войной общеевропейский восторг. И для того чтобы не было никаких сомнений, к
голосам отдельных ученых присоединяются коллективные заявления немецких
университетов, подносящие до полусотни почетных докторатов
генерал-полковнику Гинденбургуiv и избирающие доктором философии Круппа.
Наконец - и это великолепный штришок, - немецкая социал-демократия
аплодирует рыльцу!..
германский двойник, ввиду солидарности с ним всех немецких ученых, в своем
сокрушительстве действительно представляет Европу и осуществляет ее самые
передовые замыслы? Аргументы поистине подавляющие, и все же, вопреки
очевидности, вопреки красноречивейшим фактам, своего лика в германском
рыльце Европа признать не может. Все ее внутреннее существо содрогается от
брезгливости, отвращения и гадливости... Нет, Германия не Европа! Европа
анафематствует силу, идущую против права, анафематствует культурное
озверение, анафематствует забвение чести и совести.
свирепеть и щетиниться. Он делает знак рукой, и на экране появляется
почтенная фигура самого почтенного немецкого ученого. Он представительствует
от всей немецкой "фамилии", и его нельзя не выслушать.
сознания, - hochgeehrte Versammlung!v Я буду говорить кратко, но с весом. Вы
сейчас на деле увидите силу германского мышления. Вы хотите от нас
откреститься? Вы хотите умыть свои руки? Вы хотите представить нас "бяшками"
и волками, а сами разыграть добродетельных агнцев? Ха-ха-ха! Это просто
великолепно! Германия искренно изумляется высокому полету ханжества и
лицемерия, которое вас охватило. Мы и сами не прочь слицемерить, когда это
нужно для дела, abervi... такому постному выражению, такому закатыванию к
небесам ваших прекрасных глаз - я буду откровенен - мы почти что завидуем.
папства. Да, наши великие императоры боролись с латеранским престолом во имя
священной идеи Римской империиvii, и даже патриотический Дант держал нашу
сторону. Но не скажете ли вы мне, во имя какого идеала христианнейший король
Франции устроил губительное для папства пленение в Авиньоне - cattiveria
babilonicaviii? Некоторые из вас упрекают нас в том, что мы произвели
Реформацию. Да, мы приняли ее всем сердцем как великое благовестие, и все ж
по справедливости должны сказать, что мы создавали ее вместе с вами. Разве
Виклеф и Гус, которые предшествовали нашему Лютеру, были немцами? Разве
Кальвин принадлежит к расе германцев? Разве Анлия оторвалась от католичества
по нашей вине?
mein Gott, какая у вас короткая память! Основы механистической философии
заложены итальянцем Галилеем и французом Декартом. Дальнейшие свои
приложения механистическое мировоззрение находит в энциклопедизме
французского просвещения и у англичан (Пристли, Гертли, Юм, Бэн). Что,
касается до материализма, то его в новое время возрождает итальянец Ванини,
француз Гассенди и англичанин Гоббс.
два - четыре, что наша культурная работа никогда не выходила за пределы
европейского организма. Конечно, наша философия выше философии французской,
английской и итальянской. Но она всего лишь приводит в систему те лозунги и
открытия, которыми мы "заражались" от вас, не создавая их сами.
выросла из революционного французского социализма. Коммунизму учил нас
итальянец Кампанелла и англичанин Мор. Релятивизму и скептицизму учил нас
француз Бейль и англичанин Юм. Вы теперь плачетесь над железным бездушием
нашего государственного права. Но и этому мы учились у вашего Маккиавелли, у
вашего несравненного Гоббса. В XIX веке в широких размерах вы экспортировали
к нам позитивизм, утилитаризм, эволюционизм, дарвинизм...
круга: фактически доказать. что мы не являемся вернейшими (правда,
гениальными!) продолжателями основных тенденций новой европейской культуры.
У нас нет ничего только своего; у нас все наше - ваше и ваше - наше.
Полученное от вас мы развивали теми же методами, которые получали от вас. Мы
производили усовершенствования и усложнения методов, но в духе самих же
методов, - мы углубляли дух и тенденцию ваших порывов, но с методологической
строгостью и непрерывностью.
Лувеном, с Реймсом, есть только Европа и не что иное, только гениальная
комбинация европейских идей, только доведенный до величайшего напряжения
мощный и трудный для вас контрапункт новой европейской культуры".
