сказал Лучников.
прежнем расстоянии, что было нетрудно, потому что в этот час движение было
редким, лишь такси шмыгали, да иногда прокатывал какой-нибудь дипломат.
изумлением почувствовал мимолетный рывок молодости: то ли алые просветы в
тучах за шпилем гостиницы "Украина", то ли сама ситуация очередного бегства,
близость нового, пусть и пустякового приключения...
над Москвой-рекой. Отъехала и перевалила за горб моста машина Марлена.
Лучников влез в такси и назвал адрес Татьяниного кооперативного квартала.
вид, что им нет до него никакого дела. Такси прокрутилось под мостом, резво
проскочило по подъему на зеленую стрелку мимо здания СЭВ. Стрелка, видимо,
тут же погасла, потому что Лучников увидел, как началось поперечное
движение, как пошел на зеленый огонь огромный интуристовский "Икарус" и как
из-за него, нарушая все правила, вынырнула на зверском вираже опермашина.
толково, профессионально, точно выходя к светофорам и не выпуская из виду
лучниковское дребезжащее такси.
ли доллары таксист?
Сенкью, мистер, вери мач.
двор, замкнутый многоэтажными стенами. Отчетливо было видно, как медленно
продвигается по двору черная "Волга", выбирая удобную позицию для
наблюдения. По асфальтовой дорожке она проехала мимо строений детской
площадки и остановилась прямо напротив подъезда. Зажгли дальний свет,
увидели Лучникова возле лифта и успокоились, погасили свет.
булочной, запер "Волгу" между кустами и детской площадкой. Такой удачи
Лучников не ждал, не раздумывая, он помчался через детскую площадку к
хлебному фургону. Оперативники выскочили из "Волги" только в тот момент,
когда ключ зажигания фургона оказался у Лучникова в кармане.
погони "топтунов" за "фирменным человеком".
барьерному бегу, понеслись через детскую площадку и тоже скрылись.
Оперативная "Волга" свалила слоника, качели и застряла между каруселью и
шведской стенкой. Хлебовоз, опомнившись, тоже побежал под арку посмотреть,
как сцапают "фирмача" -- ведь от таких легавых все равно не уйдешь. И на фиг
только он ключ-то мой увел?
оказался совсем непростым товарищем. За домом-то у него, оказывается.
"Жигули" стояли с белым номером "ТУР 00-77". Сел "фирмач" в свои "Жигули",
проехал мимо "топтунов" с улыбочкой, а шоферюге бросил его ключ да еще и
крикнул "спасибо, друг".
помойку, заблокировал опермашину, шипят, по твоей вине упустили
государственного преступника! Шоферюга, нормально, возмущается -- какая же,
говорит, это вам помойка, если в ней хлеб, наше богатство. Они ему по шее,
сами к фургону, пока разворачивались из-под арки, киоск "Союзпечати"
своротили. Выскочила "Волга" на оперативный простор, а простор, конечно, он
и есть простор -- пустыня, только мигалки желтые работают. Ничего, говорит
один "топтун", далеко не уйдет. Ну, теперь дадут нам, ребята, по мешку
мешалкой, говорит второй "топтун". Эй, говорит третий "топтун" шоферюге,
дай-ка нам свежего хлеба по батону. Нате, сказал шоферюга и принес им три
горячие булки, пусть пожрут мужики, перед служебными неприятностями.
найденное на заднем сиденье двустороннее английское пальто, почувствовал
себя почему-то весьма комфортно и углубился в переулки, в те самые, которые
вызывали у него всегда обманчивое ощущение нормальности, разумности и
надежности русской жизни.
зиждился старый дом, во дворе которого зиждился дом еще более старый, а во
дворе этого дома, то есть за третьей уже проходной, помещался совсем уже
полуаварийный шестиэтажный памятник серебряного века, в котором на последнем
этаже жил музыкант Дим Шебеко в квартире, которую он называл "коммунальным
убежищем", или сокращенно "комубежаловкой".
голоса и смех. Образовалось это логово молодой Москвы довольно любопытным
образом. Когда-то Дим Шебеко со своей матерью занимал здесь две комнаты в
большой коммунальной квартире, где шла обычная коммунальная жизнь со всеми
дрязгами, склоками и кухонными боями. Между тем Дим Шебеко подрастал в
рок-музыканта и в конце концов стал им, вот именно Димом Шебекой.
Параллельно подрастали дети и в других комнатах квартиры, и все постепенно
становились либо музыкантами, либо фанатиками музыки. Тогда решено было вес
старье попереть из "комубежаловки", началась сложнейшая система обменов под
личным руководством Дима Шебеко, и в результате образовалась "свободная
территория Арбата". Участковый только руками разводил -- у всех
квартиросъемщиков лицевые счета на законном основании.
увидел, что шагнуть негде: вся передняя уставлена аппаратурой, завалена
рюкзаками и чемоданами. "С2Н5ОН" явно собиралась в дорогу. Мальчики и
девочки вытаскивали из комнат и сваливали в прихожей все больше и больше
добра. Роскошно поблескивали в тусклом свете два барабана "Премьер" и три
гитары "Джонсон". За последний год группа явно разбогатела.
надписью "Аs dirtу аs honest".
духовным его отцом, гуру.
остальные присутствующие тоже пили чай. Парадокс заключался в том, что
группа, названная молекулой спирта, по идейным соображениям не употребляла
спиртных напитков, таково было нынешнее направление Дима Шебеко -- никаких
допингов, кроме музыки.
самые свежие диски и журнал "Down beаt". Новичкам он был тут же представлен
как "Луч Света в Темном Царстве". Весь оркестр, забыв о сборах в дорогу,
сгрудился вокруг стола.
Шебеко. -- Едем на гастроли в город Ковров.
Город Ковров платит нам большие бабки и дает автобус. Можешь себе
представить. Луч, город Ковров жаждет услышать современный джаз-рок.
смыться от ГБ.
заботой. Хотят все знать. А я хочу без них поездить по своей родной стране.
Мне интересно знать, как живет моя родная страна. Что я, не русский?
Он -- редактор русской газеты в Симфи.
на Острове сплошной кайф, это правда?
кожаной лентой на лбу. -- Мне кажется, это просто невозможно.
нашего тромбониста Бен-Ивана. Сколько раз ты пересекал государственную
границу, Бен-Иван?
который на краешке стола тихо ел кусочек черного хлеба.
третий раз отправлюсь.
венгерских контрабандистов, и я вместе с ними пересекаю государственную
границу в Карпатах.
космополитов". Странные люди, его родители, как раз в ответ на эту кампанию
и вписали ему в метрику английское имя.
границу СССР пересечь трудно, но возможно. Он с венграми уже дважды бывал в
Мюнхене, те по своим коммерческим делам, а он из любопытства. Этой осенью,
после гастролей, он, между прочим, собирается в Стокгольм. Знакомый швед
прилетит за ним в Карелию на маленьком самолете...