шаг вперед
сопровождается несколькими шагами назад. Соединение в сексуальном акте
всегда так умеренно. Соединение полов по мистическому своему смыслу должно
быть проникновением каждой клетки одного существа в каждую клетку другого,
слиянием целой плоти с целой плотью, целого духа с целым духом. Вместо этого
совершается дробное, частичное, поверхностное соприкосновение, плоть
остается разделенной от плоти. В самом дифференцированном сексуальном акте
есть уже какая-то дефектность и болезненность. Акт соединения полов должен
был бы быть вечным, не прекращающимся, не сопровождающимся ходом назад и
реакцией, цельным, распространенным на все клетки существа человеческого,
глубоким, бесконечным. Вместо этого сексуальный акт в порядке природы отдает
человека во власть дурной бесконечности полового влечения, не знающего
утоления, не ведающего конца. Источник жизни в этом мире в корне испорчен,
он является источником рабства человека. Сексуальный акт внутренно
противоречив и противен смыслу мира. Природная жизнь пола всегда трагична и
враждебна личности. Личность оказывается игрушкой гения рода, и ирония
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Перумов Ник
Сертаков Виталий
Прозоров Александр
Шилова Юлия