ление и, кроме того, обещала, как она выразилась, провести просвети-
тельскую работу.
И уже совсем по-иному Виктор себя почувствовал после разговора
с Антоном. Антон, выслушав Виктора, как всегда сжато и точно
сформулировал свое мнение.
- Я тебя предупреждал, что она красивая и что на ней можно спо-
ткнуться? Лошадка оказалась темной, да еще с норовом. Но, судя по
всему, тебе не терпится ее оседлать, а раз так - добивайся исполнения
своего желания любыми приемлемыми для тебя средствами. И за-
помни, что есть одна верная поговорка про женщин: нет такого замка,
который не отпирался бы. Нужно только умело подобрать ключи.
Можно, конечно, добиться своего напором и силой, но в данном слу-
чае это будет кража со взломом. С другой стороны, нечего сидеть у
запертой двери, как пес, ожидая, когда выйдет хозяйка и почешет
тебя за ухом. Действуй. Подумай. Ведь она, кажется, добрая и верит в
идеалы?.. И не позволяй ей забывать о себе. С глаз долой - из сердца
вон. Докажи ей постоянство своего чувства. А когда она поверит в
него...
Виктор воспрял духом. Действительно, что же это он так непо-
зволительно раскис? Хорошо, что у него есть такой умный, такой
здравомыслящий Антон, что у него есть своя в доску Марина.
Стало ясно, как дальше жить, стало понятно, как действовать.
Итак - планомерная осада. Аккуратная бомбардировка телефонными
звонками, подкоп заманчивыми предложениями, может быть попыт-
ка взять крепость приступом, а может ложное отступление с целью
заманить в засаду...
А к чему Антон сказал, что она добрая и верит в идеалы?
- Люся? Здравствуйте, это - я, Виктор.
- Да, я вас узнала. Что-нибудь случилось?
- Случилось?.. Конечно, случилось, - Виктор рассмеялся.
Так смеются люди, иногда без видимой причины, от перепол-
няющей их радости, от избытка чувства. - Простите, мы в прошлый
раз не успели договорить, немного глупо получилось, правда? Не
хочу, чтобы у вас сложилось неверное представление обо мне. Дело в
том, что хотите верьте, хотите нет - я сейчас счастлив и счастье это
подарили мне вы. Тем, что вы есть, тем, что мы встретились, тем,
что мы разговариваем. Жаль, конечно, что вы не испытываете то же
самое, но я искренне рад. Просто за столько лет одиночества я отчаялся
встретить человека, который захватил бы меня всего, целиком. Я
даже стал думать, что никогда не встречу такого человека или, что
хуже всего, не способен больше на большое чувство, остыл навсегда...
А вы мне его подарили. Мне достаточно знать, что вы есть и надеять-
ся, надеяться, надеяться...
- На что? - усмехнулась Люся.
- А что же мне делать? Отчаяться? Запить? Погибнуть? Из-за
чего? Из-за такого подарка судьбы?
- Насчет подарка, это вы переборщили, - запротестовала Люся.
- Уж я-то знаю. какой я подарок...
- Посмотрели бы вы на себя моими глазами, - с сожалением в го-
лосе сказал Виктор. - Я все время думаю о вас, вспоминаю вас,
вспоминаю ваши глаза, вашу улыбку, ваши чудесные волосы и каж-
дый раз буквально молюсь: "Господи! Лепота-то какая! Как же ты
прав, что создал такое, иначе на кого смотреть, кем любоваться?"
Люся рассмеялась. По-доброму, даже немного лукаво. Очевидно,
ей понравилась ликующая тирада Виктора, его неподдельный восторг,
его открытое, откровенное обожание.
- А вы - опасный человек, - лукаво сказала она. - И коварный
льстец...
- Я - не опасный, - искренне и убедительно сказал Виктор. - Я... Я
просто... очень-очень... желаю вам счастья.
Виктор звонил Люсе нечасто, раз-два в неделю. Разговаривал
легко, непринужденно. Он понимал, что в разговоре не должно быть
пустых бессмысленных пауз и поэтому тщательно продумывал план
беседы, ее основные вехи, держа наготове смешной анекдот, рассказ о
нашумевшем спектакле или один из сенсационный слухов, которые
так мгновенно разносятся по городу. Его чувство к Люсе, которое ста-
новилось все сильнее по мере того, как он видел, что в их отношениях
наметился сдвиг в лучшую сторону, подсказывало ему в разговоре
изощренные ловушки для Люси. Она охотно в них попадалась, вроде
бы не замечая, какую прочную и искусную сеть плетет Виктор. При-
знавшись Люсе в любви, Виктор как бы снял запрет с этой темы,
получил право открыто говорить ей комплименты, заботиться о ней,
восхищаться ею.
