Чтение 12–й страницы книги ~Дитя эпохи~

- Ну, а теперь, друзья мои, ми обедаем. Я правильно говорю, нет? -
сказал Зураб Ираклиевич.

Профессор кинул на меня быстрый взгляд. Может быть, он боялся, что я
соглашусь так же естественно, как взял американскую сигарету? Но я знал
чувство меры. Не хватало мне начинать работу над дипломом с обеда в ком-
пании профессора!

- Столик уже заказан, - проговорил Харахадзе игривым шепотом.

- В "Астории", - добавил Меглишвили.

Я вспомнил, что я ел на завтрак. Я ел яйца всмятку и бутерброд с кол-
басой. Очень хорошая еда на завтрак. Потом я подумал, что сейчас помчусь
в нашу студенческую столовую, выбью чек на половинку харчо, шашлык из
свинины с рисом и компот. Получится прекрасный грузинский обед на во-
семьдесят семь копеек. Это будет праздник.

Все это пронеслось у меня в сознании, пока профессор, опасливо косясь
на меня, разводил руками и говорил, что у него дела и прочее.

Я тоже развел руками и сказал, что у меня в тринадцать пятнадцать
доклад в обществе "Знание" на тему "Перспективы развития лазерной техни-
ки". Грузины посмотрели на меня с уважением, а Юрий Тимофеевич с благо-
дарностью.

Таким образом я отпал. Мы долго и задушевно прощались, причем Зураб
Ираклиевич намекал на мой приезд в Тбилиси, где мы, мол, возьмем свое.

- Если начальство отпустит... - пошутил я, глядя на профессора.

- Непременно, непременно поедете, - сказал Юрий Тимофеевич. Это была
компенсация за мой отказ от обеда.

- Где взять такси? - озабоченно спросил Меглишвили. Его явно беспоко-
ил остывающий обед в "Астории".

Они вышли уже не так церемонно, почти по-дружески, и гул их голосов
затих в коридоре.

- Интересно, могу ли я, в самом деле, съездить в Тбилиси? - подумал я
вслух. - Было бы неплохо...

- Могулия! - крикнул Чемогуров за интегратором. - Грузинская фамили
я... Теоретиков надо душить, - задумчиво сказал он.

Дверь с шифром

Прошла неделя, и постепенно все встало на место. Мы с Крыловым каждый
день сидели за своими столами, изучая литературу. То и дело мы затевали
долгие разговоры об уровнении теплопроводности и методах его решения. Во
время этих разговоров из-за стенки электроинтегратора доносились коммен-
тарии Чемогурова. К двум его поговоркам, с которыми я был уже знаком, а
именно:

1. Нужно делать железо;

2. Теоретиков надо душить,

прибавилось еще несколько. Например:

3. Аплодируйте ушами!

4. Эйнштейн на скрипочке играет;

5. Одним теплом сыт не будешь.

И тому подобная чушь.

Последнюю поговорку он придумал специально для нас, поскольку в наших
разговорах слово "тепло" встречалось особенно часто. Тепло идет туда,
тепло идет сюда... Но мы не обижались на Чемогурова. Мы уже знали его
историю.

Евгений Васильевич Чемогуров был легендарной личностью. О нем расска-
зала нам Зоя Давыдовна, секретарь, когда мы заполняли листки с названием
темы дипломной работы. Кажется, это называлось заданием на дипломное
проектирование. Вообще-то, эти задания должен заполнять руководитель, но
мой профессор и Мих-Мих безоговорочно доверились нам с первого дня. Поэ-
тому мы сами написали себе задания. Название темы Юрий Тимофеевич про-
диктовал мне по телефону. Оно звучало так: "Исследование тепловых про-
цессов при обработке металлов лазерным лучом".

Так вот, о Чемогурове. Он учился в одной группе с Мих-Михом, и они
там были корифеями. После диплома их сразу оставили в аспирантуре.
Мих-Мих пошел нормальным путем, а Чемогуров окольным. Он зарылся в схе-
мы, паял, гнул железо, собирал приборы, испытывал, ломал, переделывал и
в результате ничего не написал.

Мих-Мих защитил кандидатскую, стал доцентом и сейчас уже дописывал
докторскую, а Чемогуров остался старшим инженером. За это время он при-
думал кучу схем, каждую из которых можно было оформить в виде кандидатс-
кой диссертации, если навести на нее научный блеск. То есть, не просто
выдать работающую схему, а объяснить, почему она работает, обложить гар-
ниром из формул и заключить описание в солидный переплет.

Чемогуров ничего этого принципиально не делал.

В итоге создалась странная ситуация. Его приборы работали в других
организациях. За Чемогуровым охотились доктора наук, руководители лабо-
раторий, начальники отделов крупных КБ, переманивая его к себе. А он си-
дел в закутке за электроинтегратором и дымил канифолью. Он оставался
свободным художником.

