Чтение 23–й страницы книги ~Солнышкин плывет а Антарктиду~

скамьи. Он видел, как Солнышкин въехал в лагуну и, уцепившись за панцирь,
нырнул вниз. Сквозь прозрачную воду было видно всё до песчинки. Вот черепаха
проплыла мимо бота. Вот она прошла узким коралловым коридором и сделала круг
над маленькой площадкой. Там было прохладно и сумрачно. На дне лежали
обросшие травой старые тяжёлые триадакны, мерцали обломки перламутра.
Солнышкин разглядывал их, быстро работая ногами.

- Пусть плывёт! - решил Стёпка, снова посасывая кость. Теперь его не
интересовали никакие морские диковинки и побрякушки. Он начинал новую,
добрую жизнь!

Но вдруг Солнышкин отпустил черепаху, нагнулся, и тут артельщик увидел,
как у Солнышкина на ладони сверкнула радугой жемчужина. Невиданная
жемчужина! С голубиное яйцо!

Стёпкино сердце вздрогнуло и отчаянно заколотилось.

Тысяча топазов! Тысяча алмазов!

- Стой! - крикнул он Солнышкину, зажав в руке кость.

В это время в сотне метров от бота Стёпка заметил громадную акулу;
привлечённая мясным запахом, она всё ближе и ближе описывала круги. Но внизу
сверкало такое богатство! И артельщик, забыв о страхе, ринулся в воду. В тот
же миг Солнышкин был сбит с ног. Его завертело и закружило в водовороте.

"Жемчужина!" - хотел крикнуть он, но только выпустил стайку пузырьков и
следом за ними вылетел наверх. У самой поверхности он заметил, как мимо него
с разинутой пастью ринулась вниз здоровенная акула. Хвост её, как наждак,
прошёлся по пяткам Солнышкина, и он с ужасом увидел, как от хищницы
отбивается танцующий в воде артельщик.

- Перчиков, на помощь! - заорал Солнышкин, снова бросаясь с ножом в воду.

Но, кажется, было поздно. Акула уходила в сторону. В зубах у неё были
Степкины штаны, из которых торчала свежая обглоданная кость. Солнышкин
поднырнул под задыхающегося артельщика и вынес его на плечах к берегу.

ЦЕЛЫЙ ДВОРЕЦ ДЛЯ РОБИНЗОНА

Всё это произошло так быстро, что Перчиков едва успел вскочить.

- В чём дело? - крикнул он, глядя на Солнышкина.

Солнышкин, отфыркиваясь, рассказал про акулу и про жемчужину. Перчиков
удивлённо посмотрел на лежащего Стёпку, скользнул взглядом по его рёбрам:
все рёбра артельщика были на месте.

- А тебе не показалось? - усомнился Перчиков.

- Что?

- И кость, и твоя жемчужина?

Солнышкин оскорбился. Показалось! Жемчужина, за которую можно построить
целый дворец для Робинзона!

- Именно такие и кажутся! - подмигнул Перчиков.- Особенно в воде.
Преломление лучей - и готов обман зрения!

- И акула тоже показалась? - налетел на радиста Солнышкин.- Если бы не
Стёпка, видел бы ты меня сейчас рядом!

- О-ох! - зашевелился вдруг артельщик, услышав своё имя.- Ох! - Открыв
глаза, он схватился за раздутую щеку, и из носа у него брызнули струйки
воды. Он сел и, посмотрев на Солнышкина, прогнусавил: - Жив, Солнышкин? - И
снова схватился за щеку. Потом он застонал: - Ох, мои штаны, мои зубы!

Нужно заметить, что, хотя на щеке у артельщика остался отпечаток акульего
хвоста, зубы у него были на месте, и могло даже показаться, что один,
довольно крупный, прибавился. А что касается штанов, то их действительно не
было.

Но Перчикова это не волновало. Прихрамывая, он сделал шаг в сторону,
сорвал несколько банановых листьев и протянул артельщику. Симпатии к нему
радист, конечно не испытывал, но уважал благородные поступки.

- Ну, пошли,- сказал Солнышкин. Он готов был перевернуть всё дно, лишь бы
только найти жемчужину.

И Перчиков, взяв нож, бросился за ним в воду. Они снова проплыли над
кораллами и стали тихо кружить у той самой площадки. Перчиков заглядывал под
каждую раковину, Солнышкин ощупывал каждый осколок перламутра. Жемчужины не
было.

А хитрый артельщик, пританцовывая в пальмовой юбочке стряхнул с себя
песок и что-то быстро повернул языком во рту.

Вдруг песок захрустел. На пляже появились в венках Моряков и Пионерчиков.
За ними на берег высыпали островитяне. Увидев их, Солнышкин вышел из воды.
Он ещё раз пересказал всю историю и попросил капитана задержаться хоть на
один день. Но Моряков молчал.

- Да ведь это целый дворец для Робинзона! - воскликнул Солнышкин.

- Во-первых, не для Робинзона, а для Мирона Ивановича,- сказал Моряков.-
А во-вторых, нужно найти его самого, а потом уже думать о дворцах. Кажется,
я слишком доверился вашим фантазиям: дворцы, дельфины, тарелки, плоты,
жемчужины! И вот результат! - Неожиданно он рассмеялся и, повторив: "И вот
результат!", протянул руки к лагуне: к берегу под весёлое хрюканье дельфинов
катился плот, на котором размахивали руками мистер Понч и старый Робинзон.