голову и закончил так:
сказал:
философы. То, что до сих пор мы слышали от них, чрезвычайно слабо и не
убедительно. Логика не любит остановок на полудороге. Из основных посылок
новой истории Германия с полной логичностью выводит сложный комплекс
короллариев, включительно с Круппом и даже со зверствами. Для того чтобы
ответить Германии с подлинной силою, надо бить не по следствиям, а
отвергнуть посылки. Но для того чтобы отвергнуть посылки, Европа должна
пережить величайшую духовную революцию и такой пересмотр духовных основ
своего бытия, который по силе должен быть больше, чем Ренессанс, больше, чем
Реформация.
культур-близнецов ограничивались лишь одной интеллектуальною сферою, дело
Европы в духовном смысле было бы безнадежно проиграно. Ее борьба с Германией
не была бы оправдана никакими высшими целями. И даже если бы Германия была
побита, все равно внутренно оказалась бы битой Европа, ибо против
глубочайшего феноменализма германской культуры Европа не выставила бы тогда
никакого ноумена - а только феноменологические штыки, пушки, окопы, только
феноменологическое превосходство тактики и стратегии. Так в древности, на
Востоке, восставали царство за царством и падали в борьбе друг с другом, как
гигантские ихтиозавры, без высшей идеи, без освящения правдой.
и ложного просвещения не разъели до глубины душу Европы. Пред нами
свершилось настоящее чудо. Все аргументы, вся рационалистическая логика, вся
силлогистика и софистика разъеденного цивилизацией мозга - под напором
великого и святого чувства вдруг молниеносно были посланы к черту. Над
Францией, атеистической, угарной, "вавилонской", пронесся взывающий
колокольный гул, и храмы наполнились молящимися, и опять перед древними
святынями полились очищающие слезы, и из проснувшейся вечной души Франции
вырвался потрясающий молитвенный вздох. В то время как "тело" Франции
лихорадочно совершало мобилизацию, и на заводах отливало новые пушки, и
строило новые аэропланы и новые подводные лодки, в это время душа народа
молитвенно приникла к своим вековым святыням и вместе с парижским епископом
искала благословения и помощи не у земных сил, а у Царицы Небесной. Умер
Жорес - это не важно, - это поистине мелочь, ибо в сердце народа воскресла
чудесно Жанна, святой щит и оплот Францииxi, и немцам уже не войти в
Париж...
Бельгии. Из-под тяжелого, уродливого покрова переразвитой промышленности,
из-под контор и банков, высасывающих капиталы из многих стран света, из-под
цитадели бесчисленных анонимных и акционерных обществ вдруг поднялась
человечность, чистая и святая человечность, не способная на торг и расчеты,
не продающаяся ни за какие "цены", знающая, лишь свое благородство и
честность, и перед всем миром, затаившим дыхание от восхищения, безропотно
двинулась навстречу своей Голгофе.
прахом люди и государства, которые вбивали гвозди в нежные руки прекрасной
мученицы, - а это видение навеки останется в человечестве и, верим,
относится к той славе Бельгии, которая внесена будет в горний Иерусалим.
определили позицию Англии. Римская империя на водах, владычица океанов, не
могла остаться в стороне при том мировом конфликте, который назрел в
несколько дней. Ее нейтралитет был бы соучастием в преступлении, и Англия с
простой и благородной решимостью вступила в борьбу. Чтобы видеть
раскрывшуюся в ней сердечность, нужно иметь в виду не только ее собственные
подвиги, но и открытую бескорыстную радость, с которою она встречает каждый
не свой успех. Рескин когда-то с парадоксальностью пророка обличал Англию:
"Вы думаете, что вы богаты, потому что со всех морей бесчисленные корабли
свозят к вам богатства всего мира; но знайте, что если исследовать глубоко,
если взять богатство с высшей точки зрения, то вы народ бедный, а не
богатый, ибо истинные сокровища суть сокровища духа"xii... И вот, когда
война внезапно произвела "глубокое исследование" и раскрыла глаза на многое,
Англия в лице своих писателей решила открыто показать свое преклонение перед
духовными богатствами России, которые ей ведомы лишь в одном виде - в виде
русской литературы. "Вы сами, - пишут английские писатели, - быть может,
даже и не представляете себе, каким источником неиссякаемого вдохновения
была ваша литература для англичан последних двух поколений... Нечто подобное
чувствует, вероятно, пытливый созерцатель небесных глубин, когда в поле его
зрения всплывает новая планета". "Прежде и главнее всего это было, конечно,
неизменное чутье и тяготение к ценностям духовным в обход ценностей
материальных, тяготение, простиравшееся далеко за пределы материальных
ценностей и создавшее для русской литературы возможность свободно витать в
мире духовном, где нет никаких разграничений между веками или народами, где
все человечество едино".
Лукьяненко Сергей
Смоленский Вадим
Шилова Юлия
Якубенко Николай
Конюшевский Владислав
Маккарти Кормак