В физике - совершенно иное дело. Материальная точка является точкой только на
данной шкале. Если шкала изменилась, точка может превратиться в очень сложную и
многомерную систему огромной величины.
Вообразим небольшую географическую карту, на которой даже самые крупные города
обозначены точками. Предположим, что мы нашли средство выбирать из этих точек
всё содержимое или наполнять их новым содержимым. Тогда то, что выглядело
точкой, проявит множество новых свойств и качеств, включая протяжённость и
размеры. В городе появятся улицы, парки, дома, люди. Как понимать размеры этих
улиц, площадей, людей?
Когда город был для нас точкой, они были меньше точки. Разве нельзя назвать их
размеры отрицательным измерением?
Непосвящённые, как правило, не знают, что понятие 'отрицательной величины' в
математике не определено. Оно имеет определённый смысл только в элементарной
арифметике, а также в алгебраических формулах, где означает скорее необходимость
некоторой операции, чем различие в свойствах величин. В физике же 'отрицательная
величина' вообще лишена смысла. Тем не менее, мы уже столкнулись с
отрицательными величинами, когда говорили об измерениях внутри атома, и мне
пришлось указать, что, хотя атом (или молекула) не измеряется непосредственными
ощущениями, т.е. равен нулю, эти измерения внутри атома, протяжённость его
частиц, оказываются ещё меньшими, т.е. меньше нуля.
Итак, чтобы говорить об отрицательных величинах, мы не нуждаемся ни в метафорах,
ни в аналогиях - они связаны с измерениями внутри того, что кажется материальной
точкой. Именно этим и объясняется, почему неверно считать мельчайшие частицы
(такие, как атомы или электроны) материальными. Они нематериальны, ибо
отрицательны в физическом смысле, т.е. меньше физического нуля.
Собрав воедино всё, что было сформулировано выше, мы видим, что, кроме периода
шести измерений, мы имеем воображаемые измерения седьмое, восьмое и так далее,
которые продолжаются в несуществующих направлениях и различаются по степени
невозможности, а также отрицательные измерения, которые представляют собой для
нас материальные точки внутри мельчайших частиц материи.
В новой физике конфликт между старыми и новыми идеями времени и пространства
особенно заметен в концепциях световых лучей; правильное понимание природы
светового луча наверняка разрешит спорные пункты в вопросах времени и
пространства. Поэтому я закончу главу о новой модели вселенной анализом луча
света; но, прежде чем начинать этот анализ, я должен рассмотреть некоторые
свойства времени, понятого как трёхмерный континуум.
До сих пор я рассматривал время как меру движения. Но движение само по себе есть
ощущение неполного восприятия данного пространства. Для собаки, лошади или кошки
наше третье измерение является движением. Для нас движение начинается в
четвёртом измерении и представляет собой частичное ощущение четвёртого
измерения. Но как для животных воображаемые движения объектов, которые в
действительности составляют третье измерение последних, растворяются в тех
движениях, которые являются движениями уже для нас, т.е. в четвёртом измерении,
так и для нас движения четвёртого измерения растворяются в движениях пятого и
шестого измерений. Начав отсюда, мы должны попытаться установить нечто такое,
что позволило бы нам судить о свойствах пятого и шестого измерений. Их отношение
к четвёртому измерению должно быть аналогичным отношению четвёртого измерения к
третьему, третьего ко второму и так далее. Это значит, прежде всего, что новое,
высшее измерение должно быть несоизмеримым с низшим измерением и являться для
него бесконечностью, как бы повторять его характерные признаки бесконечное число
раз.
Таким образом, если мы примем 'время' как протяжённость от 'прежде' до 'после'
за четвёртое измерение, чем в таком случае будет пятое измерение? Иначе говоря,
что станет бесконечностью для времени, что окажется несоизмеримым со временем?
Именно световые явления позволяют нам непосредственно соприкоснуться с
движениями пятого и шестого измерений.
Линия четвёртого измерения всегда и везде является замкнутой кривой, хотя на
шкале нашего трёхмерного восприятия мы не видим ни того, что за линия
представляет собой кривую, ни её замкнутости. Замкнутая кривая четвёртого
измерения, или круг времени, есть жизнь, существование любого отдельного
объекта, любой изолированной системы, которая рассматривается во времени. Но
круг времени не разбивается, не исчезает. Он продолжает существовать и,
соединяясь с другими, ранее возникшими кругами, переходит в вечность. Вечность
есть бесконечное повторение полного круга времени, жизни, существования.
Вечность несоизмерима со временем. Вечность - это бесконечность для времени.
Световые кванты - как раз и суть такие круги вечности.
Третье измерение времени, или шестое измерение пространства, есть растяжение
этих вечных кругов в спираль или в цилиндр с винтовой нарезкой, где каждый круг
замкнут в себе (с вечным движением по этому кругу) и одновременно переходит в
другой круг, который тоже вечен, - и так далее.
Такой полый цилиндр с двумя видами нарезки есть модель светового луча, модель
трёхмерного времени.
