Но что самая простуда получается от плохого настроения, от какой-нибудь
неприятности или несчастия - это я испытывал много раз. Обыкновенно, когда
начинают прогонять со службы, тут же и простужаешься. Бывает, что
одновременно тут же вытянут кошелек в трамвае или начнет нарывать уколотый
палец. Больше всего повредила в оценке этих восприятий наша традиционная
абстрактно-метафизическая психология. Говорят, что психическое не занимает
места, что оно непротяженно. Ну, как же это может быть? Я, да и всякий
другой, совершенно отчетливо различаю тупую боль от острой, режущую от
колющей, ломоту от укола и т.д. и т.д. Головная боль начинается в одном
месте и ползет в другое. Она начинается, например, в затылке, потом
поднимается к темени, переходит на лоб и затихает где-то в глубине глазных
впадин. Скажут: надо отличать ощущение боли от соответствующего
физиологического процесса. Ползет не ощущение, а соответствующий
физиологический процесс. Хорошо, но что же болит у меня - ощущение боли,
раздражение боли или еще что-нибудь? Конечно, не ощущение болит и не
раздражение болит, а болит просто голова. И идет по голове не что иное, как
сама боль. Вы, вероятно, скажете также, что душа не может уходить в пятки.
Что касается меня, то - увы! - слишком много раз душа у меня действительно
уходила в пятки, чтобы я принимал это за метафору или за ложь. Хоть убейте,
чувствую иной раз - душу именно в пятках. Даже знаю, по каким путям в
организме она устремляется в пятки. Если вам это не понятно, - ничего не
поделаешь. Не все же всем одинаково понятно. Иным не понятно, что половые
члены есть нечто совершенно не сравнимое с прочими членами, хотя, в
сущности, это ясно всякому точно так же, как и то, что евреи совершенно ни с
чем не сравнимая нация и женщина - не сравнимое с мужчиной существо, хотя
просветительский либерализм и долбит свой вырожденческий миф о всеобщем
равенстве и равноправии. Также оспаривали многие, когда я говорил о
существовании определенной высоты в звуках и голосах, раздающихся в душе.
Прежде всего - об этих самых голосах. - Напрасно думают, что тут только
иносказание. Когда я испытываю колебание и какие-то две мысли борются во
мне, - вовсе не во мне тут дело. Мое дело сводится тут только к самому
выбору. Но я никогда не поверю, чтобы борющиеся голоса во мне были тоже мною
же. Это, несомненно, какие-то особые существа, самостоятельные и независимые
от меня, которые по своей собственной воле вселились в меня и подняли в душе
моей спор и шум. В гоголевском "Ревизоре" почтмейстер, распечатавши письмо
Хлестакова, так описывает свое состояние: "Сам не знаю. Неестественная сила
погубила. Призвал было уже курьера с тем, чтобы отправить его с эштафетой,
но любопытство такое одолело, какого еще никогда не чувствовал. Не могу, не
могу, слышу, что не могу! Тянет, так вот и тянет! В одном ухе так вот и
слышу: "Эй, не распечатывай! Пропадешь как курица"; а в другом словно бес
какой шепчет: "Распечатай, распечатай, распечатай!" И как придавил сургуч, -
по жилам огонь, а распечатал - мороз, ей-Богу, мороз. И руки дрожат, и все
помутилось"xlix. Конечно, самому почтмейстеру принадлежит только выбор между
двумя советниками и последующие ощущения, но сами эти два советника - отнюдь
не он сам, а, несомненно, другие существа. Почтмейстер сравнивает одного из
них с бесом. Я лично думаю, что если это бес, то какой-нибудь из мелких,
так, из шутников каких-нибудь. Не обязательно ведь, чтобы бес был крупен и
важен. Есть и такие, которые просто смешат и балуются, щекочут, дурачатся;
они почти безвредны. Другого рода бесы в голове Иуды в "Иуде Искариоте"
Л.Андреева. Наблюдая страдания преданного им Спасителя, он переживает
странные вещи: "Мгновенно вся голова Иуды во всех частях своих наполнилась
гулом, криком, ревом тысяч взбесившихся мыслей"... Или: "Какие-то каменные
мысли лежали в затылке у Иуды, и к ним он был привязан крепко; он не знал
как будто, что это за мысли, не хотел их трогать, но чувствовал их
постоянно. И минутами они вдруг надвигались на него, наседали, начинали
давить всею своею невообразимой тяжестью - точно свод каменной пещеры
медленно и страшно опускался на его голову. Тогда он хватался рукою за
сердце, старался шевелиться весь, как озябший, и решил перевести глаза на
новое место, еще на новое место"l.
погружаются в покой, и не происходит в нем ровно никаких внутренних событий.
Умный покой, конечно, - одна из основных характеристик мистического
сознания. Но вот почитаем, что пишет Марк Подвижник.