- Там у них план... - говорил Чемогуров, - Нужно делать то, что нуж-
но. А мне хочется делать то, что хочется.

Я долго размышлял над жизненной позицией Чемогурова. Почему-то она не
давала мне покоя. Если упростить его высказывание и придать ему вид фор-
мулы, то получится такая схема:

ОНИ:ЧЕМОГУРОВ:

Нужно делать, Хочется делать, что нужно.что хочется.

Поменяв местами члены, можно получить следующее:

ОНИ:ЧЕМОГУРОВ:

Нужно делать, Хочется делать, что хочется.что нужно.

То есть, если бы ИМ нужно было делать то, что хочется Чемогурову, или
Чемогуров хотел бы делать то, что ИМ нужно, такая ситуация всех бы уст-
роила. Но этого ни разу не случилось.

Впрочем, Чемогуров охотно брал отдельные заказы, когда они ему нрави-
лись, и выполнял работы по хоздоговору. Он изобретал схему, делал опыт-
ный образец и сдавал заказчику. Заказчик запускал схему в серию, Чемогу-
ров получал премию по хоздоговору. Видимо, это его устраивало.

Как я успел заметить, Чемогурова ценили, но относились к нему осто-
рожно. Профессор Юрий Тимофеевич его побаивался.

Мих-Мих вел себя с Чемогуровым вроде бы как со старым товарищем, но
было видно, что ему это нелегко дается. Кажется, он испытывал чувство
некоторой вины за то, что Чемогуров до сих пор живет незащищенным.

Один Чемогуров плевал на все взаимоотношения и субординацию.

Может быть, именно из-за Чемогурова нашу комнату редко посещали. Про-
фессора я видел только один раз с тех пор, как мы осваивали грузинские
фамилии. Мих-Мих забегал дважды и убегал прежде, чем Крылов успевал отк-
рыть рот. Поневоле мы общались только с Чемогуровым.

Мне уже не терпелось взяться за конкретные расчеты. Сдерживало от-
сутствие технического задания. Я пожаловался Чемогурову.

Он как всегда нехотя появился из-за интегратора, посмотррел на меня с
тоской и медленно начал:

- Теоретиков...

- Знаю, знаю! - отмахнулся я. - Надо душить. Это уже было.

- Зачем тебе это задание?

- Ну как же! Параметры конструкций, материалы, режимы обработки, ско-
рости движения луча... Что же, придумывать, что ли?

- Вот именно, - кивнул Чемогуров.

- В чем же тогда смысл работы?

- Весь смысл твоей работы, - внушительно произнес Чемогуров, - в том,
что ты получишь синенькие корочки.

- Они же договор заключили! На двадцать тысяч! - закричал я.

- Аплодируйте ушами! - сказал Чемогуров и скрылся за стенкой.

Я подождал еще неделю, изучая монографию Карслоу и Егера, а потом
поймал Юрия Тимофеевича в перерыве заседания Ученого Совета. Профессор
непонимающе посмотрел на меня. Видимо, он не рассчитывал на скорую
встречу со своим дипломантом.

Я коротко изложил ему просьбу насчет технического задания. Юрий Тимо-
феевич состроил кислую мину и махнул рукой.

- Может быть, Бог с ним? - полувопросительно сказал он.

- Может быть, он и с ними, - довольно дерзко сказал я. - Но мне хоте-
лось бы иметь техническое задание. Я не знаю, что мне считать.

- Ладно, я позвоню Зурабу Ираклиевичу... Только учтите, Петя, что вы
должны полагаться больше на себя.

"Куда еще больше?" - подумал я.

Когда я рассказывал Славке о разговоре с профессором, невидимый Чемо-
гуров подал реплику:

- Петя, ты достукаешься со своим заданием. Попомни мои слова.

Его слова я попомнил через две недели. Все это время я помогал Славке
Крылову моделировать тепловой поток в слоистых структурах. Мы использо-
вали электроинтегратор. С разрешения Чемогурова. Интегратор оказался
ценным прибором. Мы в упоении щелкали ручками потенциометров и снимали
кривые. У меня внутри немного скребли кошки, потому что мой диплом пока
был на нуле.

И вот через две недели, придя на кафедру, я увидел, что два мужика в
комбинезонах обшивают дверь нашей комнаты листовым железом. Грохот стоял
на весь коридор. Они посторонились и молча пропустили меня в комнату. Я
уселся за стол и стал смотреть, как они работают.

Через несколько минут пришел Чемогуров, хмыкнул, снял плащ и тут же
ушел. Уходя он сказал:

- Когда кончится эта самодеятельность, позвони мне. Я буду в лабора-
тории измерений.

Самодеятельностью занимались три дня. Чемогуров и Крылов отсутствова-
ли. После того, как обшили дверь, стали устанавливать железные решетки
на окнах. Я поинтересовался, зачем решетки на четвертом этаже. Я сказал,