горизонта, и только они одни оживляли тусклый сумрак, все обволакивав-
ший, - не слышно было никаких звуков, кроме отдаленного лая какой-то
беспокойной собаки.
тановились там, где кончался сад.
зал мистер Пиквик.
нимите.
ограды и скомандовал "вверх", что и было исполнено буквально. Поза-
имствовало ли его тело гибкость, свойственную его уму, или представление
мистера Уэллера об осторожном подсаживании было несколько грубее, чем
представление мистера Пиквика, - как бы там ни было, но непосредственным
результатом его услуги было то, что сей бессмертный джентльмен перелетел
через ограду прямо на клумбу, где, примяв предварительно три куста кры-
жовника и розовый куст, растянулся на земле во весь рост.
сил Сэм, как только оправился от изумления, вызванного таинственным ис-
чезновением хозяина.
ограды, - но склонен думать, что вы мне повредили.
Ступайте, а то нас услышат.
лись на лестнице; обитатели дома, видимо, готовились ко сну. Не рискуя
раньше условленного часа подходить слишком близко к двери, мистер Пиквик
приютился в углу ограды и ждал его приближения.
гих людей. Мистер Пиквик, однако, не чувствовал ни угнетенности, ни бес-
покойства. Он знал, что намерения у него благие, и всецело полагался на
высоконравственного Джоба. Конечно, было тоскливо, скучно, чтобы не ска-
зать - жутко, но человек, склонный к созерцанию, всегда может заняться
размышлениями. Мистер Пиквик доразмышлялся до того, что погрузился в
дремоту, как вдруг его разбудили куранты на соседней церкви, пробившие
условленный час - половину двенадцатого.
взглянул на дом. Огни погасли, и ставни были закрыты - несомненно все
улеглись. Он подошел на цыпочках к двери и тихонько постучал. Спустя
две-три минуты, не дождавшись ответа, он снова постучал, несколько гром-
че, и снова - еще громче.
жину блеснуло пламя свечи. Долго возились с цепью и засовами, и вот
дверь стала медленно открываться.
шире, мистер Пиквик отступал за нее дальше и дальше. Каково же было его
изумление, когда, соблюдая осторожность, он чуть-чуть высунулся и уви-
дел, что человек, открывавший дверь, был... не Джоб Троттер, а служанка
со свечою в руке!
ному мелодраматическому актеру Папчу, когда тот подстерегает тупоголово-
го комедианта с жестяной музыкальной шкатулкой.
кому-то в доме. - Кис-кис-кис! Но так как этот ласковый зов не выманил
никакого животного, девушка не спеша закрыла дверь и снова ее заперла,
оставив в саду мистера Пиквика, который вытянулся во весь рост и прижал-
ся к стене.
дольше, чем обычно. Чрезвычайно некстати они выбрали именно эту ночь...
чрезвычайно".
прятался раньше, и стал дожидаться момента, когда можно будет безопасно
повторить сигнал.
довал оглушительный удар грома, который загрохотал и с ужасающим шумом
раскатился вдали; затем снова вспышка молнии, ярче, чем первая, и второй
удар грома, оглушительнее, чем предыдущий; а затем полил дождь с силой и
бешенством, сметавшими все на своем пути.
грозы. Дерево находилось справа от него, дерево слева, третье перед ним
и четвертое сзади. Останься он на месте, он рискует стать жертвой нес-
частного случая; выйди он на середину сада, он рискует попасть в руки
констебля. Раза два он пытался перелезть через ограду, но так как на сей
раз у него не было других подпорок, кроме тех, какими его снабдила при-
рода, то единственным результатом его отчаянных попыток было появление
множества очень неприятных царапин на коленях и бедрах, а также весьма
обильной испарины.
чтобы вытереть лоб после этих упражнений. Он взглянул на дом - всюду бы-
ло темно. Должно быть, теперь все улеглись. Он попробует снова дать сиг-
нал.
доме раздался тихий шепот, и затем послышался крик:
стене. - Это женщина".
лось окно и три-четыре женских голоса повторили вопрос:
проснулся весь дом. Он решил оставаться на месте, пока тревога не уля-
жется, а затем сделать сверхъестественное усилие и перелезть через огра-
ду или погибнуть при этой попытке.
можно было принять при данных обстоятельствах; но, к сожалению, оно зиж-
дилось на предположении, что в доме не рискнут снова открыть дверь. Ка-
ково же было его отчаяние, когда он услышал, что цепь и засовы снимают,
и увидел, как дверь медленно открывается шире и шире! Шаг за шагом отс-
тупал он к стене. Что делать! Препятствие в виде его собственной персоны
мешало двери распахнуться настежь.
входили голоса старой девы, начальницы заведения, трех воспитательниц,
пяти служанок и тридцати воспитанниц. Все они были полураздеты, а на го-
ловах - лес папильоток.
ся новый припев хора: "О боже, как страшно!"
самом верху лестницы, в арьергарде. - Кухарка, почему вы не выйдете в
сад?
ниц.
Молчите! Я требую, чтобы вы сейчас же вышли в сад!
участие получила тут же предупреждение об увольнении через месяц.
пая ногой.
тательницы.
вперед и, держа свечу так, что перед собой ровно ничего не могла видеть,
заявила, будто там никого нет и, по всей вероятности, это ветер. Собра-
лись было уже закрыть дверь, как вдруг одна любопытная воспитанница,
заглянув в щель между дверными петлями, разразилась ужасными воплями,
которые заставили мгновенно отступить кухарку и горничную, а вслед за
ними и всех наиболее храбрых воспитанниц.
вышеназванная мисс Смитерс впала в истерику в четыре девических силы.
вять воспитанниц.
валась в свою спальню, заперла дверь, дважды повернув ключ, и комфорта-
бельно упала в обморок. Воспитанницы, воспитательницы и служанки стремг-
лав бросились вверх по лестнице, налетая друг на друга; никогда еще не
бывало таких воплей, обмороков и такого смятения. В разгар суматохи мис-
тер Пиквик вынырнул из своего убежища и предстал перед ними.
Прозоров Александр
Херберт Фрэнк
Бажанов Олег
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий