ножки, чтобы нам тоже было видно."
шлепает в ее подставленную ладонь. Рука сжимается раз, еще, и медленно
сдвигается к основанию, стягивая кожицу и обнажая взбухшую головку с
прозрачной дрожащей капелькой.
-- мурлычет она, и пальчиком тихо-тихо размазывает капельку по головке,
щекоча самую нежную часть.
он.
грудищ... -- он задыхается.
половинками белой попочки...
огнем. -- А еще!..
твоей заветной теплой щелочки между ног...
конца, до самого донышка, и чувствовала его весь. -- Чех бледен, на шее
бьется жилка.
себя.
глаза прикрываются, она почти в оргазме, бедра движутся конвульсивными
толчками.
Она справляется с собой, усилием подавляя нарастающее возбуждение, и
откидывается к спинке кровати, широко распахнув колени, устроив лодыжки по
краям постели.
стискивает свой вороной, мягкий, обильный пах. С женским имуществом у нее и
там все очень в порядке. Средним пальцем водит вкруговую по краешкам смуглых
губ, ее ночная бабочка, кофейная лилия, раскрылась полностью, блестит
любовной росой, она аккуратно раскладывает вылезшие лепестки в стороны, как
раздвоенный прожилкой лист.
большой... -- Она мнет его, прижимает, теребит. -- А вот это мои большие
половые губы, они заросли черными курчавыми волосками, густыми, плотные,
полные, такие толстенькие складочки, это они так туго заполняют трусики
между ног... -- Она зажимает их пальцами, тянет, подергивает, пошлепывает по
своей остро-овальной лодочке ладошкой. -- А вот это мои маленькие губки, мои
лепесточки, мои нимфочки... -- растягивает их в стороны, поглаживает,
расправляя, и снова водит кончиком пальца по краям, как по венчику бокала,
который сейчас зазвучит под скользящим прикосновением. -- 0-ох... если еще
немножко, я сейчас кончу... хватит... А вот это, где они сходятся в верхнем
уголке, это мой клитор, -- осторожно трогает: -- ах-х... он стоит... потому
что я вам его показываю... потому что я его ласкаю... ах-х!.. потому что я
хочу ебаться... вот какой он у меня большой, почти три сантиметра, стоит,
упругий, горячий, тверденький... он у меня для того, чтобы его дрочить...
тихонько, нежно, вот так... а-ах!
груди, теребит и крутит виноградины сосков, правая движется плавно и
безостановочно в выставленном бутоне в черной заросли между сливочных бедер:
я красиво занимаюсь онанизмом... -- Протяжно вздрагивает и убирает руку. Она
не кончит по-настоящему, пока не получит все.
позу и склоняется над Чехом. Высовывает язычок и проводит им по головке.
Берет зубами ствол сбоку и легко покусывает, и, широко открыв рот, надвигает
сверху до половины. Вишневые губы смыкаются кольцом, плотно скользят
вверх... Он ахает и стонет. Она ложится удобнее снизу и смотрит ему прямо в
глаза. Лицо ее движется вверх-вниз, растянутые губы округлены, белый и
твердый у нее во рту кажется толстенным, огромным, иногда она передвигает
его за щеку и он там ясно обозначается, ходит во рту, оттягивая щеку вбок,
она крепко проводит снизу головки языком и снова сосет, лижет, крепко
скользяще трет, вверх-вниз... судорога, толчок, она чуть сдвигается и белая
струя выстреливает прямо в приоткрытые пухлые резные губы, перламутровые
тягучие капли стекают по подбородку, еще брызгают в щеку, в шею, стекают по
лицу, она слизывает их, и пальчиками выдавливает последние капли себе на
язычок. Лижет и закрывает.
стоячего хуя прямо красивой тете в рот, все красивое лицо забрызгал тете
своей горячей сметанкой.
сегодня самый твердый? А во-от, прямо железный, прямо кованый, непобедимый
боец! -- и хватает за шток счастливо обмершего Мус-тафу. -- У, какой
ребристый... чтоб лучше тереть внутри, мой умничка, -- подкачивает его. --
Хватит, а то выстрелит сейчас, как пушка, правда?
тоже хотят, правда?.. их тоже надо выебать...
сложенное одеяло, чтоб было повыше и удобней. Выкладывает свои шары так, что
его торчащий обнят ложбиной между ними, и прижимает их с боков руками.
руками свое мощное вымя, плоть грудей колеблется волнами, массирует и
оглаживает твердый, напряженный, он выскакивает над двумя округлостями и
скрывается обратно.
шарикам, круглые яички, милые, катаются там... а сосочком потрем прямо по
дырочке, вот здесь... а теперь сильнее, быстрее, еще, еще! так, так!
тягучие теплые потеки.
звучно пошлепывая груди снизу, и смотрит вместе с возвращающимся к жизни
Мустафой, как они подпрыгивают.
двоих при любом раскладе ей мало; наше счастье. Пружиня бедрами, поводя
глазом -- абсолютная свобода, абсолютная власть! -- она прислушивается к
своим желаниям: сейчас.
слишком твердый, просто плотный. Сейчас мы ему тоже сделаем хорошо.
приседает, и он целует ее в попу, жадно вдавливая лицо в спелое податливое
полушарие.
безобразник, поставил девочке засос прямо на попку!
на корточки над Жорой, задом к нему, занося крутые холмы-половинки над его
стартующим снарядом.
заведя руку назад, берется за него и приставляет к темной лучистой звезде в
глубине ложбины своей сногсшибательной женской задницы.
осторожными движениями на его конец.
здоровенный зад, он ходит вверх-вниз, принимая в себя член до основания и
снова выпуская, а Маша двигает и вертит своей чемпионской попой во все
стороны, качается над ним, не отпуская вовсе, вставленный упруго мотается в
прихвате, помпа наяривает! В маленьких малиновых ушах отчаянно скачут
сережки.
сбросив все тормоза, цедит Жора, -- ты же ее выставила прямо передо мной...
ты двигаешь ею вверх-вниз... твой литой круп... какая она здоровенная и
круглая... насаживай ее на мой хуй, моя золотая девочка... хорошо, туго,
крепко... выебал мою милую девочку прямо в попочку... обожаю твою бесстыжую
жопенцию! еще!!!
сникший военно-морской вымпел белой капитулянтской салфеткой из той же
тумбочки.