на семнадцатом километре шоссе далеко впереди себя увидел
черную "Волгу" на обочине и шофера ее с приподнятой рукой.
Машину свою Андрей Николаевич так и оставил перекрашенной в
лаково-антрацитовый цвет. Видимо, именно этим объяснялся выбор
шофера: ни красные "Жигули", ни зеленые "Москвичи" не
удостоились просьбы о помощи. Неспешно подойдя к машине, шофер
сказал, что полетел, кажется, кардан, пассажиры его спешат, не
подвезет ли он их до Москвы.
не было. Правда, часто просят помочь, изредка --
консультируются. Но бывают и люди, не подпускающие к своей
машине посторонних. Так, наверное, музыканты высокого класса
никому не позволяют играть на своем инструменте.
покинули поломанную "Волгу" и устроились на заднем сиденье, не
проронив ни слова. Либо устали они, либо не хотели посвящать
чужого шофера в свои дела.
случилась какая-то авария, движение замерло. Мужчины поерзали,
покрутили головами. Успокоились. Потом Андрей Николаевич
услышал:
это нарушение.
показалось сначала, что речь идет о нем. Уже третий месяц он
крутил роман с преподавательницей Института имени Мориса
Тореза.
Андрей Николаевич не сразу отозвался на просьбу довезти до дома
такого-то на улице такой-то. Глуховат, мол, не взыщите. Осадил
машину у названного притона. Пассажиры вышли не поблагодарив.
Андрей Николаевич скосил глаза на заднее сиденье. Нет, денежную
купюру тоже не оставили. Как назло, самые дальнобойные очки
забыты на кухне. Удалось прочесть на доме: "Районный
комитет..." Далее -- неразборчиво. Андрей Николаевич
стремительно отъехал. Ощущение было такое, будто мимо виска
просвистела пуля. Напрасно он уверял себя, что подслушанный им
разговор -- о каком-то прогоревшем партийном функционере,
уличенном в пьянстве и аморальных поступках: бедолагу
переместят из одного кабинета в другой или, на худой конец,
снимут. Напрасно уверял и успокаивал себя -- ибо в душу уже
вселилась тревога.
задумался. У кого спросить, кто такой Георгий Валентинович?
заведения, женщина большой эрудиции. Познакомился он с ней в
Ленинке, писала она диссертацию о заднеязычных гласных
старонемецкого языка, дом свой, то есть двухкомнатную
квартирку, содержала в абсолютном порядке, мужа выгнала при
первом же скандале, восьмилетняя дочь ее стесняла, она и
говорить о ней не хотела. Раз в неделю встречался он с
мористорезовкой, для этих надобностей она выпрашивала у подруг
ключи от их квартир, потому что Андрей Николаевич прибеднялся,
бубнил что-то о сестре, о комнате в коммуналке. Он не мог
позволить себе такой роскоши -- привести к себе женщину!
Догадывался, что книги ее не примут. Две комнаты, наполненные
ими, давно уже слились в единое существо с непредсказуемым
поведением, существо это могло окрыситься. А женщина ему
нравилась, очень нравилась, он даже подарил ей Канта в
цюрихском издании. Звали ее Ларисой, и было временами страшно
за нее: а вдруг пронюхает Галина Леонидовна?
было, как листается записная книжка. -- Нет, такого у меня не
было! -- едко заключила она и не менее едко добавила: -- Но
будет!
она, бывало, покрикивала на него, злилась, краснела.
секретарша не знала. Говорить надо было внятно и быстро, как
при пожаре.
Знаю. Запомнишь или запишешь?
перепонку.
понять. Кто такой Плеханов? Кажется, есть какой-то министр.
Нет, тот -- Плешаков. Плеханов, Плеханов... Тьфу, господи! Так
это ж тот Плеханов, который марксист! Но Тимофей определенно
сошел с ума, этот Плеханов умер в Петрограде в 1918 году. Или
Срутник шутит весьма неумно? Раздражен чем-либо? Возможно.
Телефон этот -- в основном для дам. Тогда понятно. Но, с другой
стороны, Лариса шантажирует его тоже Плехановым?
вышел из телефонной будки, прыгнул в машину, долго колесил по
Москве, пока темнота не погнала его к дому, под сень Мирового
Духа. Втыкая "Волгу" в узкое пространство между бойлерной и
газоном, поглядывая назад, он вдруг заметил на сиденье за собою
странный, явно не ему принадлежащий предмет. Он заглушил мотор,
включил свет и рассмотрел находку.
создается ни машиною, ни человеком, а образуется естественно,
незрячей игрой природных сил; к предмету еще и кусок грязи
прилип. Появиться в салоне он мог только чудодейственно, и
Андрей Николаевич глянул вверх, надеясь увидеть рваную дыру,
пробитую небесным скитальцем; он даже взял носом пробы воздуха,
чтобы уловить запах разверстых недр галактики, но ни дыры в
потолке, ни первоозона Вселенной не унюхал. Тогда он свесил
руку вниз, трясущиеся пальцы коснулись предмета, и рука,
хранящая в себе память о миллионах вещей, сказала Андрею
Николаевичу, что это за предмет. Ему стало душно, он выбрался
из машины, как из норы, не выпуская из пальцев странную
находку, посланную злой судьбой. Сердце его заколотилось в
великом недоумении и замерло вдруг в тоске. Он разжал пальцы и
всмотрелся.
попала -- тайна, великая тайна. Раннеспелая картошка уже
появилась в Москве, была она не всем по карману, но этот
клубень явно из урожая прошлого года, хранящегося в земляной
засыпке. Уже после бандитов из райкома, часа два назад Андрей
Николаевич подвозил старуху, перегруженную сумками и мешками,
но старуха, это уж точно, была из тех сквалыжных баб, что
добром своим не разбрасываются. Нет, здесь что-то другое,
появление картофелины никакими бытовыми причинами объяснить
невозможно.
Николаевич, когда определил сорт картофелины, безошибочно
опознав "лорх".
генетическим прогнозам -- выродиться, уже и вырождающийся, но
ни с того ни с сего вдруг начинавший обильно плодоносить. Так в
замордованном, затюканном, оплеванном и донельзя униженном
человеке внезапно рождается -- на смех и ужас остального люда
-- гордость и воля, презрение к боли. Этот "лорх" был самым
распространенным сортом, как ни теснили его более урожайные и
более стойкие к болезням собратья, потому что поспевал ни рано,
ни поздно, а тогда, когда погода благоприятствовала людям
собирать урожай. Крахмалистость его равно удовлетворяла и
заводскую технологию переработки, и вкусовую потребность. И
лежкость клубня такая, что он сохраняется до весны при
минимальном уходе, хотя водится за ним слабость -- прорастает в
избыточном тепле. Ну, а этот "лорх", что в руке, продолговат не
в меру: земля, вскормившая его, обеднeла фосфором и калием.
бы напомнить о себе элитным сортом, ибо не в грузовик же
залетела эта штуковина, а в личный автомобиль мыслителя
Сургеева! Но, может быть, в этом-то и смысл? Многочисленные
селекционеры создавали волшебный посадочный материал, но -- над
этим стоило подумать! -- российская земля отторгала от себя
Никитин Юрий
Дальский Алекс
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий
Прозоров Александр
Посняков Андрей