Следующий вопрос: где находится электрон? Что происходит с электроном молекулы,
которая испускает кванты света? Для новой физики этот вопрос - один из
труднейших. Но с точки зрения новой модели вселенной ответ на него прост и ясен.
Электрон превращается в кванты, он становится лучом света. Точка превращается в
линию, в спираль, в полый цилиндр.
Как трёхмерные тела электроны для нас не существуют. Четвёртое измерение
электронов, т.е. их существование как законченный круг, также не имеет для нас
размеров. Оно слишком мало, обладает чересчур краткой длительностью, короче
нашей мысли. Мы не можем ничего знать об электронах, т.е. не способны
воспринимать их непосредственно.
Только пятое и шестое измерения электронов обладают определёнными размерами в
нашем пространственно-временном континууме. Пятое измерение образует толщину
луча, шестое - его длину.
Поэтому в случае лучистой энергии мы имеем дело не с самими электронами, а с их
временными измерениями, с траекториями их движения и существования, из которых
соткана первичная ткань любой материи.
Если мы теперь примем приблизительное описание луча света как полого цилиндра,
который состоит из квантов, находящихся близко друг от друга по всей длине луча,
картина станет более ясной.
Прежде всего, устранён конфликт между теориями волнового движения и излучения, и
он разрешается в том смысле, что обе теории оказываются одинаково верными и
одинаково необходимыми, хотя относятся к разным явлениям или разным сторонам
одного и того же рода явлений.
Колебания, или волновые движения, которые принимались за причину света, суть
волновые движения, которые передаются по уже существующим лучам света. То, что
называют 'скоростью света', вероятно, является скоростью этих колебаний,
проходящих вдоль луча. Этим объясняется, почему вычисления, производившиеся на
основе теории колебаний, оказывались правильными и позволяли совершать новые
открытия. Внутри себя луч не имеет скорости; это линия, т.е. пространственное, а
не временное понятие.
Никакой эфир не нужен, поскольку колебания распространяются самим светом. Вместе
с тем, он обладает 'атомарной структурой', ибо сечение светового луча показало
бы целую сеть, через которую могут легко проскакивать молекулы встречного газа.
Несмотря на то, что учёные говорят об очень точных методах подсчёта электронов и
измерения их скоростей, позволительно усомниться в том, действительно ли они
имеют в виду электроны - или же речь идёт об их протяжённости в шестом
измерении, которая уже приобрела для нас пространственный смысл.
Материальная структура луча света объясняет также его возможные отклонения под
влиянием действующих на него сил. Несомненно, однако, что эти силы не являются
'притяжением' в ньютоновском смысле, хотя вполне допустимо, что они представляют
собой силы магнитного притяжения.
Остаётся ещё один вопрос, который я до сих пор намеренно не затрагивал, - вопрос
о продолжительности существования мельчайших частиц материи - молекул, атомов и
электронов. Этот вопрос никогда не рассматривался физикой серьёзно: малые
частицы предполагались постоянными, подобно материи и энергии, т.е. считалось,
что они существуют неопределённо долгое время. Если когда-нибудь и возникали
сомнения по этому поводу, заметных следов они не оставили; физики говорят о
молекулах, атомах и электронах, во-первых, как просто о частицах (об этом
упоминалось выше), во-вторых, как о частицах, обладающих существованием,
параллельным нашему, и занимающих некоторое время внутри нашего времени. Это
никогда не утверждается прямо, но по данному поводу сомнений не возникает. Тем
не менее, реальное существование малых величин настолько кратковременно, что
абсолютно невозможно говорить о них тем же языком, каким мы говорим о физических
телах, когда они оказываются объектами исследований.
Раньше выяснилось, что пространство малых единиц пропорционально их размерам;
точно так же пропорционально им и их время. Следовательно, время их
существования по сравнению с нашим является почти несуществующим.
Физика говорит о наблюдениях за электронами, о вычислении их веса, скорости
движения и т.д. Но для нас электрон - это просто явление, такое явление, которое
по скорости превосходит всё, что мы видим своими глазами; атом как целое,
вероятно, представляет собой более длительное явление, но эта длительность
находится на той же самой шкале, подобно тому как в фотоаппарате существуют
короткие выдержки, мало отличающиеся по длительности друг от друга. Но как атом,
так и электрон - только временные явления для нас, более того: 'мгновенные'
явления, не тела, а объекты. Некоторые учёные утверждают, что им удалось увидеть
молекулы. Но знают ли они, как долго существует молекула по их часам? За своё
чрезвычайно краткое существование молекула газа (которую только и можно
наблюдать, если это вообще возможно) проходит огромные расстояния и ни в коем
случае не является ни нашему глазу, ни фотокамере в виде движущейся точки.
Видимая как линия, она неизбежно пересеклась бы с другими линиями, так что за
единственной молекулой было бы трудно проследить даже на протяжении ничтожной
доли секунды. Но если бы это каким-то образом удалось, потребовалось бы такое
увеличение, которое в настоящее время просто невозможно.
Херберт Фрэнк
Громыко Ольга
Махров Алексей
Гуревич Георгий
Гюго Виктор
Никитин Юрий