разве содержание письма позволяет сделать подобные выводы из надписи на
конверте? Если бы я не задержал вас, мне пришлось бы вручать вам письмо как
раз в полночь на дороге.
"Вручить в полночь". Если вы чересчур устали, то, вероятно, не смогли бы и
последовать за мной; или же я - правда, господин Поллундер на это не
согласился - к полуночи уже добрался бы до дяди; или, в конце концов, ваш
долг был - отвезти меня в вашем автомобиле, о котором почему-то вдруг
забыли, а ведь я так хотел возвратиться! Разве надпись на конверте не
говорит совершенно определенно, что полночь для меня самый крайний срок? И
по вашей вине я его пропустил.
за это разоблачение я радость за успех своего предприятия. Наконец Грин
овладел собой и произнес таким тоном, будто перебил Карла, хотя тот давно
замолчал:
зонтик, через маленькую дверь, которую открыл перед ним.
лестниц без перил вела вниз. Нужно только спуститься вниз и потом чуть
правее свернуть в аллею, ведущую к шоссе. При ярком лунном свете заблудиться
было невозможно. Он слышал в саду лай собак, спущенных с цепи и бегавших во
мраке среди деревьев. В ночной тишине доносилось совершенно отчетливо, как
под их мощными прыжками шуршит трава.
уверенностью определить, в каком направлении был Нью-Йорк. Едучи сюда, он
обращал мало внимания на подробности, которые сейчас могли бы ему
пригодиться. В конце концов он сказал себе, что в Нью-Йорк ему вовсе не
обязательно, там его никто не ждет - не ждет совершенно определенно. И
потому он зашагал куда глаза глядят.
Глава четвертая. ДОРОГА НА РАМЗЕС
вообще-то служила всего лишь для последней краткой остановки экипажей перед
Нью-Йорком, а потому редко - для ночлега, и попросил самый дешевый, номер из
имеющихся, так как полагал, что. надо немедля начать экономить. В ответ на
его просьбу хозяин кивком, словно слуге, указал ему на лестницу, где Карла
встретила старая растрепанная баба; раздраженная из-за прерванного сна, она,
почти не слушая его и без конца призывая ступать потише, привела в комнату
и, предварительно прошипев ему многозначительно "тсс!", закрыла за собой
дверь.
опущены, то ли, быть может, в комнате вообще не было окон, - такой здесь
царил мрак; наконец он обнаружил маленький занавешенный люк и, откинув
занавеску, впустил в комнату немного света. Здесь стояли две кровати, но обе
уже были заняты. Карл разглядел двух молодых людей, забывшихся тяжким сном и
не вызывавших доверия прежде всего потому, что они - по непонятным причинам
- забрались в кровати одетыми, а один - даже в сапогах.
и ноги, явив собою зрелище такого рода, что Карл, несмотря на свои заботы,
ухмыльнулся.
в каморке нет ни канапе, ни дивана, а во-вторых, нельзя же подвергать
опасности только что обретенный чемодан и бывшие при нем деньги. Но и
уходить он тоже не хотел, так как не надеялся незаметно проскользнуть мимо
прислуги и хозяина. В конце концов, здесь, наверное, не более опасно, чем на
дороге. Удивляло, однако, что во всей комнате, насколько позволяла
определить полутьма, невозможно было обнаружить никакого багажа. Но, быть
может и скорее всего, эти два молодых человека - просто лакеи, которым из-за
постояльцев скоро придется вставать, потому они и спали одетыми. В таком
случае ночевать с ними было хоть и не особенно лестно, зато безопасно.
Правда, не уверившись в этом на сто процентов, спать никак нельзя.
достал. Не раздумывая, он зажег свечу, ведь комната определена хозяином и
ему, и двум незнакомцам, которые к тому же проспали уже полночи и: были в
неизмеримо более выгодном положении, поскольку. занимали кровати. Впрочем,
он, разумеется, изо всех сил старался не шуметь, чтобы не разбудить этих
двоих.
свои вещи, которые успел уже подзабыть, а самые ценные из них, вероятно,
пропали. Ведь если Шубал накладывает на что-либо лапу, нет почти никакой
надежды получить это назад в целости и сохранности. Правда, Шубал, наверно,
рассчитывал на крупную награду от дяди, с другой же стороны, если какие-то
вещи в чемодане и отсутствуют, он вполне мог свалить вину на изначального
караульщика, господина Буттербаума.
через океан провел он, снова и снова разбирая вещи, а теперь все запихнули
туда в таком беспорядке, что, едва он отпер замок, крышка сама собой
откинулась.
