мрак, что пройдет неслышно. Да, да, на землю опускается тень ночи, он идет.
Но он пройдет мимо тебя. Ибо блажен, кто увидал лик Дьявола. Значит, скоро
тому пасть.
- Мне - пасть? Почтенный, я совсем и не думал куда-то запрыгивать. Я очень
даже внизу, ползаю тут по вашим лесам, обхожу охотников, что ищут моих
следов - небывало настойчиво, заметим. Падать мне никак не след, и некуда.
- Не глумись. Зачем ты пришел ко мне?
- Сказывают, ты человек святой.
- Ты пришел ко мне - значит, это так.
- Почтенный, а от кого твоя власть говорить так громко? Я недоумеваю...
- От кого может быть власть? Господь дает мне испытание, в нем мне и сила.
- Error, как говорит иногда компьютер. Это неверно. Власть дает иллюзия,
будто чувствуешь звезду в руках. Так обретаешь невидимое в сердце по
истине. Это ведомо даже маленьким моим ученикам, и никакой бог здесь не при
чем. Вообрази только, как говорил покойный Джон Леннон, когда еще был
живым. Я-то знаю, от кого твоя власть - настолько большая, что и богу
твоему липовому не снилась. Власть, которую признаю даже я. Потому я пришел
к тебе. Ты не боишься, и это славно, не гонишь меня, и это славно вдвойне.
Поэтому я буду говорить с тобой.
Старик был теперь совсем рядом и я поклонился, как приличествует гостю.
- Хочешь, расскажу, откуда твоя сила? Не поверишь - знаю. Просто любопытно
ведь будет, тем более тож сны всякие смотришь...
Он не ответил.
- Это место - священное, сумрачный мой. Здесь издревле был храм, когда ни о
христианствах, ни о дьяволах еще не слыхали. И ты - часть его силы, ведь
те, кто ставили здесь часовню, наитием были ведомы, не иначе. И служишь ты
в этом храме не тому, кому думаешь.
- Ты хочешь сказать - тебе?
- О нет, - я опустился на деревянную скамейку, приглашая его сесть рядом, -
богам древним и расчудесным. Мне остается только преклонить голову и
мечтать увидеть такую красоту хоть во сне. Впрочем, вру: я ее видел. Но что
тебе с того?
Он молчал, чем вызывал уважение; я ожидал, что будет благочестивый визг.
- Я пришел не совращать тебя. Будь с тем, что дает мир твоему сердцу. И
душа твоя мне ни к чему. Почему вы говорите, что я прихожу за душами? Это
не так.
- Ты говорлив, демон.
- Каюсь. Ты прав. Знаешь, сколько я по-русски не разговаривал, все аглицким
изъяснялся? Снизойди до моей надобности и не оскорбляйся. Скоро уйду и
будешь дальше поклоны бить.
- В какой-то мере ты - от Бога, - сказал он тихо-тихо.
- В какой-то мере и ты - от него. Только не переусердствуй в ненужной
радости, поверив мне. Времени у меня мало, я над ним не властен (пока).
Меня ищут, я уже сказал тебе. Потому буду краток подобно оргазму. Мне тут у
тебя кое-чего надо, и желательно, чтобы это отдал мне ты сам. В подвале
твоей часовни некий сюрприз для меня припрятан, что он мой - могу доказать,
назвав тебе его. Более того - покажу, как им пользоваться. Не взыщи - если
упрешься, подобно ослу, возьму сам. И ты это знаешь.
- Что тебе нужно?
Я рассмеялся, вполне искренне:
- Назовем объект "волшебная палочка", идет?
Тут начался давно ожидаемый благочестивый визг, отчего мне стало сразу не
по себе. Из кустов на причитания старца повыскакивали мои орлы, но я
сердито посмотрел на них, чтобы поостыли:
- Вы очумели? Трогать святого человека - забудьте. Я на него морок нашлю,
через пять минут оклемается, уверен еще будет, что прельщение бесовское
одолел.
- Отойди от меня, Сатана, - завизжал старец фальцетом, вздумав наложить на
меня крестное знамение.
А вот это бьет, и здорово. Они знают это и пользуются. Всякий деревенский
поп может сделать мне больно, и всякий не преминет. За что? Я ведь и
испепелить могу, но ведь не буду. Черные воины вздумали было схватить его
за руки, но я закрыл глаза и уткнулся головой в колени. Старец уже
безмолвствовал, опрокинувшись в налетевшем наваждении. Я встал и качаясь
пошел к церкви.
- Вам помочь? - спросили они, получив ответ скоропалительным матом.
Войдя же внутрь, я снова почувствовал, как меня выталкивает совершенно
определенная сила, закрепившаяся едва ли не в моих владениях, что печально.
Мне пришлось сесть на пол и прислониться к стене.
- Мой Лорд, как мне плохо! - прошептал я.
Пол открылся сам собой, или я прошел сквозь, не помню. Оставленный древними
жрецами скипетр ждал меня, пыльный и пахнущий увядающей осенью. Взяв его в
руки, я почувствовал себя приличнее, и быстро - наверх.
- Монсеньер, на вас лица нет, - сказал мне безымянный юнец из отряда.
- Это как так? - пошутил я, - ладно, схлопываемся, сейчас он придет в себя,
а я хотел бы оставить его уверенным, что он меня отогнал.
С холма, что мы проходили, показался город вдалеке.
- Kymre, - сказал я громко.
Вокруг словно что-то ожило.
4. МЫШЕЛОВКА
Нет слов, задумчивость моя и болезненная заторможенность навряд ли
соответствовали торжественности переживаемого момента. Вызвать на себя
поток тех самых, загнать их в ускоритель частиц - кажется, надо думать об
этом. Но совсем не хочется.
Возведенный втайне, объект ждал меня целый год, и здесь все должно было
произойти. Или не произойти. Но что бы то ни было - решительно
окончательно. Сейчас они явятся и будет спектакль. Ловля предмирных
сущностей (вонючками я их называю) на Даэмона.
Здесь было бесшумно, еще пока. Снова осень, год как я начал игру. Было
весело и бесшабашно, я показал язык непонятно кому и сказал первое
заклинание. Орлы мои отбежали от чудища на километр (по моему приказу,
разумеется, а так - многие жаждали остаться, не то из преданности, не то из
любопытства, но я кратко описал им незавидную перспективу полной
телесно-эфирно-спиритуальной аннигиляции и они почли за должное удалиться с
поспешностью ненароком разбуженного енота. А снились ему сумасшедшие
кошмары).
- Aeremm tharre faayem grendo... - начал я, и того немногого оказалось
достаточно. Бог мой, какая быстрота. Они свалились с неба, почуяв мою
кровь. Древнее древности, дальше дали, о, какие прыткие ребята!
- Fuck you up, - не удержался я вставить в заклинание непристойность.
Они летели прямо по нужному курсу, прямо в тоннель.
- Друзья мои! - сказал я торжественно, - сейчас вам будет наглядно
продемонстрирован урок диалектического материализма.
И достал волшебную палочку.
Язык непристойностей бессилен описать, что они сказали мне, это по
Скальци Джон
Белов Вольф
Прозоров Александр
Сертаков Виталий
Фазиль Искандер
Сертаков Виталий