Глава сороковая
- У нас все в порядке? - Наташа заглянула мне в глаза. - Мы действительно
мрачные или только о чем-то задумались?
время улыбается, а сама бледна, веки припухшие и глаза так косметикой
разрисованы, словно вырезаны из лица.
приехать к тебе, у меня отгулов куча. Поправляйся и смотри у меня... -
прошептал я ей на ухо.
нить. Напоследок сунула в руку конверт.
бя, но ни ноты жалости, ни упрека в нашем расставании.
ожидает расплата. За что? Я - за свое, ты - за свое. Но я не хочу, чтобы
ты расплачивался еще и за меня. Я искренне убеждена, что жена тебя любит
и ты к ней обязательно вернешься.
ласку твоего голоса.
С тех пор прошло тридцать лет...
рый вез меня через весеннюю Россию. Я думал о том, что зря Наташа, сол-
нечный зайчик, волнуется и так трагически оценивает ситуацию - мой раз-
вод с Тамарой дело решенное, Наташа тоже фактически свободна, надо будет
только все оформить и встать на учет в районе, сейчас строят быстро, да-
дут нам квартиру и мы будем вместе.
красный кумач флагов, разноцветных транспарантов, огромных панно. Звуча-
ла музыка. На улицах транспорта было мало, люди шли свободно, не торо-
пясь, добродушно уступая дорогу друг другу - не то, что в будни.
мал и позвонил. С Тамарой мы почти не переписывались, я получил от нее
пару писем, в одном из которых она сообщила мне, что сделала аборт.
лась застегнуть халатик на животе, который округло выпирал из-под ночной
сорочки.
ложила мою ладонь на упругий холм живота. Кто-то сильно толкнулся изнут-
ри.
меркло солнце - так мне казалось в тот момент. Десятки отчаянных вопро-
сов вспыхивали в потрясенном сознании и ни на один из них не было желан-
ного ответа. Я стоял, окаменевший, в передней, смотрел на Тамару, и
спрашивал ее, и отвечал за нее.
сделаешь операцию? Ты же сама тогда говорила, что не хочешь ребенка, тем
более от больного человека, тем более, что зачат он был во время пьяной
торопливой встречи?
люблю его, как свою руку, как свою частицу... И какой бы он ни был - он
есть и он твой...
же хотела выйти замуж за Замойского! Я же тебе не пара - ты забыла про
это?
не потеряла, а его, который еще не родился, люблю больше всех. Вот это
любовь! И тебя я люблю опять, потому что ты - его отец. Разве непонятно,
милый?
она... мало что бывает. Например, Борис, художник, помнишь, я тебе расс-
казывала?
маленьким хлопот. Вот и будем мы с сынком ждать, когда папка вернется...
гору, и хватаю ртом разреженный воздух, и бесконечен подъем, а за спиною
пропасть. Белые горы... белые горы...
Они не знали пути.
никто не улыбался с того дня, когда стало нечего есть.
все из снега, из холода, из недостатка воздуха. Еще многое, что каза-
лось. Большому казалось, что надо идти направо, маленькому, что налево.
друга, а третий закрыл глаза.
рюкзак и кричал.
по силам.
горы бросали тень на пройденный путь.
видел, что противоположный склон действительно ниже, что за ним должна
быть долина, что...
Большого в падении.
двух тел скинул его в пропасть. Нелепо взмахнув руками, малыш пытался
удержаться и кинул нож в скалу. Не долетев, нож стал падать, перевернул-
ся и, как опущенный меч, сверкающим бликом упал в темноту, в снег, став-
ший землей братской могилы.
Глава сорок первая
Глава сорок первая
Утренний сон, как белая кружевная занавеска. Ее сдергивает будильник ежедневно
Херберт Фрэнк
Грабб Джеф
Акунин Борис
Афанасьев Роман
Сапковский Анджей
Марко Джон