перилам. - Как вас зовут? Как вы попали к этим людям? Что вы хотели
рассмотреть? Поверните лампочку, чтобы вас было видно.
на дверях, чтобы свет не проник в комнату.
меня услышат там, снова будет скандал.
повздорил. И, похоже, заработал на этом порядочную шишку. - Он ощупал
затылок.
ответил, добавил: - Мне вы можете спокойно доверить все, что у вас на сердце
против этих господ. Я ненавижу всю эту троицу, и особенно - вашу мадам.
Меня, впрочем, весьма удивило бы, если бы вас уже не натравили на меня. Я -
Иозеф Мендель, студент.
кажется, как-то лечили госпожу Брунельду, не правда ли?
вам наставили шишек?
студенту случившееся. Затем прервал свои мысли и продолжил: - Я вам не
мешаю?
чтобы успокоиться, мне нужно время. С той минуты, как вы появились на
балконе, мои занятия стоят на месте. Во-вторых, в три часа я всегда делаю
перерыв. Так что рассказывайте. Мне даже интересно.
слугой. А я не хочу. Я бы с радостью ушел сегодня же вечером. Но он не
отпустил меня, запер дверь, я пытался ее взломать, и из-за этого случилась
потасовка. И на беду, я все еще здесь.
отсюда.
прошагал с ним вместе целый день и был рад распрощаться. И теперь я должен
стать у него слугой?
воскликнул студент и словно бы усмехнулся. - Видите ли, днем я - продавец,
самый-самый младший продавец, скорее, даже мальчик на побегушках в
универсальном магазине Монтли. Этот Монтли, вне всякого сомнения, мошенник,
но это меня совершенно не волнует, свирепею я только оттого, что платят мне
сущие гроши. Так что берите пример с меня.
все-таки самый лучший. Несколько лет назад я только учился, днем и ночью, и
вы знаете, я почти умирал с голоду, спал в старой грязной клетушке, а костюм
у меня был такой, что боязно войти в аудиторию. Но это - дело прошлое.
черный кофе. - И он повернулся, вытащил из-под столика большую бутылку,
налил из нее в чашечку кофе и быстро опрокинул в рот, так глотают лекарство,
чтобы не ощутить его вкуса. - Черный кофе - отличная штука. Жаль, вы так
далеко, не могу передать вам чашечку.
Без черного кофе Монтли меня и секунды держать бы не стал. Я постоянно
говорю "Монтли", хотя он, конечно, и не догадывается о моем существовании. Я
совершенно не представляю, как бы вел себя на работе, если бы там, в
конторке, у меня не была припасена точно такая же большая бутылка, как эта,
- я еще ни разу не рискнул обойтись без кофе, но, поверьте, без него я бы
мигом заснул за конторкой. К сожалению, там это заметили и прозвали меня
Черный Кофе, идиотская шутка, которая, безусловно, вредит моей карьере.
отошел от перил и опять уселся за стол; облокотясь на открытую книгу и
взъерошив пальцами волосы, он продолжил: - Еще года два.
дает ему право на еще большее доверие, чем то, какое оказал ему умолкший
студент.
книгу, то ли просто рассеянно глядит в пространство, - радуйтесь, что у вас
с этим не вышло. И, собственно говоря, уже который год учусь только по
привычке. Удовлетворения я получаю мало, а видов на будущее у меня и того
меньше. Да и какие могут быть перспективы: в Америке полным-полно
докторов-шарлатанов.
похоже, совсем его не слушал.
взгляд, - и вам это, конечно, обидно.
мог использовать его себе во благо. Поэтому он спросил:
бы посодействовать Карлу в поисках работы, совершенно не приходила ему в
голову.
место у Монтли, поныне остается самой большой удачей в моей жизни. Если бы
пришлось выбирать между учебой и работой, я бы, конечно, выбрал работу.
Просто я стараюсь не допустить необходимости такого выбора.
Монтли.
еще неведомым Карлу причинам навлекший на себя ненависть Деламарша, однако
же не желающий Карлу ничего худого, ни словом не одобрил его желание
покинуть Деламарша. А ведь он пока знать не знал об опасности, грозившей
Карлу от полиции, только Деламарш и спас его кое-как.
подумать, что этот кандидат, Лобтер его зовут, имеет какие-то шансы или, по
крайней мере, его можно принять в расчет, верно?
есть. Несомненно, у этого человека есть друзья и враги, вы наверняка поняли.
А теперь прикиньте: по-моему, у него нет ни малейшего шанса на победу. Я
случайно все о нем знаю, тут у нас живет один его знакомый. Он - человек не
без способностей и, учитывая его политические взгляды и политическое
прошлое, был бы для этого округа самым подходящим судьей. Но никто и не
подумает его выбирать, он великолепнейшим образом провалится, выбросит на
предвыборную кампанию свои последние доллары, тем все и кончится. Некоторое
время Карл и студент молча смотрели друг на друга. Студент с улыбкой кивнул
и потер рукой уставшие глаза.
опять пора заниматься. Взгляните, сколько мне еще нужно проработать. - И он
быстро перелистал полкниги, чтобы дать Карлу представление о работе, которая
его ожидает.
стол, - конечно, если будет охота. Здесь вы всегда найдете большую компанию.
С девяти до десяти вечера у меня тоже найдется для вас время.
Казалось, это слово произнес вовсе не он, а куда более низкий голос, который
по-прежнему звучал в ушах Карла. Он медленно пошел к занавеси, бросив еще
раз взгляд на соседа - теперь тот сидел совсем неподвижно, светлое пятно
среди огромного моря тьмы, и скользнул в комнату. Его встретило шумное
сопение трех спящих. Он ощупью, по стенке, добрался до канапе и спокойно
вытянулся на нем, будто это было его привычное ложе. Поскольку студент,
хорошо знавший Деламарша и здешние обстоятельства, а к тому же человек
образованный, посоветовал ему остаться здесь, Карл покуда отбросил опасения.
У него не было столь высоких целей, как у студента; кто знает, может, он и
дома не сумел бы завершить образование, раз уж это казалось маловероятным на
родине, кто может потребовать этого здесь, на чужбине? Однако надежд
подыскать место, где он сможет чего-то добиться и где его старания будут по
достоинству оценены, здесь, конечно, больше, если он пока согласится служить
у Деламарша и тихо-спокойно дождется благоприятного случая. На этой улице
как будто бы много контор средней руки и еще более низкого пошиба, которые,
возможно, не слишком разборчивы в подборе персонала. Если уж на то пошло, он
охотно поработает посыльным в какой-нибудь конторе, но, ведь в конце концов,
вовсе не исключено, что его примут на чисто конторскую службу и в один
прекрасный день он, сидя за письменным столом в качестве конторщика, станет
время от времени беззаботно посматривать в открытое окно, вроде как давешний
клерк, которого он видел утром в проходном дворе.
молод и когда-нибудь Деламарш его все-таки отпустит; в самом деле, не
похоже, чтобы эта троица могла долго прожить в согласии. Если же Карл
Шилова Юлия
Громыко Ольга
Распопов Дмитрий
Лукьяненко Сергей
Лукин Евгений
Сертаков Виталий