чувствуете, что мы с вами сжились?
сразу-золотая свадьба!
Физически! - И махнул рукой. - Об этом я даже и не вспоминаю, но мы же
вообще так мало были вместе, не жили под одной крышей, никуда не ездили
вместе. Моя любовь к вамвечное хождение в гости. Бессмысленность моей
вечной тоски, что ей следует сказать, надо ли ждать? Знаете, что такое мое
проклятие? Благовоспитанность.
образуется. А что это значит-привыкнуть? Остановиться.
искать перемен. Ну, зачем же бог сотворил меня таким покорным.
знаю тоже, что нехорошо отношусь к вам. То как к учителю закона божьего,
то как к собачонке. Хочу с вами посчитаться. И сделать это по совести. Но
это все равно что самое трудное письмо написать. Почему-то хочется
отложить.
Люблю быть с вами, хорошо себя чувствую, не скучаю. Когда долго вас не
вижу, начинаю тосковать. Физически! - прибавила она серьезно.
тронут. - Физически! Вы знаете, зачем существует это выражение? Говоря о
нас, вы явно слишком торопитесь его употребить.
уже хотела было сказать, что она чувствует в его присутствии. Он лишил ее
этого слова. Она не знала другого, которое могло бы помочь ей признаться,
что-ничего.
плечами.
больше бы не нервничал.
крикам, которыми она их приветствовала, можно было судить, что она
возвращает себе то, что ей в свете дороже всего. И все это люди, для
которых уже назавтра у нее не было ни минуты свободной. Такая она была
прозорливая! В одном с первого взгляда она не могла разобраться: кто ей
безразличен.
особенно были по вкусу все приезжие, таким можно порассказать, чего душа
пожелает. При виде старых знакомых, которые сегодня о Кристине знали лишь
с пятого на десятое, в ней словно прорывалась плотина. Тут она впадала в
такое восхищение собой, что прямо теряла способность чтонибудь замечать
вокруг. Человек уходил, а Кристина так была упоена собственной болтовней,
что даже не успевала как следует его рассмотреть. Только однажды Кристина
сказала собеседнику, что он изменился, - это был какой-то поручик, который
после того, как упал с лошади, стал глуховат. По-настоящему же, во все
глаза Кристина разглядывала только тех, с которыми она не могла
поговорить. То есть людей, с которыми она лично знакома не была. Ельский
не раз ревновал ее именно за то, как она поедала взглядом совсем чужих ей
людей. Он не знал, что только такой взгляд всегда искренен и выдает
вожделение.
взгляд! Среди горьких воспоминаний Ельского была и такая картинка. Они в
небольшой компании; между ним и Кристиной студент из провинции, который
принимает горячее участие в споре. Кристина смотрит, и в сверкающих ее
зрачках Ельский улавливает мужской профиль, словно барельеф, ее кошачьи, с
густыми ресницами глаза скользят по нему. Горят. Ельский не может привлечь
к себе их внимание. И до сих пор видит это лицо, как бы отпечатанное на
медали. Потемневшее, стершееся в воспоминаниях. Только взгляд Кристины,
брошенный на того, чужого, по-прежнему полыхает и обжигает.
на плач. - Хожу вокруг да около. Вы привыкаете к тому, что я рядом.
Неизменно рядом. Что мне сделать, чтобы нацелить вас на себя. Чтобы ваше,
самое дорогое для меня лицо, когда вы захотите взглянуть не на меня,
должно было бы отклониться от своего естественного положения?
словно собака, вечно при вас, а в вас все в ожидании кою-то другою, в
конце концов он появится, и роль моя будет сыграна.
свою он сорвал на брюках, вцепился в них на бедрах и обтянул. - Я вас хочу.
согласна на помолвку. Ничто другое его не успокоило бы.
сострадания выйдет замуж, чем просто отдастся.
соперника. Знаю! Только я и сам не соперник. Мне надо ждать. Могу! Но лишь
бы не на одном месте. Я должен чувствовать, что иду вперед. Вы ведь это
понимаете! Пожалуйста, положа руку на сердце, скажите мне, я продвигаюсь?
кого-либо еще. - Этим ничего нового она не прибавляла, пальцы Ельского
опять соскользнули по сукну брюк вниз. - Вы ведь и сами лучше других
знаете, что стали своим у меня в доме. Вы хотите тотчас же удалиться, как
только я пущу кого-нибудь в спальню. Успокойтесь. Никого нет даже под
дверьми.
Кристины внимания к себе. - Я! - повторил он с силой и добился тою, что
глаза ее потеплели.
рухнули на колени. Он почувствовал в Кристине какую-то перемену. Боялся
вывести ее из такого состояния. Но ему, а не ей миг этот казался сном.
правда, она сразу же догадывалась, что это в основном нервы. И тогда
возбуждение у Кристины моментально гасло. Все исходило от ее экзальтации,
наслаждение могли дать ей лишь сила и уверенность. Физическое удовольствие
было для нее передышкой и отдыхом. Если, разговаривая, она переставала
набрасываться на собеседника, значит, ей вспомнился чей-то поцелуй.
затихла, будто готова была слушать. - Все только о политике.
когда они остановились. - Правда, когда у меня над головой эти звезды, а
вокруг такая тишина всего мира, мне хочется сказать, что бог вас для того
и создал. Дивную!
заскрипел гравий.
гголожение. - С тех пор, как я вас узнала, все мои флирты пошли на смарку.
Никто уже не хозяйничает в моем сердце. А по правде должна сказать, что и
с вами я не флиртую.
вечером. Она действительно после того, как появился Ельский, утратила вкус
к свиданиям и флиртикам. Обходилась без них. Охоты не было. Вернее, она
поослабла. Так прекрасно умела некогда подыгрывать мужчине в завязывании
близкого знакомства. "Мы словно хорошо подобранные лошади, - сказал ей
однажды кто-то, с кем они отправились в лес целоваться. - Тянем вместе". А
теперь вот она перестала. Не могла заставить себя никому аккомпанировать.
Каждое приключение обрывалось, не успев начаться. Ельский страдал, видя
взгляды, которые Кристина бросает на других. Если бы он знал, что это
из-за него ни на какие продолжения она уже не способна. Она это поняла.