том, что поверх всего уложили костюм, который был на нем во время рейса, а
на это чемодан, естественно, не был рассчитан. Ни малейшей пропажи. В
потайном кармане пиджака сохранился не только паспорт, но и привезенные из
дому деньги, так что вместе с теми, которые были при нем сейчас, Карл был
вполне ими обеспечен. И белье, бывшее на нем во время поездки, находилось
тут же, чисто выстиранное и выглаженное. Он незамедлительно спрятал часы и
деньги в надежный потайной карман. Досадно только, что все вещи пропахли
веронской салями, которая тоже не пропала. Если не найдется способа
устранить этот запах, Карлу предстоит долгие месяцы ходить в облаке смрада.
почтовой бумаги, фотографий родителей, - кепка с его головы упала в чемодан.
Среди старых своих вещей он сразу узнал ее - это была его кепка, которую
мать дала ему в дорогу. Однако из предусмотрительности он не надевал ее на
корабле: зная, что в Америке в обычае носить кепку вместо шляпы, не хотел
истрепать ее еще до прибытия. Ну а господин Грин воспользовался ею, чтобы
повеселиться на его счет. Уж не сделал ли он и это по поручению дяди? И
неожиданным яростным жестом Карл громко захлопнул крышку чемодана.
и зевнул, затем другой. Притом ведь почти все содержимое чемодана было
выложено на стол; если это - воры, то им оставалось только подойти и
отобрать вещи. Чтобы предупредить эту возможность, а заодно внести ясность в
ситуацию, Карл со свечой в руке подошел к кроватям и объяснил, на каком
основании он здесь. Они как будто бы вовсе и не ожидали этого объяснения,
так как, еще не вполне проснувшись и потому не в состоянии говорить, только
смотрели на него без малейшего удивления. Оба они были очень молоды, но от
тяжелой работы и жизненных невзгод их лица не по возрасту осунулись, обросли
бородой, давно не стриженные волосы были всклокочены; они протирали,
старательно нажимая костяшками пальцев, заспанные, провалившиеся глаза.
пожалуйста, скажите мне, как вас зовут и какой вы национальности. Я же
добавлю только, что на кровать не претендую, так как явился поздно и вообще
не имею намерения спать. Кроме того, вас не должна смущать моя шикарная
одежда, я совершенно нищ и без всяких перспектив.
выражением лица дал понять, что все это его нисколько не интересует и что
сейчас вообще не время для подобных объяснений, лег на койку и тотчас уснул;
второй, смуглый мужчина, тоже улегся, но перед тем, как заснуть, сказал
все-таки, вяло протянув руку:
прошу нас не беспокоить. - Едва вымолвив это, он могучим выдохом задул свечу
Карла и снова рухнул на подушку.
Если их сонливость не притворство, то все хорошо. Досадно только, что один
оказался ирландцем. Карл не помнил точно, но дома в какой-то книге он читал,
что в Америке следует остерегаться ирландцев. Конечно, живя у дяди, он имел
массу возможностей выяснить, чем же именно опасны ирландцы, но он упустил
их, так как понадеялся, что судьба его счастливо устроилась отныне и
навсегда. Теперь он решил хотя бы с помощью свечи, которую снова зажег,
рассмотреть этого ирландца получше, причем обнаружил, что как раз он внушал
куда больше доверия, чем француз. У него тоже были еще юношески округлые
щеки, и улыбался он во сне совершенно добродушно, насколько мог заметить
Карл, встав поодаль на цыпочки.
стул, отложив пока что упаковку чемодана, ведь вся ночь еще впереди, и
немного полистал Библию, ничего не читая. Затем взял в руки фотографию
родителей, на которой низенький отец стоял, вытянувшись в струнку, тогда как
мать сидела перед ним, немного откинувшись в кресле. Одну руку отец держал
на спинке кресла, другую, сжатую в кулак, - на открытой иллюстрированной
книге, лежавшей рядом на хрупком изящном столике. Была и еще одна
фотография, на которой Карл был снят вместе с родителями. Отец и мать сурово
смотрели на него, а он, по наущению фотографа, глядел в аппарат. Но эту
фотографию он с собой не взял.
так и этак поймать взгляд отца. Но сколько он ни передвигал свечу, отец
никак не хотел оживать, даже его густые прямые усы выглядели непохоже,
фотография была плохая. Мать, напротив, удалась получше; губы ее кривились,
словно ее обидели и она заставляет себя улыбнуться. Карлу почудилось, что
это должно бросаться в глаза каждому, рассматривающему фотографию, но уже в
Быков Василий
Лукин Евгений
Панов Вадим
Посняков Андрей
Куликов Роман
Ильин Андрей