члены, и душа, по причине многой радости, является как простое, незлобивое
дитя; и человек уже более не осуждает ни Еллина, ни Иудея, ни грешника; но
внутренний человек чистым оком смотрит на всех как на одного и одинаково
радуется о всем мире и хочет, чтобы все Еллины и Иудеи поклонялись Сыну
Божию как Отцу. И отверзаются ему двери; и он входит внутрь во многие
обители; и по мере того, как он входит, они отверзаются ему более, и из ста
обителей он вступает в иные сто обителей, и богатеет, и опять, когда он
делается иным, ему показываются другие новые и дивные [предметы] и, как сыну
и наследнику, ему вверяются вещи, которые не могут быть изречены естеством
человеческим или сими устами и языком. В иный час, как посольствуя пред
Богом, от многой любви к Нему, начинает молиться о мире, чтобы спасся весь
мир, как всецелый Адам; распаляясь любовию и желая, чтобы все спаслись, он
поучает [ближних] слову жизни и царствия, - "посольствуя о Христе" (Еф. VI,
20) и, сколько можно слышать, поведая небесные и божественные тайны
бесконечного и непостижимого века. В иный же час вооружается весь человек,
облачаясь во все оружия Божия (Еф. VI, 11), и принимает воинство небесное и
начинает поражать вражие полки и производить там заколения многих трупов. В
иный же час опять Господь действует в душе, и веселятся взаимно душа и
Господь, и бывает человек во многом свете и радости, [обращаясь] к Господу и
к братиям"... И т.д.10
тембр и отличаются многими музыкальными категориями и свойствами. Я,
например, почти не в состоянии заставить себя слушать чью-нибудь лекцию; я
слышу неизменный густой бас, на одной ноте медленно тянущий:
"Н-а-а-а-а-а-до-о-о-о-о-о-е-е-е-е-е-е-е-лооооооо...
Нааааааадоооооееееелоооо..." Иногда же просто сдавленно и глухо-томительно:
"А-а-а-а-а-а-а-а..." до бесконечности. Я думаю, что этот голос не выше
контроктавы, что-нибудь вроде фа или соль контроктавы. Очень долгое сидение
на чужой лекции или скучном докладе приводит к тому, что этот голос
несколько повышается и начинается ерзанье его, в таком виде: очень краткая
низкая нота, мгновенно переходящая стремительным глиссандо на очень высокую
ноту, длящуюся бесконечно долго и томительно замирающую в сероватой пустоте,
и потом повторение того же самого много раз. Иные звуки слышатся при других
обстоятельствах. Как известно, насколько легко убеждать других, настолько
трудно убедиться в чем-нибудь себе самому. Иной раз вы с пафосом долбите:
"Социализм возможен в одной стране. Социализм возможен в одной стране.
Социализм возможен в одной стране". Не чувствуете ли вы в это время, что
кто-то или что-то на очень высокой ноте пищит у вас в душе: "Н-e-e-e-e..."
или "Н-и-и-и-и-и..." или просто "И-и-и-и-и-и..." Стоит вам только задать
отчетливо и громко вопрос этому голосу: "К-а-а-а-к? Невозможен????", как
этот голос сразу умолкает, а показывается какой-то образ, вроде собачонки,
на которую вы сразу замахнулись дубиной, а она не убежала, а только
прижалась к земле, подставила морду для удара и завиляла хвостиком, умильно
и вкрадчиво, как бы смиренно выговаривая: "Ведь вы же не ударите меня,
правда? Ведь мы же помиримся, правда?" Вы, конечно, не ударяете, а начинаете
опять долбить то же. Но как только вы задолбили, этот писклявый голосишка
опять начинает свою ноту, и уже пуще прежнего на высочайшей ноте слышно это
умильно заискивающее, подкатывающее свои масляные глазки к небу, и в то же
время насмешливо-лукавое и почти что презрительное: "И-и-и-и-и-и..." Так
высокая нота в душе сменяется словами, а слова опять тем же писком. И это,
конечно, действуют в душе иноприродные ей существа11.
религиях.
немало. Укажу сначала на мифологию времени. К сожалению, здесь нет никакой
возможности остановиться на этих примерах более или менее подробно, но я
все-таки, опираясь на Кассирера и др., попробую их привести12.
зависимости от природных процессов, но в зависимости от воли Божией. Если
псалмы восхваляют времена и сроки, установленные свыше, то пророки дают то,
что можно прямо назвать религией будущего. Времена сокращаются, и остается
только будущее. Бог-творец отходит на задний план. Выступает Бог истории и
Бог совершенства. - В персидской религии также господствует идея будущего,
но она тут более земная и менее богатая. Тут все связано с поражением
Аримана и с началом нового периода. Тут - оптимистическая воля к культуре,
получающая религиозную санкцию. Отсюда восхваление в Авесте крестьянина и
скотовода. Тут не Бог спасает человека, но человек спасает сам себя,
водворяя добрый порядок в мире. - В индийской философской и религиозной
спекуляции - обратное мифическое представление времени. Тут тоже ожидание
конца времени. Но этот конец будет дан сквозь ясность и глубину мысли. Если
Сон в Авесте - злой демон, то уже в древнейших Упанишадах мышление толкуется
как волшебная погруженность в сон. Это путь к Браме. Отсюда - то восприятие
времени, которое ярче всего дано в буддийских источниках. Учение Будды
сохраняет из времени только момент становления и возникновения, что
равносильно и страданию. Страдание возникает из трех видов жажды, из жажды к
удовольствию, к становлению и к прошлому. Исповедуется вечность становления;
и в становлении нет конца, как и нет цели. Тут полная противоположность как
библейским пророкам, так и Авесте. Тут целью является не конец времени, а
прекращение времени и становления. Не конец времени спасет людей, а
уничтожение всех времен со всем их содержанием. - Еще особая и также не
менее значительная концепция времени в китайской религии. Этика таоизма
также имеет главным принципом недеятельность и покой. Надо в себе породить
"пустоту" Тао. Тао все порождает и все поглощает. Но отличие от буддизма тут
Сертаков Виталий
Эриксон Стивен
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Пехов Алексей