Постепенно и Люся стала делиться с ним своими бытовыми ра-
достями и неурядицами. В этих случаях Виктор был благодарным
слушателем, всегда был готов придти на помощь делом и советом.
Так прошел остаток февраля, наступил март. С каждым днем
солнце все раньше появлялось из-за горизонта, все позже садилось,
ослабли морозы.
В очередном разговоре Виктор поделился с Люсей:
- Вы знаете, у меня такое впечатление, что Главкинопрокат боит-
ся не выполнить план и поэтому сейчас на экранах масса потрясающих
фильмов. Кассовые сборы бьет японский боевик о крысах-мутантах, по
ночам оккупирующих города. Идет изящная французская кинокоме-
дия о любви полицейского и проститутки. Для любите- лей социаль-
ных драм демонстрируется итальянская лента о комиссаре полиции,
который, наконец-то, проник в глубины мафии. Крепко сделан и
очень смотрится американский мюзикл "Отелло".
Есть и шедевр отечественного производства об отдельных недос-
татках и некоторых недочетах в капитальном строительстве.
- Весьма насыщенный репертуар, - без особого интереса сказа-
ла Люся.
- А когда вы были последний раз в кино? - спросил Виктор. -
Только честно. Вспомните.
- А ведь и правда, давно, - задумалась Люся. - И что смотрела
- не помню, хоть убейте.
- Нельзя же жить такой затворницей! Вернитесь в цивилизацию из
своего Орехово-Борисово.
- И впрямь иногда надоедает: дом-работа-дом... - вздохнула Люся
и капризно добавила: - А потом в кино надо ехать куда-то...
- Зачем ехать? - предупредительно сказал Виктор. - Вас повезут.
Мои <Жигули> отныне являются Вашим автомобилем, а я - Вашим
личным шофером.
Люсе захотелось продолжить эту игру, где ей была отведена роль
полновластной распорядительницы.
- Впрочем, кино я не очень уважаю, - сказала она. - В кино почти
всегда все ясно: кто, куда, зачем... Хотя, бывают исключения, но их
очень мало.
- В таком случае хотите съездим на выставку в горком графиков?
Сейчас там очень интересный художник выставляется. Я его лично
знаю. Обещаю, он сам покажет свои работы.
- Так, - довольно сказала Люся. - Значит в нашем распоряжении
кино, выставка... И это все?
- Почему же? Все, что пожелает и прикажет королева. Ваш ры-
царь всегда к Вашим услугам. Служить Вам - для меня радость. Я уже
стою на одном колене. Жаль только, что Вы не видите этой картины...
Что еще?.. Выбирайте! Завтра... Завтра можно пойти в компанию, где
один юморист будет читать свои миниатюры. Они очень смешные и
грустные, а есть просто веселые. Есть и ядовитые... Что еще? В поне-
дельник открываются гастроли австралийского джаза. Они играют
традиционный джаз, как Луи Армстронг. Очень заводные ребята, у
меня есть записи их концертов... Что еще?..
- Культурная революция - и только! - перебила его Люся.
Игра в королеву ей перестала нравиться, потому что воспользо-
ваться этим фейерверком предложений она не могла. - Хочется, ко-
нечно, вырваться, но как-нибудь в другой раз... Рыцарь Виктор... До
свидания... И не забудьте встать с колена!
Следующий разговор был коротким. Когда Люся сняла трубку,
Виктор тихо спросил:
- Люся? Это вы? Здравствуйте...
- Виктор? - откровенно обрадовалась ему Люся. - Что же это вы
пропали? Я даже забеспокоилась, не стряслось ли что-нибудь, и ждала
вашего звонка. Как ваши дела? Рассказывайте... Молчите?.. Не знае-
те, с чего начать? Посмотрели, небось, все фильмы, которые вы мне
так рекламировали. Конечно, побывали на вернисаже вашего друга-
художника, обхохотались на вечере у юмориста, а вчера вернулись с
концерта заводного австралийского джаза?.. Скажете, нет?.. Почему
вы молчите, рыцарь?.. Не слышу...
- Извините... - медленно и тихо выговорил Виктор. - Я прошу у
вас прощения, но поймите меня. Сегодня - годовщина смерти моей
мамы... Она умерла три года назад... А отец ее очень любил...
очень... и через год тоже... Я не хотел вас беспокоить, но не мог не
позвонить вам, потому что... потому что... вам, только вам, больше
никому не хочется... Да и некому...Извините... И спасибо, что вы есть.
Виктор повесил трубку.
Он не врал Люсе, что три года назад в марте умерла от рака его
мать, он не врал Люсе, что через год умер его отец, но в том, что отец
скончался от безысходной любви к матери, была опять ложь. Никто
Белов Вольф
Гуревич Георгий
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Орловский Гай Юлий