- Мы, кажется, чуть-чуть задержались,- улыбнулся мистер Понч.

- У нас были причины,- сказал Робинзон. Из рукавов его кителя валил пар,
и вокруг распространялся острый ароматный запах.

ЛЕВО РУКАВ, ПРАВО РУКАВ!

Ночь на плоту была великолепна. Сначала Робинзон прислушивался к плеску
океана, и океан напевал старому инспектору свои самые добрые песни. О тёплых
тропических ветрах, о неведомых берегах. Иногда он, правда, подбрасывал
плотик, чтобы старик не заснул. Но Мирон Иваныч спать не собирался. Он думал
о своих воспитанниках, которые плывут далёкими морями, и порой всплеск волны
казался ему добрым дружеским приветом...

Мистер Понч не мешал ему думать. Он слушал, как попискивает рядом
транзисторный приёмничек. И лошадка мистера Понча вела себя очень смирно.

Но на рассвете, когда старый Робинзон с разрешения Понча взял штурвал в
свои руки, акула взвилась в воздух и потянула плот в сторону.

- Мы, кажется, резко меняем направление! - сказал Понч и поторопился
Робинзону на помощь.

- Видимо, она ко мне не привыкла! - смутился Робинзон.

Но Понча лошадка тоже не признавала.

- Послушайте, уважаемая, посмотрите, какая прекрасная солонина! Будь я на
вашем месте, я бы обязательно попробовал! - взмолился Понч, подсовывая акуле
приманку. Но солонина привлекла её не больше, чем сытого кота съеденные
вчера колбасные шкурки.

Хищница придерживалась какого-то точно заданного курса. И чем дальше, тем
она летела быстрей.

- Такое впечатление, будто мы плывём над какой-то подводной рекой,-
сказал Понч.

- Да-да,- согласился Робинзон,- да-да.- И протянул Пончу подзорную трубу.

За гребешками волн Понч увидел занятную картину: среди океана один за
другим появлялись быстрые фонтаны, а около них клубились облака пара.

- Интересно,- сказал Понч, направляя окуляр.- Интересно.- Но смотрел он
не вперёд, а вниз.

Акула мчалась по настоящей реке из ухи, глотая рыбные хрящики и крабьи
лапки. А впереди булькала и пузырилась вода, будто там стоял гигантский
котёл с ухой.

- Лево руля! - крикнул Понч.- Лево руля! Но он опоздал. Акула махом
перелетела через какой-то подводный барьер и так подпрыгнула, что вокруг
разлетелись горячие брызги. Над плотом пыхнул пар, и всё пропало из виду.
Робинзон ухватился за мачту. Понча он не видел и только слышал его
восклицания:

- Уха! Настоящая уха!

Наконец пар улетучился, и на краю плота снова показался Понч, который
пробовал из ложки густой рыбный навар.

- Кажется, в этой ухе сварилась наша лошадка! - заметил Робинзон.

Акула медленно опускалась в глубину, а плотик по инерции бежал вперёд.

- Но целое озеро ухи, видимо, стоит этого! - заключил Понч, доставая
маленькую солонку. Он потряс ею над дымящейся водой и потянулся за термосом,
чтобы наполнить его ухой:

Пончу предстояла ещё очень дальняя дорога.

Вода вокруг забурлила, и струйки пара побежали веселей.

- Ого, кажется, моя фуражка пахнет сейчас повкусней, чем камбуз у
Борщика! - сказал, обмахиваясь мичманкой, Робинзон,

- А подошвы моих ботинок могут быть самым вкусным блюдом в любом
лондонском ресторане,- произнёс Понч и наклонился с термосом над кипящим
озером.

Плот качнулся. И рядом с Пончем ударил ввысь такой фонтан, что
мореплаватель отлетел прямо в руки старому Робинзону.

- Гейзер! - сказал он.- Настоящий гейзер. И кажется, нам пора немедленно
выбираться. Мы находимся над кратером подводного вулкана!

Да, теперь можно было явственно различить окружающие плотик края вулкана,
которые едва выступали из-под воды.

Озеро во многих местах начинало дымиться и клокотать.

- Быстрей! - энергично сказал Понч.- Парус! Выровнять парус!

Робинзон выполнил команду. Но ветра не было, и плотик тихо вертелся на
месте. Положение становилось безвыходным. Наступила такая жара, что из
рукавов струйками повалил пар.

Робинзон хотел снять китель и вдруг, озарённый мыслью, сказал:

- Мистер Понч, а почему бы нам не использовать паровой двигатель?

- Но где же он?

- Вот он. Китель. Обыкновенный китель!

- Здесь, кажется, не до шуток, мистер Робинзон,- сказал Понч.

- Но я не шучу. Смотрите! - Робинзон энергично снял свой кителёк и,
распахнув, быстро его встряхнул.

Из рукавов, как из выхлопной трубы, мгновенно вырвались два облачка.

- А пожалуй, пожалуй! - подхватил Понч.- Подойдите к краю плота. Так!